Мы продолжаем публикацию цикла материалов, посвященных 30-летию развала Советского Союза.
Их автор, полковник КГБ СССР в отставке Юрий Кобяков, возглавлял 2-й отдел Пятого управления и много лет вел непримиримую борьбу с национализмом, который, как мы сейчас видим, и стал одной из главных причин развала великого государства.
СЛОЖНЫЙ ВОПРОС
Отдел занимался всеми «национализмами» на пространстве Советского Союза, во всех союзных и автономных республиках и других субъектах (за исключением еврейского и русского национализма, которыми занимались другие подразделения Пятого управления). В отделе служили более 30 офицеров 11 национальностей, все - опытные оперативные работники, квалифицированные аналитики и хорошие организаторы.
Это было уникальное подразделение, которое обладало наиболее полной и достоверной информацией по широчайшему кругу не просто национальных проблем, а именно тех, которые могли реально угрожать Советскому государству, его целостности. А такие проблемы всегда в СССР существовали, просто о них не принято было открыто говорить. Более того, в ряде случаев партийные власти их «не замечали» или просто от них отмахивались, не понимая или не желая понять опасности такого грозного явления, каким был, есть и остается национализм во всех его проявлениях.
Парадокс, но в ЦК КПСС вплоть до 1989 г. не было даже небольшого подразделения, которое специально занималось бы национальными проблемами Союза ССР как огромного многонационального федеративного государства. Считалось, что в этом нет необходимости, потому что национальный вопрос в Советском Союзе якобы был решен полностью и окончательно еще перед Великой Отечественной войной, что и было зафиксировано как в партийных директивах, так и в Конституции СССР 1936 года.
«ТОТАЛЬНАЯ СЛЕЖКА» НЕВОЗМОЖНА
Надо сказать, что подавляющее большинство агентов КГБ, работавших по линии борьбы с национализмом, сотрудничали с органами госбезопасности, как тогда говорили, «на идейно-политической основе», то есть не за деньги и не из-за корыстных интересов. Как правило, это были неординарные, самоотверженные, смелые, решительные и находчивые люди.
В работе по линии борьбы с национализмом и сепаратизмом действовало обязательное правило: создавать, концентрировать и, если надо, наращивать агентурно-оперативные позиции там, где возникала опасность вмешательства извне и появлялись признаки обострения межнациональных отношений, сепаратизма, экстремизма. То есть фактически там, где лишь органы КГБ с использованием агентурно-оперативных средств могли не только получить достоверную информацию, но и принять меры по пресечению опасной для государства и общества деятельности.
Поэтому полной чушью являются нередко звучащие в СМИ и интернете заявления некоторых «специалистов» (в том числе бывших так называемых диссидентов и прочих околодиссидентских личностей) о том, что во времена СССР органами КГБ якобы осуществлялась тотальная слежка за советскими гражданами. Дескать, агентура насаждалась чуть ли не в каждой коммунальной квартире, везде устанавливались жучки для прослушивания телефонных и иных разговоров, за людьми велась круглосуточная слежка. Во-первых, во всем этом не было абсолютно никакого смысла и необходимости. А во-вторых, для организации такой тотальной слежки при всем желании не хватило бы никаких сил и средств - оперсостава, агентуры, спецтехники, финансовых и иных ресурсов.
Что касается использования агентурного аппарата, как главного и наиболее эффективного средства в работе органов КГБ против националистов, то здесь всегда стремились действовать предельно аккуратно, конспиративно и рационально. С тем, чтобы не навредить ни самим негласным помощникам КГБ, ни тем добропорядочным гражданам, с которыми агентам приходилось взаимодействовать при выполнении заданий органов госбезопасности. Прежде всего это касалось недопустимости любых противозаконных провокаций с участием агентов КГБ. За это в первую очередь должен был нести всю полноту ответственности оперработник, по заданию которого действовал агент.
