Это сейчас она великая. Единственная и неповторимая. Первая прима российского театра, звезда экрана. Уставшая от комплиментов, восторгов и придыханий. А ведь было время, когда Инна Чурикова буквально ловила каждое доброе слово. Когда мало кто верил, что из этой девушки с внешностью, далекой от канонов красоты, может получиться актриса.
- Инна Михайловна, сложно представить, но в будущем году исполнится 50 лет с момента вашего первого выхода на сцену. Скажите, о карьере актрисы вы мечтали с детства?
- Вы знаете, когда была маленькой, я представляла себя волшебницей, летающей по разным странам и превращающей мышей в людей и наоборот. А мама всегда говорила, что я буду актрисой. Я не стала ее огорчать и пошла учиться в театральное. Вначале поступала в Школу-студию МХАТ - не приняли. Экзаменатор глянул на меня и спросил: «А знаете ли вы, кто есть Афродита?» Я замотала головой. «Это богиня красоты, - пояснил суровый педагог. - Идите и посмотрите на себя в зеркало!» Я побежала в туалет, посмотрела на себя и расплакалась. Но, видно, это была судьба - идти в Щепкинское училище. Вадим Цыганков, на курсе которого я потом училась, на вступительных экзаменах попросил меня не только прочитать что-то, но и сплясать и спеть. И я начала исполнять... частушки. Комиссия от смеха упала под стол. Что именно пела - сегодня уже не вспомню, прошло ведь полвека, только какие-то неприличные частушки в голове вертятся...
- В Театре юного зрителя вы десять лет играли зверушек и Бабок Ежек. Наверное, уже смирились с тем, что это и есть ваш актерский потолок?
- Это правда: вместо красавиц-принцесс, о которых я мечтала, мне приходилось играть в основном каких-нибудь домашних животных. Особенно мне запомнился спектакль по пьесе Сергея Михалкова, в котором я исполняла роль лисички. Не поверите: так серьезно готовилась к этой работе, даже в зоопарк ходила! Лисий танец придумала, песенку пела: «Сегодня ровно десять лет, как я в лесу живу. К себе сегодня на обед я волка приглашу». Я рассуждала так: лиса близко к зайчику подойти не может. Если близко, то тогда хочется его съесть. Поэтому, когда я подходила к актеру, который играл зайца, у меня, естественно, возникал аппетит. И, видимо, выглядело это весьма эротично (смеется). А литературная часть, которая следила за нравственностью то ли актеров, то ли зрителей, настоятельно посоветовала мне «попридержать природную чувственность». А я так старалась!
«МНЕ КАЗАЛОСЬ: Я ТАКАЯ СТРАШНАЯ!»
- Сколько платили за такой «зверский» труд?
- Ставку мне поначалу предложили не актерскую - 750 рублей, а суфлерскую - 450. В ту пору на эти деньги можно было купить... ну, например, небольшой флакончик духов. Словом, я долго ждала своего часа и все-таки дождалась. А кто-то всю жизнь положит, а шанс ему так и не выпадает. Вообще же, мне кажется, это призвание от Бога, который предназначает тебе ту или иную судьбу. А популярность, честно говоря, это всего лишь проверка на прочность. Не в этом дело, вовсе не в этом...
- Как маститые, знаменитые актеры приняли вас, тогда еще начинающую?
- Помню, как во время спектакля стояла за кулисами и слышала, как коллеги меня обсуждают. Они говорили что-то обидное, а я плакала. Вдруг подходит ко мне режиссер и обращается строго: «Чурикова, почему вы плачете, сейчас же не ваша сцена, на вас никто не смотрит. Прекратите и немедленно подготовьтесь к выходу на сцену!» Моментом слезы высохли!
- Зато вам сразу выпал другой шанс. Ведь еще в театральном училище состоялась ваша судьбоносная встреча с ассистентом режиссера, который пригласил прийти на пробы фильма «Морозко» Александра Роу...
