Знаменитый композитор Алексей Рыбников отмечает 75-летие в непростое время.
Театр «Ленком», в котором почти 40 лет назад прогремела его «Юнона и Авось», не может устроить юбиляру даже небольшой сабантуй. Но Алексей Львович не особо переживает по этому поводу. Знает, наверное, что всем уже все доказал и никакие тосты к этому ничего не добавят…
Первый шаг в своей творческой деятельности он сделал еще в 11 лет, когда написал балет «Кот в сапогах». Потом были рок-оперы «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», «Юнона и Авось», музыка к фильмам, которые вошли в золотой фонд нашего кино: «Приключения Буратино», «Усатый нянь», «Тот самый Мюнхгаузен», «Вам и не снилось» и многим другим.
Сейчас народный артист России Алексей Рыбников продолжает сочинять музыку, ставить в своем театре спектакли и даже снимать фильмы, освоив профессию режиссера!
Мы встретились с прославленным композитором накануне юбилея и поговорили с ним про все, начиная от творчества и кончая смыслом жизни.
«БЕЗ МУЗЫКИ ЖИТЬ НЕ СМОГУ»
- Алексей Львович, ваша мама была художником-дизайнером, папа - скрипачом, это все связано с творчеством. Насколько профессии родителей повлияли на ваш выбор?
- Конечно же, родители всегда определяют на начальном этапе судьбу своих детей. Если они не ошибаются - это замечательно. У меня был счастливый случай, потому что мои родители хотели, чтобы я профессионально занимался музыкой, и это совпало с моими детскими желаниями и чаяниями.
Как только я услышал первые звуки симфонического оркестра в концертном зале имени Петра Чайковского, куда меня привел папа, я понял, что без этого жить не смогу, несмотря на то, что был еще совсем маленьким. А потом началась каторга! (Смеется.) Потому что ребенка, который хочет заниматься музыкой, родители должны посадить практически на самоизоляцию - сейчас это стало модным словом. (Улыбается.) Он должен меньше гулять, меньше играть со своими сверстниками. Он должен постоянно заниматься на инструменте.
Мы видим, как тренируются спортсмены - они отдают все свое время только для того, чтобы достичь успехов, стать чемпионами. Так вот, у нас была именно чемпионская система в Центральной музыкальной школе, где я учился. У нас была поставлена цель - стать победителями международных конкурсов, и там пощады не было. Вот такое было начало моей профессиональной карьеры...
- В 11 лет вы уже написали первый балет «Кот в сапогах». Как сейчас оцениваете то произведение, не стесняетесь его?
- Вы знаете, мне не стыдно. Его можно и сейчас исполнять где угодно. У меня просто руки не доходили сделать это произведение немного в другом жанре - как сказку с симфоническим оркестром, чтобы оркестр играл и читался текст Шарля Перро. Если у меня будет время для этого, то обязательно сделаю.
«Я ПОХОЖ НА БУРАТИНО»
- Что вас вдохновляет на создание музыки к фильмам?
- К фильмам в последние лет десять я не пишу музыку, потому что те самые вдохновляющие моменты ушли в далекое прошлое. И потом, со временем мечтаешь заниматься только своими проектами. Если мне захочется иметь дело с кинематографом, то я сам смогу снять фильм - теперь я в этом уверен, потому что снял сам уже три фильма.
- Но все помнят вашу музыку из культовых советских картин. Расскажите про работу над теми фильмами.
- По-разному бывало. Если вспомнить «Приключения Буратино», то там вдохновлял сам герой. Я еще не знал, какой фильм получится, хотя актеры были уже известны. Но я вообще себя с Буратино отождествляю и по чертам характера, и по всему остальному, он мой любимый герой. И надо сказать, что тут есть определенная мистика: театр мой (он так и называется - Театр Алексея Рыбникова. - Ред.) появился совершенно по-буратиньи.
Я жил на втором этаже дома в Большом Ржевском переулке. У нас был черный ход, и там была лестница вниз, по которой никогда не ходили. Потом вдруг в нашем доме появилась крыса, и соседка знала, как эту крысу изводить: надо было положить в дырку черный корень. А чтобы проверить, как он подействовал, надо было по этой лестнице спуститься. Там была дверь, я открыл ее и увидел подвал, который был в жутком состоянии.