ВРЕМЯ ДЛЯ ЖИЗНИ
Сотрудники 2-го отдела были не только кураторами местных органов госбезопасности. Каждый из них - от рядового оперуполномоченного до начальника отдела - занимался конкретной оперативной работой. Справедливо считалось, что иначе офицер центрального аппарата КГБ превратился бы в чиновника-бюрократа.
Была и еще одна - специфическая и деликатная - часть оперативной работы сотрудников центрального аппарата КГБ. Иногда приходилось вербовать в республиках агентов из числа националистов напрямую, не ставя об этом в известность местные органы госбезопасности. В числе таких агентов, находившихся на связи у наиболее опытных сотрудников 2-го отдела Пятого управления КГБ СССР, были так называемые агенты влияния, авторитетные в националистической среде люди, способные противостоять экстремистам и крайним радикалам в своей среде. Именно благодаря такой агентуре в ряде случаев удавалось избежать массовых беспорядков, удержать десятки и сотни горячих голов от экстремизма.
Сотрудниками 2-го отдела и их коллегами на местах широко практиковалась так называемая индивидуальная профилактическая работа с националистически настроенными гражданами, особенно на начальной стадии зарождения и становления у них такого рода взглядов и настроений. Вот лишь один из примеров такого рода.
Объектом дела оперативной разработки, которое я вел, был выходец из одной мусульманской республики нашей страны, молодой и перспективный ученый (назовем его Ибрагим). Органами госбезопасности был зафиксирован интерес к нему обучавшихся в Москве иностранных студентов и аспирантов, тесно связанных с экстремистскими организациями Ближнего Востока. Для внесения ясности в ситуацию было решено ввести в разработку молодого, но уже опытного агента (назовем ее Алия) - мусульманку той же национальности, красивую, высокообразованную, умную, изобретательную и, главное, волевую девушку. После проведенной комбинации по «случайному» знакомству агента с объектом, развития и закрепления их контакта мы с помощью Алии довольно быстро установили, что Ибрагим действительно все больше подпадал под влияние экстремистов и в перспективе вполне мог встать на преступный путь, включая терроризм. Надо было срочно принимать меры по недопущению такого развития событий. И тут во время очередной встречи с оперработником на конспиративной квартире Алия сообщила, что она и Ибрагим полюбили друг друга и намерены заключить брак. Мы вместе с агентом обсудили сложившуюся ситуацию. Я сказал ей: «Ты видишь, что происходит с твоим женихом, он может погибнуть или надолго попасть в тюрьму и ваше совместное счастье будет разрушено. Только ты можешь спасти его и свою будущую семью».
Вместе с агентом решили действовать безотлагательно. Учитывая, что по своим волевым качествам Алия была гораздо сильнее своего жениха Ибрагима, она могла буквально заставить его отказаться от любых контактов с экстремистами, заняться наукой, где у него были хорошие перспективы, создать семью, которую необходимо обеспечивать. Сценарий действий (в основном предложенный самим агентом) схематично выглядел так. После свадьбы, когда Алия и Ибрагим станут жить в одной квартире, она якобы случайно находит тайник, где он хранил материалы и литературу экстремистского характера (агент ранее уже обнаружила этот тайник и предоставила нам фотокопии всех этих материалов). В этой связи Алия для начала сжигает всю экстремистскую литературу и устраивает своему молодому мужу грандиозный семейный скандал. А затем выставляет ему ультиматум: «Или я, наша любовь и семья, или твои друзья-арабы, которые толкают тебя на смерть или в тюрьму!» Все было так и сделано. Ибрагим не выдержал мощной психологической атаки своей жены, впоследствии защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертацию, сделал неплохую научную карьеру. В семье родились дети. Жизнь, что называется, наладилась. Одним националистом и потенциальным террористом стало меньше. Правда, агенту Алие пришлось ради любимого человека и семьи пожертвовать своей профессиональной карьерой. Но об этом она (как годы спустя сама об этом говорила мне) никогда не жалела.
