Вслед за скоропалительной идеей вице-премьера РФ Татьяны Голиковой распустить по домам более 40% пациентов психоневрологических интернатов (ПНИ) в «МН» стали поступать и здравые предложения.
Одно из них - постепенно переводить психбольных на цивилизованное сопровождаемое проживание.
Так считает президент благотворительной общественной организации «Перспективы» (Санкт-Петербург), член рабочей группы по реформированию системы социальной помощи людям с психическими нарушениями при Министерстве труда и социальной защиты Мария Островская, с которой побеседовал корреспондент «МН».
ДВА ПОДХОДА – ОДНА ЦЕЛЬ
Нашу встречу с Марией Ирмовной предопределили два, казалось бы, противоречащих заявления, последовавшие друг за другом.
Сначала министр труда и социальной защиты РФ Максим Топилин успокоил общественность тем, что возглавляемое им ведомство выделяет около 50 млрд рублей на строительство и реконструкцию психоневрологических интернатов и домов престарелых до 2024 года. А выступившая следом за ним вице-премьер Татьяна Голикова успокоившуюся было общественность, наоборот, завела с новой силой, пообещав распустить по домам чуть ли не половину пациентов ПНИ по той простой причине, что существующая система, по которой работают ПНИ, морально устарела.
У людей несведущих это сообщение вызвало легкую панику, хотя речь идет лишь о том, что подопечные ПНИ пройдут освидетельствование, и те из них, кто может и хочет, будут переведены на разные варианты проживания вне стен «казенных домов», о некоторых из которых чуть ниже.
В ОЖИДАНИИ РЕФОРМЫ
Но сначала о сути предполагаемой реформы в системе социальной помощи людям с психическими нарушениями.
Основной принцип ПНИ - не социализация людей с теми или иными ментальными нарушениями, а их изоляция от общества. Для этого построены большие закрытые или полузакрытые учреждения, условия жизни в которых далеки от сколько-нибудь нормальных, и не только по современным меркам.
Как рассказала «МН» юрист «Перспектив» Анна Удьярова, более 20 лет проработавшая в этой организации, в ПНИ чаще всего нарушаются права получателей социальных услуг на свободу передвижения, на неприкосновенность личной жизни, на информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство, в том числе прием лекарств.
Пациенты ПНИ порой не имеют возможности реализовать свое право на труд, на образование, изолированы от внешнего мира.
- В высших эшелонах власти вроде бы всерьез заговорили о создании альтернативных форм сопровождаемого проживания ментальных инвалидов. И вдруг это заявление Топилина о строительстве новых ПНИ. Как вы его прокомментируете? - обращаюсь к Островской.
- Татьяна Алексеевна Голикова на заседании рабочей группы уверяла нас, что деньги выделены не на строительство интернатов, но, на что именно, не пояснила. Хотя мы требовали, чтобы эти деньги были направлены на систему поддержки людей с психическими нарушениями, где бы они ни находились, и просили создать какую-то межведомственную структуру, которая управляла бы этой реформой. Весь мир перешел от медицинской модели инвалидности к социальной.
- Немало людей выступают против доступной среды, так как считают, что она создается в ущерб интересам условно здоровых.
- Вообще социальное государство предполагает некий ущерб более сильным в пользу более слабых. Зато если с ними, здоровыми, что-то случится, они окажутся защищенными. Конечно, придется потерпеть пандусы на лестницах и тому подобное. Мы живем в социальном государстве. Можно уйти в джунгли и не делать ничего себе в ущерб: кого убил, того и съел.
ЧЕМ ПЛОХ ПНИ?
- Но можно рассуждать и так: да, мы живем в социальном государстве, и люди с ментальной инвалидностью как-то защищены. В случаях, когда они остаются без помощи близких, они переезжают в интернаты, где о них заботятся. Так в чем проблема? Чем плох ПНИ?
- Человеку, который не понимает, чем плох ПНИ, надо просто включить воображение и представить себе, что он заболел и не может сам себя полностью обслужить. Стал бы он из-за своей болезни жить в комнате с еще пятью или пятнадцатью людьми? Хотел бы он, чтобы у него было общее с другими нижнее белье? Хотел бы он не иметь возможности распоряжаться своей пенсией? И так далее. Или он хотел бы остаться дома и дома получать помощь? Или он лучше жил бы в квартире с еще 4-5 людьми, нуждающимися в помощи, в отдельной комнате?
Если он хочет находиться у себя дома, надо постараться обеспечить его надомным сопровождением. Если он хочет жить в небольшой группе людей со схожими проблемами, чтобы быть в какой-то квазисемье, а не совсем в одиночестве, надо предоставить ему такую возможность. Если он хочет жить в интернате, такая возможность тоже должна у него быть.
Но не должно быть так: либо умирай, либо живи всю жизнь в больнице. А эта больница - почти как тюрьма. Ведь если из обычной больницы ты можешь выйти погулять сам или с кем-то еще, то гулять тебе или нет в ПНИ, решает заведующий отделением.
АЛЬТЕРНАТИВЫ ЕСТЬ!
- А наше государство в состоянии организовать другие варианты поддержки таких людей?
- Да. На интернаты выделяются огромные деньги. И когда мы говорим о реформировании этой системы, о создании альтернатив, то речь идет только о каких-то начальных вложениях, а в основном о перераспределении уже выделяемых средств. В дальнейшем это не будет дороже, чем ПНИ, а, возможно, и дешевле. Европейские страны пошли путем организации альтернативных форм сопровождаемого проживания и вообще запретили большие учреждения для инвалидов. Из них остались только те, что еще не успели реформировать.
Новые большие интернаты там не строятся еще и по финансовым соображениям. Человек в интернате становится более беспомощным, соответственно, ему нужно больше поддержки, это становится дороже. А формы сопровождаемого проживания и сопровождаемой занятости способствуют тому, что человек либо может больше делать сам, либо сохраняет некий уровень самостоятельности без ухудшений.
Да, это стратегическая, а не сиюминутная выгода. Но ведь мы строим обычные дома для того, чтобы заселить их и извлечь выгоду, мы строим платные дороги... Так что сопровождаемое проживание - это экономия средств, а средства на начало реформы - разумные социальные инвестиции.
- Многие в нашем обществе боятся реформы ПНИ, так как уверены, что их жители опасны для окружающих.
- Изоляция, да еще и без решения суда, всех, кто потенциально опасен для себя или окружающих по причине психического расстройства, противоречит Конституции РФ, закону о психиатрической помощи и здравому смыслу.
Острые психозы более опасны, чем хронические состояния, с которыми люди попадают в ПНИ. А люди с острыми психозами беспрепятственно ходят по улицам.
Вопрос не в том, опасен или не опасен человек, вопрос в том, какие нужно создать условия, чтобы он жил по-человечески и не причинил вреда себе или окружающим. Кого-то вообще никуда нельзя отпустить одного, но это не значит, что его нужно запереть. Его нужно сопровождать. Это и есть доступная среда для людей с ментальными нарушениями. Это дорого и в интернатах, только интернаты - неэффективная система, которая требует больших денежных вложений, а на выходе мы получаем издевательство над людьми.
Игорь Лунев.
Санкт-Петербург.
Фото: FOTOLIA.
