Ею восхищаются, ее осуждают… Насчет восхищений все понятно – последние девять лет сама себе не принадлежит: и сиделка, и нянька, и психолог, и отдушина – все ради него. Но и у скептиков имеются свои аргументы… Дабы не оставалось никаких вопросов, Людмила Поргина пригласила нас к себе домой. Чтобы сами посмотрели: как она живет со своим Колей…
На наш звонок в дверь раздался убедительный лай собаки – видимо, немаленькой. Так и есть: хозяйка дома встретила нас со своей любимицей – лабрадором-ретривером Цилей. Людмила Андреевна приглашает в большую и уютную кухню, из окон которой видны башенки Кремля с рубиновыми звездами.
– Коля, к нам гости пришли! – говорит она мужу.
Николай Петрович одобрительно кивает головой и поднимает руку в знак приветствия.
Он всегда был в гуще событий, поражал своей бешеной энергией. Но после автомобильной аварии, которая случилась в 2005 году, образ жизни актера, конечно же, изменился. Тем не менее он всегда рад гостям. Рада им и его супруга, которая делает все возможное, чтобы у мужа было хорошее и бодрое настроение. Пока помощница по хозяйству Надежда готовит кофе, мы с интересом рассматриваем главное украшение кухни – расписные тарелки с видами, гербами и символами зарубежных городов и стран.
– Их мы с Колечкой собираем с 1973 года, – поясняет Людмила Андреевна. – Театр «Ленком» был очень популярен, мы с труппой начали выезжать на гастроли за границу. Вот с тех пор из каждой страны, где бываем впервые, привозим такой сувенир.
«ТЫ ЖИВОЙ! ЭТО ТВОЙ ДОМ!»
Напоив нас кофе, Людмила Андреевна приглашает пройти в кабинет Николая Петровича, где собраны его лучшие портреты, фотографии, многочисленные награды.
– Когда Коля после долгого пребывания в больнице впервые переступил порог нашей квартиры, на нервной почве его буквально затрясло, – вспоминает она. – Лечащий врач знал, что после серьезнейшей черепно-мозговой травмы у него от избытка эмоций может быть такой приступ, поэтому отправил с нами двух медбратьев. Они вкололи Коле успокоительное, и он уснул. А уже утром я ему стала говорить: «Ты живой! Это твой дом!» Чтобы муж быстрее восстановил в памяти все события своей жизни, в его кабинете я выделила целую стену, где повесила портреты, которые подарил Коле Никас Сафронов, фотографии разных лет – со съемок фильмов, из театральных постановок, с друзьями и коллегами. Я специально нашла снимки, где Коля сфотографирован маленьким мальчиком, фотографии его и моих родителей, с нашей свадьбы, с нашими детьми и внуками. Я объяснила Коле: «Это – твой жизненный путь». И он каждый день садился в кресло напротив стены и подолгу разглядывал все это.
С огромным интересом разглядываем эту «стену жизни» и мы. Вот Караченцов и Боярский на съемках фильма «Старший сын», вот Николай Петрович в роли в ковбоя Билли в кинокартине «Человек с бульвара Капуцинов», вот он в «Белых росах», а на другом снимке, уже за пределами съемочной площадки, – с Александром Ширвиндтом.
– На этом фото Коля с Сашей Абдуловым и Олегом Янковским на стадионе в Кемерове. Вот Колина мама – Янина Евгеньевна, талантливейшая балерина. А вот моя мама Надежда Степановна, – показывает Людмила Андреевна. – А на этом фото – празднование Колиного 60-летия. А этот снимок – Колюня на «Харлее» – сделан незадолго до аварии… А вот Коля с чашкой кофе, это – первое фото, которое мы сделали, когда он вышел из комы.
У противоположной стены в шкафу-серванте собраны многочисленные награды Николая Петровича. Есть тут орден преподобного Сергия Радонежского, премия имени Владимира Высоцкого, премия имени Андрея Миронова «Актер на все времена», которую Караченцову вручили два года назад. Людмилу Андреевну также не обошли вниманием – патриарх Кирилл вручил ей орден Святой Ефросиньи, жены Дмитрия Донского, которая вынесла мужа с поля битвы и девять лет выхаживала его.
