30 лет назад была предпринята последняя попытка спасти СССР.
- Моя точка зрения на разрушение Советского Союза отличается от общепринятой. Я сам был участником тех событий, со многими героями того времени был знаком лично.
С такого заявления начался наш разговор с Юрием Анатольевичем Прокофьевым, который в 1989-1991 годах возглавлял Московский городской комитет партии и входил в последний состав Политбюро ЦК КПСС.
- Так что это было и правда ли, что все началось гораздо раньше августа 1991-го?
- Да, так и есть. Первый раз вопрос о чрезвычайном положении возник еще в марте 1991 года. Горбачев нас тогда собрал. На встрече были практически все члены будущего ГКЧП, кроме Тизякова и Стародубцева, первый заместитель главы правительства Догужиев, два члена Политбюро ЦК КПСС - я и секретарь ЦК Олег Шенин.
Горбачев спросил нас о ситуации в стране. А я только что вернулся с одного из московских заводов, рассказал, как люди недовольны. И я сказал, что надо принимать какие-то активные, чрезвычайные меры, не зная, разумеется, чем это потом обернется. Тогда Горбачев заявил: я уезжаю в Японию, а вы соберитесь под руководством Геннадия Янаева и подумайте о том, в каких регионах ввести чрезвычайное положение. Мы собрались, выступили Янаев и Пуго. Геннадий признался, что он не может возглавить страну ни физически, ни интеллектуально. А Борис Пуго сказал, что если все будет на конституционной основе, то он поддержит введение ЧП и возглавит комитет. Но к единому мнению мы тогда не пришли.
В первую декаду августа мы в очередной раз встретились с Крючковым. Это было 7 или 8 августа, как только Горбачев уехал в Форос. Это было на секретном объекте. Помню небольшой зал заседаний, три комнаты, столовая. Мы беседовали по поводу введения чрезвычайного положения, он попросил меня внести кандидатуры в состав комитета. Я объяснил, почему не вижу смысла введения ЧП. В марте, когда закрывались шахты, его можно и, видимо, даже нужно было вводить. А в августе, когда все на дачах, уже не было такой остроты. Сказал и о том, что никаких комитетов создавать не нужно еще и потому, что это неконституционный орган. Ведь есть Президентский совет, в состав которого входили почти все предполагаемые члены комитета. Крючков ничего на это не ответил. Я подумал, что он согласился с моими доводами. Но увы…
16 августа меня пригласил Олег Шенин и сообщил, что в стране будет введено чрезвычайное положение. Но партия при этом задействована не была. Я даже подумал, что они очень правильно поступили - никого из партийных деятелей в состав ГКЧП не ввели. И только потом понял почему.
- Поделитесь…
- Это была настоящая провокация - как сейчас цветные революции.
Руководители компартий союзных республик спорили с Горбачевым по многим серьезным вопросам. Его, по сути, врагами были первые секретари коммунистических партий Узбекистана (Каримов), Украины (Гуренко), Азербайджана (Муталибов) и Латвии (Рубикс). А вот лидер Казахстана Нурсултан Назарбаев часто полностью соглашался с Горбачевым. Он очень хотел стать премьер-министром СССР, и если бы не ГКЧП, то, наверное, стал бы.
- А какова роль во всем этом Горбачева?
- Он, вероятно, думал: выиграет ГКЧП борьбу у Ельцина - вернусь на белом коне, проиграет - все равно приеду в Москву белым и пушистым, потому что был в изоляции. Но его переиграли. Я присутствовал при телефонном разговоре Ельцина с Крючковым, когда Борис Николаевич сомневался, ехать ли ему в Форос «спасать» Горбачева. И, в конце концов, решил не ехать. Сказал, что, вполне возможно, в ведомстве Крючкова найдется новый матрос Желязняк и арестует его. Тогда и решили, что ехать должен Руцкой.
