В России их осталось не больше 70 особей. Снежные барсы, давно занесенные в Красную книгу, исчезают.
Биологи говорят, что без этих красивых кошек многое изменится в северной природе, а чиновники наконец признали, что редкое животное надо спасать.
ИХТИАНДРУ НАШЛИ ПОДРУГУ
Одна из последних «переписей» снежного барса в России была проведена в 2019 году. Результат оказался по-настоящему драматичным: в Республике Алтай удалось насчитать около 40 особей, в Бурятии - 9, в Туве - 12. На юге Иркутской области и Красноярского края исследования даже не начинали - было понятно, что ирбисов там уже нет. Даже в Саяно-Шушенском заповеднике, где должны были разводить этих животных, обнаружили одного-единственного снежного барса по кличке Ихтиандр, грустно бродившего по склонам местных сопок в гордом одиночестве.
К счастью, на помощь зверю пришли зоологи из Таджикистана: они прислали самочку. И не так давно у нее родились сразу три котенка.
То, что ирбис появился в поле зрения сибирских биологов, - огромная удача. Это настолько осторожный зверь, что за 20 лет наблюдений в заповеднике людям удалось встретиться с ним воочию всего семь раз. Первые следы снежного барса обнаружили в феврале 1978 года, а сфотографировать его удалось только в феврале 2008 года. Это были первые российские снимки таинственной кошки в естественной среде обитания.
Кстати, ирбисы - единственный вид крупных кошачьих, который ни разу за все время исследований не напал на человека. К тому же биологи говорят, что их напрасно называют снежными барсами: снег они терпеть не могут и все больше селятся в скалах, в горах с ярко выраженным рельефом, изрезанным узкими ущельями.
ИРБИСЫ В КАПКАНАХ
Почему исчезает ирбис? «Целенаправленно ради шкуры на снежного барса уже практически не охотятся. Зверь стал слишком редким, поэтому найти охотника, который убил снежного барса и продал его шкуру, обычно труда не составляет. К тому же ужесточилось законодательство: теперь за уничтожение краснокнижного животного суд имеет право назначить срок до 9 лет лишения свободы», - говорит кандидат биологических наук Леонид Кузьмин. Он считает, что ирбисы все чаще погибают в ловушках, расставленных на других животных.
Речь идет в первую очередь о капканах на кабаргу (животное, напоминающее небольшого оленя). Добыча этого обитателя сибирских угодий - очень выгодный бизнес. Больше всего ценится мускус, или, как его еще называют, струя кабарги - жидкость, добываемая из мешочка, находящегося в брюхе самцов. Китайцы и сибирские народы уже много столетий делают из него настойки, якобы помогающие от всех на свете болезней. 50 миллилитров настойки можно купить на интернет-сайтах по цене, достигающей 10 тысяч рублей. Неудивительно, что отлов животных в сибирских краях достиг почти промышленных масштабов. Многочисленные петли-ловушки здесь устанавливают тысячами. В них вместо кабарги попадают снежные барсы.
«Ирбис погибает мучительной и жестокой смертью. Особенно страшно, когда умирает в петлях самка, у которой остались котята. Они живут возле матери около двух лет, она учит их охотиться. Если малыши остались без матери в возрасте до года, они не выживут», - рассказал координатор проектов по сохранению биоразнообразия Алтае-Саянского отделения WWF Александр Карнаухов.
Он считает, что окончательное исчезновение снежного барса приведет к непоправимым последствиям для всей природы региона. Без ирбиса сильно расплодятся копытные - те самые, на которых охотятся большие кошки. «Они вытопчут пастбища, после чего все горные склоны просто поползут, превратятся в мелкие камни. Изменится ландшафт, пастбища деградируют. Негде будет пастись и домашнему скоту, нечем питаться людям, которые тут живут», - прогнозирует Александр Карнаухов.
ДЕНЬГИ ЕСТЬ, НЕТ СПЕЦИАЛИСТОВ
Деньги для работы над сохранением снежных барсов в стране есть. Помимо государственных средств сюда вкладываются частные фонды и неправительственные организации. Этого хватает, чтобы доплачивать инспекторам и егерям. До недавнего времени они вынуждены были даже заправлять внедорожники за собственный счет - только так они могли отправиться на проверку территорий, снимать петли и капканы. Но в последние годы ситуация изменилась в лучшую сторону.
А вот биологов не хватает. Сибирские зоозащитники напоминают, что сегодня в каждом регионе работает в лучшем случае один специалист по снежному барсу. Именно такие узкопрофильные эксперты могут создавать стратегии сохранения ирбисов, продумывать программы их размножения.
«Многие студенты биофаков сейчас предпочитают осваивать молекулярную биологию, генетику, современные направления, на которые можно легко получить гранты на исследования, где можно подняться по карьерной лестнице, постоянно двигаться. Классическая зоология у молодежи менее популярна. На изучение снежного барса, ареала его обитания можно потратить десятки лет своей жизни, но даже ни разу не увидеть, не встретить его», - говорит Карнаухов.
Борьба с браконьерами - еще одна задача сегодняшнего дня. Эксперты считают, что увеличивать количество и улучшать оснащение антибраконьерских бригад, развивать науку о заповедниках, вовлекать в охрану местных жителей — это те незамысловатые меры, которые позволят возродить поголовье ирбиса. Но пока браконьеров в Сибири куда больше, чем охранников природы.
Наталья Пуртова.
Фото: ADOBESTOCK.