– Конечно, смотреть на все это приятно, – говорит Поргина. – Но ведь смысл жизни в том, чтобы делать что-то хорошее и не обязательно получать за это награды. Нам многие люди говорят о том, что они, испытав проблемы со здоровьем, выкарабкивались, только памятуя о том, что есть актер Караченцов и жена его Поргина, которые борются за жизнь.
«ЗАСИЖИВАТЬСЯ ДОМА ЕМУ НЕЛЬЗЯ»
Караченцов и Поргина – поклонники русского модерна. И для своей квартиры они выбирали именно такую мебель.
– Русский модерн мы с Колей обожаем. Он очень удобный в быту, уютный, и вместе с тем выглядит благородно. В этом же стиле оформлены интерьеры МХАТа, где в Школе-студии мы с Колей учились, и театра «Ленком», где потом служили. Поэтому дома мне хотелось воссоздать этот стиль. Много мебели конца XIX века я выбирала в лучших антикварных салонах Москвы и Петербурга. Хотя Коля сначала был против этой затеи. Он мне говорил: «Девонька, зачем ты скупаешь эту рухлядь?» – с улыбкой вспоминает Людмила Андреевна. – Он предлагал купить добротную итальянскую мебель, сделанную в наше время.
Но когда Николай Петрович увидел всю эту «рухлядь» уже восстановленную, оценил идею супруги. Людмила Андреевна постаралась на славу: отдала мебель опытным мастерам, для новой обивки сама выбирала добротную ткань и кожу, а если в каком-то предмете мебели не хватало стекол-витражей, заказывала подобные, которые по старинным образцам в Москве выполняют только в мастерской усадьбы «Архангельское». Кроме того, искала мастеров по всей столице для того, чтобы сделать лепнину под потолком во всех комнатах.
Кстати, мебель в стиле русского модерна изготавливалась традиционно из темных пород дерева, но в комнате для гостей и спальне в квартире Караченцова и Поргиной она светлая.
– Нам хотелось просыпаться с ощущением светлого будущего, вот мы и попросили мастеров выкрасить мебель в светлые пастельные тона, – говорит Людмила Андреевна. – Сложнее было с кроватью. Ведь нет двухметровых кроватей в стиле русского модерна, они раньше делались маленькими, современные люди на таких спать не могут. Поэтому ее нам сделали на заказ – к ней приделали изголовье от кровати из той эпохи.
В квартире Караченцовых очень просторно, много воздуха и света, а у окна в гостиной даже поместился целый зимний сад.
– Мы хотели было обменяться с детьми, они живут в хорошей трехкомнатной квартире неподалеку от нас, но меньшей по площади, – говорит Людмила Андреевна. – Ведь у сына Андрея и его жены Ирины подрастают двое детей – наши голубоглазые рыжие ангелочки. Но у них более старый дом, в подъезде достаточно крутая лестница, по которой Коле просто не подняться. А в нашем доме просторные лестничные проемы, Коля на коляске заезжает прямо в большой лифт. К тому же здесь есть подземный гараж, спуститься в который тоже можно на лифте. Нам это просто необходимо – мы же почти каждый день с Колей куда-то выезжаем: то в клинику, чтобы развивать движения, то к логопеду, чтобы восстанавливать речь, то гуляем по Тверскому бульвару или на Патриарших прудах, то едем в цирк, в театр… Коле эти выходы помогают жить, ведь он – большой артист, и засиживаться дома ему просто нельзя.
А еще простор необходим Караченцову и Поргиной для того, чтобы принимать гостей.
