Общественные и социальные новости
6499 | 0

Как «сухой закон» подмочил Горбачева

Как «сухой закон» подмочил Горбачева
Читайте МН в TELEGRAM ДЗЕН

30 лет назад, в мае 1985 года, ЦК КПСС утвердил постановление «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма». Началась самая скандальная реформа позднего СССР.

ТРЕЗВЫЕ МЫСЛИ

На вопрос, кто был инициатором антиалкогольной кампании, существует масса вариантов ответа. Михаил Горбачев, например, отвечает так: «По существу, инициатива принадлежала общественности. Шло мощное давление на партийные и государственные органы, куда поступало несметное количество писем, главным образом от жен и матерей». В общем, как говорится, «по просьбам трудящихся». Между тем в восприятии самих трудящихся борьба за трезвость неразрывно связана с именем самого Михаила Сергеевича. Недаром его прозвали «минеральный секретарь».

Немалое количество «народных мыслителей» приписывали авторство идеи супруге генсека, которая, мол, вертела мужем как хотела. В свою очередь, Раиса Максимовна, согласно этой молве, ополчилась на злодейку с наклейкой из-за семейной трагедии. Вполне, кстати, реальной: брат первой леди СССР, писатель Евгений Титаренко, значительную часть своей жизни провел в психиатрической больнице. Ну а спровоцировало душевный недуг, как нетрудно догадаться, увлечение алкоголем.

Однако факты все-таки говорят не в пользу «семейной» версии. По свидетельству, в частности, Александра Яковлева, отвечавшего в горбачевском политбюро за идеологию и получившего известность как «архитектор перестройки», проект алкогольной кампании «уже был почти готов при Андропове, это было андроповское наследие».

Строго говоря, наследие было отчасти даже брежневским: именно при Леониде Ильиче в ЦК была создана комиссия по борьбе с пьянством, которую возглавлял Арвид Пельше. Правда, работала она, что называется, ни шатко ни валко. Дело было, судя по всему, в позиции первого лица. Михаил Горбачев приводит в своих мемуарах слова Андрея Громыко (на тот момент министра иностранных дел), поведавшего о своем разговоре с Брежневым: «Громыко, ссылаясь на информацию, попавшую в его распоряжение, посетовал на то, что в Союзе пьянство достигло катастрофических масштабов и это сказывается на всей жизни общества. Брежнев, выслушав его суждения, долго молчал, а потом сказал: «Знаешь, Андрей, русский человек без этого не может обойтись...»

Отношение Юрия Андропова к этой теме было совершенно другим. Однако в память народную Юрию Владимировичу посчастливилось войти не как борцу за трезвость, а с прямо противоположным знаком. Причина в том, что в короткий период его правления в магазинах появился новый сорт водки, тотчас же окрещенный «андроповкой» и ставший, как теперь говорят, хитом продаж. Новинка отличалась от распространенных на тот момент марок непривычной зеленой этикеткой и, самое главное, ценой. Все годы советской власти сорокаградусная медленно, но верно дорожала. «Андроповка», стоившая 4 руб. 70 коп. (на 60 копеек меньше, чем до того самая дешевая «Русская»), впервые сломала эту тенденцию. При Андропове же антиалкогольную комиссию ЦК возглавил председатель Комитета партийного контроля Михаил Соломенцев. Именно Соломенцеву и его комиссии принадлежит авторство постановления, принятого 7 мая 1985 года.

Еще один общепризнанный отец антиалкогольной реформы, Егор Лигачев (на момент прихода Горбачева к власти он занимал должность секретаря ЦК КПСС), формально в состав «антиалкогольной» комиссии не входил, но от ответственности, надо отдать должное, не уходит: «Я... активно подключился к делу. Тут слились воедино и мои должностные обязанности, и личная непримиримость к пьянству».

Алкоголизация населения СССР с начала 1960-х привела к стагнации, а затем и к снижению продолжительности жизни в стране, отмечал в своей книге «Гибель империи» Егор Гайдар. В 1961 году ожидаемая продолжительность жизни среднестатистического советского мужчины составляла 64 года, в 1981-м - 62. За 20 лет душевое потребление спиртных напитков выросло в 2,2 раза, количество правонарушений на почве злоупотреб-лений алкоголем - в пять раз, число больных алкоголизмом - в семь раз. В 1986 году число алкоголиков, находившихся на наркологическом учете, составляло 4 млн человек, через медвытрезвители ежегодно проходили 9 миллионов.

«Страна и впрямь спивалась, - подтверждает Николай Рыжков (на тот момент член политбюро, заведующий экономическим отделом ЦК КПСС; с сентября 1985 года - председатель Совета Министров СССР). - Пили везде. До работы. После работы. Вместо работы». Тем не менее, по словам Рыжкова, когда окончательный проект антиалкогольного постановления, разработанный тандемом Соломенцев - Лигачев, был вынесен на заседание секретариата ЦК, у него «волосы дыбом встали».