Уверен, что Крючков и Ельцин тесно взаимодействовали в августе 1991-го, именно они были настоящими заговорщиками. Но Ельцин перехитрил Крючкова, в чем признался в декабре 1992-го в интервью «Российской газете».
- Ельцин - понятно. Но зачем все это было нужно Крючкову?
- Мой знакомый, начальник Московского управления КГБ Прилуков, интересовался у меня, как партийные работники отнесутся к тому, что президентом СССР вместо Горбачева станет Крючков, и приводил такой аргумент: бывший руководитель американской разведки Буш стал президентом США, а чем хуже Крючков? Он знает ситуацию в стране лучше, чем кто-либо другой. Да и в Америке, в других западных странах к нему относятся благожелательно…
Уже позже у меня были дружеские отношения с Юрием Ивановичем Дроздовым, бывшим начальником внешней разведки. Он рассказал о своей встрече с американскими коллегами, которые заявили: вы очень хорошие разведчики, но если узнаете, кто из ваших руководителей СССР работал на ЦРУ, то вам мало не покажется.
Не буду называть все фамилии, но совершенно точно могу сказать, что в этом ряду стоят идеолог перестройки, член политбюро Александр Николаевич Яковлев и наш разведчик Олег Калугин. Их завербовало ЦРУ во время прохождения практики в Колумбийском университете. Они погорели на одной женщине, балерине. Крючков ходил с папочкой об их вербовке к Горбачеву, а тот, внимательно прочитав материалы, сказал: по молодости всякое бывает, мы не будем давать этому делу ход. Отнеси эту папку самому Яковлеву. Пусть ему останется на память. И Крючков отнес…
- Как вы считаете, Горбачев действительно хотел разрушить Советский Союз?
- Нет, я так не думаю. Он был очень честолюбивым человеком и хотел возглавлять большую страну. Думаю, партию уничтожить он хотел, строй социалистический - тоже. Но страну - нет! Просто не смог удержать. Ума и сил не хватило.
К тому же свою роль сыграла Маргарет Тэтчер, которая увидела и использовала его слабости. В книге моего знакомого писателя приводится письмо Тэтчер Рейгану, в котором она пишет, что с Горбачевым можно работать. Потому что он властолюбивый, не слишком политически грамотный, доверчивый, к тому же слушает свою жену, через которую можно на него воздействовать.
- Юрий Анатольевич, вы работали под руководством Виктора Васильевича Гришина. Как считаете, по своим человеческим и деловым качествам он мог возглавить партию и страну?
- Уверен, мог бы. Своих сотрудников он брал в командировки, чтобы проверить в деле. В 1984 году взял меня в Югославию и удивил тем, что выступал без бумажки, живо и интересно. А вот в Москве он всегда монотонно читал заранее подготовленный текст. Я его спросил, почему он так поступает. Он ответил, что в ЦК принято выступать по бумажке…
- Но тогда почему не Гришин возглавил партию: вначале немощный Черненко, а затем Горбачев?
- Гришин был умным, хитрым политиком. Но у него не было необходимой для достижения этой цели поддержки.
- Про Горбачева одна газета написала: когда во время войны он мальчишкой был в оккупации, то играл на гармошке немцам и всегда их очень хвалил...
- Не могу этого подтвердить. Но помню, что, по слухам, на одном мероприятии он спел две песни на немецком языке. Это, разумеется, ни о чем не говорит.
Однако совершенно четко прослеживаются его попытки уничтожить партию. Горбачев создал Движение демократических реформ, таким образом был нанесен удар по штабам. Почти всех секретарей обкомов убрал, а это были нормальные люди, преданные партии. Сто человек вывел из ЦК. Первый секретарь Союза писателей В. Карпов сказал ему: вы обращаетесь с людьми как с безопасной бритвой, попользовались и выбросили.
Бывало и такое, что Горбачев сознательно, преднамеренно выступал против какой-то идеи. А народ считал: если Горбачев против, надо голосовать за. Михаил Сергеевич умело этим пользовался…
Андрей Князев.
Фото А. Примова