– Колю часто навещают его однокурсники, артисты, с которыми он делил гримерку в «Ленкоме». Приезжают к нам и Лора Квинт, и Максим Дунаевский, и Саша Калягин. Все приходят с женами, с детьми, с внуками. Мы накрываем стол в гостиной, который раздвигается на пять метров в длину, – рассказывает Поргина. – Поем песни, читаем стихи Пушкина, Бродского, Гумилева, Есенина. Устраиваем капустники. А в Рождество обязательно зажигаем свечи и ставим представления по библейским историям. И всегда – с костюмами, их я специально беру в театре. И наши внуки с радостью в этом участвуют. Петя, под стать взрослым, тоже читает стихи – он знает и Державина, и Шекспира, и Гете. А Яночка занимается художественной гимнастикой и часто показывает нам свои номера, вот недавно она придумала танец с булавами под музыку Шопена…
«НИКОЛАЯ УГОДНИКА КУПИЛА, КОГДА ОН ЛЕЖАЛ В КОМЕ»
В доме Караченцова и Поргиной много икон. Их они собирают давно. И каждое утро Людмила Андреевна молится рядом с ними, а особенно рьяно стала молиться после аварии – о здравии супруга.
– В спальне у нас висят две иконы, которые нам очень помогают. Они появились после беды, которая случилась с Колей, – «Всех скорбящих радость» и старинная икона Николая Угодника. Ее я Коле купила, когда он лежал в коме. Ехала по Фрунзенской набережной Москвы-реки без какой-либо цели. И вдруг остановилась у антикварного салона. Захожу – и вижу там эту икону. Я сразу поняла, что должна купить ее для Коли…
Гостиную квартиры украшают написанные маслом портреты. Над большим диваном – изображение хозяев: Николая Петровича и Людмилы Андреевны.
– На этом портрете Коле 50 лет, – указывает Поргина. – Он привез его из Киева, где был на гастролях. Когда репетировал свою песенную программу и остановился передохнуть, находившийся в зале художник Валерий Плотников решил запечатлеть Колю именно в тот момент. А через пару лет – в 1994 году – он приехал в Москву с заданием нарисовать Гришу Горина и Инну Чурикову. Мы с ним тогда тоже встретились, он и меня нарисовал.
А другую стену украшает огромный портрет, на котором изображен Николай Петрович в белоснежной рубахе.
– Этот портрет в 2008 году мне на 60-летие подарил художник Сергей Поляков, он тоже живет в Украине, – говорит Людмила Андреевна. – Сережа нарисовал Колю давно, и несколько лет полотно висело в его галерее, пока портрет не попросил продать американский бизнесмен, который родом из Украины. Сережа потом мне сказал, что не продал бы – он ждал подходящего случая, чтобы подарить его нам, но ему в тот момент очень были нужны деньги. А через несколько лет он в точности восстановил эту картину специально для меня. На ней Коля изображен в гримерной после спектакля – он еще не отошел от представления, и всеми мыслями погружен в своего героя…
Наш разговор прерывает громкий лай Цили, собака побежала к двери.
– Валера, это ты? Проходи к нам! – кричит из гостиной Людмила Андреевна. – Это наш личный мастер, пришел нам телевизор починить. Он еще и маме моей телевизор чинил. А на самом деле Валера – друг моего детства. Мы с ним вместе росли в одном из московских дворов – на улице Коштоянца. Валера – строитель, у него собственная фирма. Но когда Коля после аварии оказался в «Склифе», Валера бросил все дела и стал ему нянькой. Кормил его, одевал и раздевал, всегда был рядом в больнице. Иногда даже медбратья не могли справиться с Колей – только у Валеры хватало терпения…
Циля рада новому гостю и бегает вокруг, виляя хвостом. Кстати, другом семьи Караченцовых эта собака стала давно.
– Когда наш сын Андрей был еще мальчишкой, он очень просил собаку. И однажды на выставке нам вручили палевую лабрадоршу Эмилию – тогда и лабрадоров-то в Москве почти не было. Она прожила у нас 16 лет, перенесла инсульт… После нее мы взяли другую лабрадоршу – у нас тогда уже были внуки, они ее обожали. Но ее сбила машина… Цилька живет у нас пять лет. Она – всеобщая любимица, верный друг. Очень послушная – на улице идет со мной нога к ноге. Мы с Колей всегда с ней разговариваем. Часто она сама приходит к Коле пообщаться. Он у нее спрашивает: «Ты, старуха, понимаешь, что такое жизнь?» А Цилька смотрит на него умными глазами и в ответ только поскуливает – мол, а ты как думал…