ВЕЛИКАЯ СУШЬ

Суть предлагаемых мер заключалась прежде всего в сокращении производства любых алкогольных напитков, не исключая пива. «Более того, было расписано по годам пятилетки, когда и сколько алкогольных напитков производить и когда все производство свести практически к нулю, - вспоминает Рыжков. - Причем этот пункт в опубликованный в мае документ не вошел - остался секретным». По словам Рыжкова, он был категорически против принятия постановления: «Сказал, что путь, предложенный Лигачевым и Соломенцевым, считаю тупиковым, напомнил еще раз, что страну прямиком ведут к принятию «сухого закона», который, как известно из новейшей истории, никогда и нигде ни к чему толковому не привел...» Но все напрасно.

Согласно первоначальному плану, производство водки и ликеро-водочных изделий должно было сокращаться со скоростью 10% в год. Однако кампания шла с опережением графика: уже в 1986 году спиртных напитков было произведено вдвое меньше, чем до начала кампании. Еще стремительнее сокращалось число точек продажи. Уже во втором полугодии 1985-го количество магазинов, торгующих алкоголем, упало более чем в два раза - с 238 до 108 тысяч. Сеть предприятий общественного питания, в которых подавали спиртное, уменьшилась на 71%.

Серьезно пострадало виноградарство: с 1985 по 1988 год площадь виноградников в стране уменьшилась почти на треть. С такими потерями отрасль не сталкивалась даже в годы Великой Отечественной. Было закрыто или перепрофилировано порядка тысячи винных заводов. Закрывались и пивзаводы. Ранее закупленное за валюту импортное оборудование для двух десятков предприятий по производству янтарного напитка пущено на металлолом. Да что там пиво! По свидетельству Рыжкова, в ЦК на полном серьезе рассматривался вопрос, не является ли и кефир алкогольным напитком. Ответ, слава богу, был отрицательный, но абсурда и без того хватало.  Дело дошло до образцово-показательных безалкогольных свадеб и вырезания сцен пьянства из театральных постановок и кинофильмов.

По подсчетам Рыжкова, за три года действия антиалкогольных постановлений казна недосчиталась 67 млрд рублей. И это лишь прямые потери - недополученная прибыль от продажи спиртных напитков. Из свободной продажи повсеместно исчез сахар, который теперь во все больших масштабах шел на приготовление самогона. По данным Госкомстата СССР, в 1987 году на эти цели было израсходовано 1,4 млн тонн сахара, что практически полностью компенсировало сокращение производства крепкого алкоголя.

Сахар был лишь началом. Вскоре из магазинов начали пропадать конфеты и карамель, фруктовые соки и томатная паста - все это также стало сырьем для изобретательных советских самогонщиков. Согласно экспертным оценкам, объемы самогоноварения выросли по сравнению с доперестроечным периодом в шесть раз. Тот, кому изобретательности недоставало, утолял жажду менее изысканным способом. Резко, в разы, возросла продажа одеколонов, лосьонов, лаков для волос, лекарственных настоек, жидкостей для очистки стекол, клея, кремов для обуви, зубной пасты...  Короче говоря, всего, что содержало хотя бы ничтожную долю спирта или иных дурманящих веществ. Эти товары, естественно, тоже вскоре попали в разряд дефицита.

«Насильственное снижение потребления спиртных напитков сопровождалось ростом наркомании и токсикомании, - описывает ситуацию Николай Рыжков. - Зоны трезвости соседствовали с огромными очередями, драками и проклятиями у винных магазинов».

Рыжков инициировал рассмотрение вопроса о ходе антиалкогольной кампании на политбюро. «Обсуждение перешло в крик и откровенную ругань, в личные выпады, - вспоминает Рыжков. - Наших  оппонентов прямо-таки била дрожь, казалось, вот-вот за грудки начнут хватать». Но перевес был уже не на стороне «запретителей». Горбачеву не оставалось ничего иного, как поддержать большинство.

10 сентября 1988 года состоялось заседание Совета Министров СССР, в ходе которого глава кабинета поручил своим подчиненным определить реальные потребности страны в алкогольных напитках и обеспечить их производство. Антиалкогольная кампания завершилась.

Попытка насильственного «осушения» страны вызвала эффект маятника: после того как «шлюзы» открылись, питие на Руси не только вернулось к прежним масштабам, но и намного превзошло доперестроечный уровень. По данным ВОЗ, сегодня в России на душу населения потребляется в год 15 литров чистого алкоголя. Для сравнения: в СССР образца 1984 года этот показатель равнялся 10,5 литра. Такой вот сухой остаток.

Андрей Владимиров

Фото ТАСС / AP, REX / FOTODOM.RU

 

МИХАИЛ ГОРБАЧЕВ:

«Нельзя сказать, что принятые меры оказались абсолютно безрезультатными и вызывали только отрицательные эмоции. Сократился травматизм, снизились смертность людей, потери рабочего времени, хулиганство, разводы по причинам пьянства и алкоголизма... Но негативные последствия антиалкогольной кампании намного превзошли ее плюсы. Что ж, должен покаяться: на мне лежит большая доля вины за эту неудачу... Скажу себе в оправдание: уж очень велико было наше стремление побороть эту страшную беду».

 

Подпишитесь и следите за новостями удобным для Вас способом.