- На тех пробах мне пришлось грызть орехи. Я так хотела сниматься, что не щадила зубов. Но в итоге мне досталась отрицательная роль Марфушеньки-душеньки. Мало кто знает, чего мне стоила та роль! Когда снимался фильм, в стране был дефицит продуктов. Гору яблок в кадре заменили чищеным луком, который покрасили пищевым красителем. И вот представьте себе: сцену, где я с упоением грызу яблоки, сняли с пятого дубля, и все это время мне надо было кусать, изображая радость и удовольствие. Та же история была и с молоком - вместо него приходилось пить подкрашенную воду. А увидев себя на озвучке фильма, я разрыдалась. Мне казалось, что я такая страшная! После этого всерьез подумывала над тем, чтобы никогда больше не сниматься в кино.
«НЕ СЧИТАЮ СЕБЯ ВЕЛИКОЙ»
- После этой картины на вас обратили внимание режиссеры. Был среди них и Глеб Панфилов. Какой была первая встреча с ним?
- Красивый, видный, всего на девять лет старше меня, а такой образованный, талантливый и своеобразный. Я смотрела на него и слушала с раскрытым ртом. И влюбилась в него сразу же и бесповоротно, хотя надеялась на взаимность еще меньше, чем на получение главной роли в его фильме. Это очень талантливый режиссер! Талантливее я не встречала. Мне жаль, что из-за сложностей у него нет возможности сейчас снимать. Но если он пригласит меня на какую-нибудь роль, я буду счастлива. Глеб понимает меня как никто другой. Требовательный, строгий, но ему даже не надо говорить много, он просто может посмотреть на меня - и я уже знаю, что делать. Очень доверяю его хорошему вкусу. Мы с ним словно дышим в одно дыхание, одинаково думаем. Не раз замечали, что у нас одинаковые реакции, потребности, желания. Даже делаем что-то порой одновременно - встаем, идем в определенную сторону. Я иногда его спрашиваю: «Глеб, я тебе не надоела?» Он отвечает: «Нет!» «И ты мне», - говорю. Так и живем.
- Инна Михайловна, сейчас у вас есть все - поклонники, признание, роли. Это означает, что вы счастливы?
- Я сыграла множество героинь и благодаря им поняла главное: сила женщины в ее слабости! Признаюсь вам: люблю театр и не устала от него. У меня есть любимый муж, любимый сын Иван - чего еще желать?! Сын, кстати, от нас финансово независим. После окончания Института международных отношений он выбрал себе профессию ресторатора и открыл ресторан в писательском поселке Переделкино. И я одобряю его жизненный выбор. Теперь мечтаю дожить до свадьбы сына и понянчить внуков. А мне самой сегодня совсем не хочется куда-то спешить. Мой наставник в Щепкинском училище Леонид Андреевич Волков постоянно говорил: «Спешить надо медленно!» Вот с этим принципом и живу. Для меня такая радость - просто посмотреть на звездное небо, погулять по лесу, поговорить с соседями, не спеша почитать книгу, пообщаться с родными. Меня часто спрашивают, снимаюсь ли я сегодня. Стоящего не предлагают, а размениваться на ерунду не хочу.
- А когда слышите в свой адрес эпитеты «великая, выдающаяся», как реагируете?
- Я очень не люблю всего этого, считаю себя не великой, а обычной. Ну, может быть, просто хорошей актрисой. Признаюсь вам как на духу: шумихи вокруг своей персоны я всегда очень стесняюсь...
Глеб Панфилов, режиссер и супруг Инны Чуриковой:
- Я увидел Инночку по телевизору и понял, что именно она должна сниматься в роли санитарки госпитального поезда Тани Теткиной, обнаружившей в себе необыкновенный талант художника, в моем фильме о Гражданской войне «В огне брода нет». Позвонил на студию - никто не знает актрису, которая сыграла в фильмах «Морозко» и «Тридцать три». Искали три месяца, все безрезультатно. Но тут сценарий прочитал Ролан Быков и сказал: «Я знаю гениальную актрису на роль Теткиной! Ее зовут Лидия Чурикова». Я отправил в Москву второго режиссера Гену Беглова, и тот сообщил: да, есть такая Чурикова, но не Лидия, а Инна. Все равно, говорю, вези ее сюда! Когда увидел ее в жизни, был изумлен: она не похожа ни на одну из своих киногероинь... А как женщина она меня покоряла постепенно - с первого взгляда влюбляться опасно. Впрочем, долго смотреть на прекрасное тоже опасно - тем более начинаешь чувствовать, что обойтись без этого невозможно.
Федор Григорьев
Фото FOTOBANK.COM