Как оказалось, это был склад какого-то госпиталя. Но тогда мне и в голову не могло прийти, что потом, когда начнется перестройка, можно будет проявить частную инициативу. И когда это стало возможно, я взял в аренду этот подвал, платил за него деньги, сам сделал ремонт и создал там свой театр на 40-50 мест. Это была какая-то нереальная затея, потому что дело происходило в 1990-е годы. Но все получилось!
* Создатели «Юноны и Авось»: Рыбников, Захаров, Вознесенский и Караченцов
«В 70 ЛЕТ Я СТАЛ КИНОРЕЖИССЕРОМ»
- Про успех спектакля «Юнона и Авось», который уже почти 40 лет идет на сцене театра «Ленком», говорить излишне - его и так все знают. Но есть у вас еще одно произведение, о котором многие не слышали, - «Литургия оглашенных». Знаю, в США этот спектакль был принят с восторгом.
- «Литургию оглашенных» я задумал от полной безнадежности в 1983 году, когда меня хотели отлучить от зрителей. Все это было мне наказанием за «Юнону и Авось» (спектакль имел большой резонанс, а западные критики увидели в нем антисоветские настроения, из-за этого «Юнону и Авось» долго не выпускали на гастроли за рубеж, а самого Рыбникова не признавали автором, из-за чего он даже судился с Министерством культуры. - Ред.). У меня не было возможности писать какие-либо произведения для театров, кинорежиссеры тоже перестали со мной работать. И вот тут я задумал такое произведение, которое выразило бы мое личное состояние: протест против той системы, которая так с людьми поступает.
Тема несвободы - физической, социальной в тот момент - и полной духовной раскрепощенности мне показалась интересной. И я - ни больше ни меньше - решил написать «Божественную комедию» того советского времени. На создание этого произведения ушло семь или восемь лет. Ради этого произведения я и делал театр. С ним мы выехали в Америку, и оно было оценено публикой, критикой и журналистами.
- Теперь, как сами сказали, вы не только композитор, но и режиссер. Как решились освоить новую профессию?
- В 2014 году я понял, что надо снимать кино. Что остается в истории? Только кино и запись. У нас никто музыкальным кино не занимается. Раз некому снимать - сам сниму. И вот в 70 лет я стал кинорежиссером. Ни один композитор такого не делал. Ни один композитор в мире не будет таким дураком, потому что это самоубийство. Но если я в первый съемочный день ничего не знал, то теперь могу преподавать искусство режиссуры...
Мне кажется, что люди должны рисковать, верить в себя, пробовать и делать. Для меня это был маленький подвиг. Первым снял фильм «Дух Соноры» по мотивам рок-оперы «Хоакин Мурьета», потом были «Литургия оглашенных» и «Потерянный».
- Вы недавно говорили, что сейчас работаете над созданием оперы «Князь Андрей» по «Войне и миру» Толстого...
- Да, мы сейчас в театре уже репетируем эту постановку. Пандемия и самоизоляция нас задержали - должны были выпустить этот спектакль весной, а теперь премьера будет осенью.
* С женой Татьяной
«В ЭТОМ И ЕСТЬ СМЫСЛ ЖИЗНИ»
- Алексей Львович, в чем, по-вашему, смысл жизни?
- Это самый простой вопрос: подумаешь, смысл жизни! (Смеется.) Нет, это настолько глубокий вопрос, что ответ на него можно искать в течение жизни и не найти...
Представьте, что Лев Толстой создает образы Анны Карениной, Наташи Ростовой, Андрея Болконского; Федор Достоевский создает своих героев... И когда читатель знакомится с произведением, они для него живые, эти герои. Но они не могут сказать: «Спасибо, Лев Николаевич, что вы меня создали, теперь мы стали популярными и знаменитыми».
Теперь представьте так: Бог создал нас с вами. И мы можем сказать: «Спасибо тебе, Создатель, что мы существуем. С нашими трагедиями, заморочками, с нашим благополучием и неблагополучием. У нас есть возможность дышать, радоваться и огорчаться».
В этом и есть смысл жизни. Давайте поблагодарим Бога за то, что мы живы!..
Александра Соловьева
Фото В. Тараканова, из
архива М. Захарова
