Герой детективного сериала «Чтец» на ТВ-3 (стартует 24 августа) читает людей как открытую книгу, видит преступников насквозь и берется за такие дела, от которых отказалась полиция. Исполнителю главной роли Александру Рапопорту к подобным коллизиям не привыкать - у него в жизни были и психиатрическая практика, и тюрьма, и вынужденная эмиграция, и хеппи-энд в виде обретения актерской профессии в 50 лет.
- Александр Григорьевич, какие дела будете разбирать?
- Тут все: неразделенная любовь, ревность, месть, зависть... Да и вообще все человеческие страсти. Ведь именно они лежат в основе любого действия, особенно когда вовлекаются эмоции и человек выглядит потерявшим рассудок. В наших историях происходят убийства, самоубийства, несчастные случаи, похищения. И моя задача (миссия, если хотите) - сделать так, чтобы люди страдали как можно меньше, чтобы радовались больше и их поведение не приводило к печальному исходу.
- Про людей вы наверняка знаете все - видели в разных ситуациях: и как психотерапевт, и как заключенный. А за что вас осудили? Вы диссидент?
- Все, кто узнает, что я был «там», тоже сначала думают: либо валютчик (улыбается), либо диссидент. Нет, я не диссидент. Диссидент - это человек, который открыто объявляет себя борцом против режима. А суть моего конфликта с властями предержащими состояла в следующем. Я настаивал на том, что диагностика наличия показаний к принудительной госпитализации в психиатрическую больницу - прерогатива врача-психиатра. Поэтому, когда мне, приехавшему на вызов, предлагали положить в психиатрическую больницу человека, находящегося в психозе с чьей-то точки зрения, я возражал и потом обсуждал это на конференциях. Это первое. Второе. Я считал, что если человек настолько не хочет идти в армию, что готов симулировать психическое заболевание и лежать в психиатрической больнице, то посылать его в армию не нужно. Потому что пользы он не принесет, один лишь вред. При этом я говорил, что есть страны, которые сумели мотивировать своих граждан настолько, что они готовы симулировать отсутствие болезни при ее наличии для того, чтобы идти служить. За что и был обвинен в подстрекательстве к уклонению от службы в Советской армии.
- А вы с вашим умением «читать» людей и события не подозревали о такой опасности?
- Знаете, тогда уже надвигалась перестройка. И, как говорилось в фильме «Семнадцать мгновений весны», «воздух свободы сыграл с Плейшнером злую шутку». К тому же по своему характеру я человек, которому очень важно делать не то, что ему говорят, а то, что сам он считает нужным. С одной стороны, я понимал всю опасность ситуации, а с другой - хотелось перед самим собой выглядеть человеком. И это перевесило.
- Когда вышли на свободу, это была уже другая страна?
- Страна казалась другой. Но я ведь писал реабилитационные письма во все возможные инстанции... Закончилось тем, что один добрый человек «из органов» позвонил мне, предложил прийти и сказал буквально следующее: «Послушай, доктор, я хорошо к тебе отношусь. Не буду ничего объяснять. Можешь свалить - свали. Потому что ты или снова сядешь, или ляжешь». «А как свалить?» - спросил я его. Он посмотрел на меня и сказал: «Решим». И решил.
- Как теперь вспоминаются первые годы в Америке?
- Все было не так просто, я ведь не сразу оказался в Америке. Сначала была Венгрия, потом Австрия, Швейцария, Германия, Франция, Италия, Испания... В каждой из этих стран я мог совершенно спокойно остаться, но хотел только в Америку. Потому что во всех странах есть понятия «мы» и «вы». В Союзе в те антисемитские времена я, будучи евреем, был, конечно, в состоянии «вы». А в Америке нет национальности, есть только принадлежность к стране - американец. И именно там я стал «мы». Но вообще я быстро привыкаю к любой обстановке. Пословица «Хорошо там, где нас нет» не про меня. К тому же, послушайте, после тюрьмы!..
- После тюрьмы вам ничего не страшно?
- Людей, которым вообще ничего не страшно, не существует. Просто этот опыт помогает мне жить сегодняшним днем, помогает радоваться мелочи, не огорчаться по пустякам. Вы знаете, меня сегодня очень легко сильно обрадовать и очень тяжело сильно огорчить.
- Как же вы снова оказались в России?
- После долгого отсутствия я как-то приехал, и мне показалось, что тут многое поменялось. Сказал себе: когда-то мои знания, мои умения, мой опыт оказались тут не нужны - возможно, теперь понадобятся. А если нет - что ж, уеду и никогда больше об этом думать не буду... Вообще, на самом деле в Россию я попал случайно. Просто один мой товарищ, известный шансонье Слава Медяник, предложил мне спеть на презентации его альбома. К тому моменту в Америке я уже успел получить актерское образование. Я приехал, спел, у меня взяли интервью. Пригласили на радио, на телевидение. Сниматься в кино, играть в театре. И пошло, и продолжается. А ведь о том, чтобы стать артистом, я мечтал с тех пор, как себя помню.
- И последнее. Вы знаете, ходит такая легенда, что известная актриса Ксения Раппопорт - ваша дочь.
- Да, меня об этом часто спрашивают. И я бы не возражал, чтобы это так и было. Она прекрасная актриса - одна из лучших, и не только в России; красивая женщина, умница. Но мы с ней даже не однофамильцы! У нее в фамилии два «п», а у меня одно...
Ксения Позднякова
Фото TV-3.RU