85 лет назад вышла книга, ставшая классикой плутовского романа, - «Двенадцать стульев». С тех пор тандем авторов стал фактически неразделимым «Ильф-и-Петров», а имя главного героя - нарицательным. О «крестных отцах» Остапа Бендера рассказала «МН» Екатерина Катаева - внучка Евгения Петрова и внучатая племянница Валентина Катаева.
В начале предыстория... 90 лет назад в Москве объявился некто Женя Катаев. В своих воспоминаниях его старший брат Валентин записал: «...появился уже не мальчиком, но не вполне созревшим молодым человеком... с почерневшим от новороссийского загара... лицом, в длинной, до пят, крестьянской свитке, крытой поверх черного бараньего меха синим грубым сукном, в юфтевых сапогах и кепке агента уголовного розыска».
В ПИСАТЕЛИ ИЗ НАДЗИРАТЕЛЕЙ
Головной убор на молодом человеке оказался неспроста: к 20 годам он успел задержать на службе Одесского уголовного розыска нескольких преступных элементов, среди коих оказался и его школьный друг Александр Козачинский. Катаев по дружбе помог смягчить приговор, о чем Козачинский поведал в биографической повести «Зеленый фургон», ныне более известной по одноименной экранизации с Дмитрием Харатьяном в главной роли.
В отличие от великого комбинатора юный Женя не желал применять на практике «более 400 сравнительно законных способов отъема денег у населения», потому как чтил УК и с опытом милицейской работы легко устроился надзирателем в Бутырскую тюрьму, чем привел старшего брата в ужас.
К тому времени Валентин Катаев, имея журналистские публикации и связи во многих столичных газетах, прочно стоял на ногах и посоветовал Евгению «что-то написать». Ответом стал фельетон с сюжетом из богатой уголовно-разыскной практики. Первый гонорар размером c месячный оклад надзирателя - бывали же времена! - послужил самым убедительным аргументом в пользу литературного труда.
Следующим шагом начинающего писателя стала газета «Гудок», куда Петрова также пристроил Катаев. Там-то и произошла судьбоносная встреча с Ильфом, тоже приглашенным из Одессы и тоже Валентином Катаевым. Вот так в стенах одной редакции собрались одесские родственнички. Что из этого вышло, знает теперь весь читающий мир.
ТВОРЧЕСКАЯ СЕМЕЙКА
Моя собеседница Екатерина Ильинична - дочь младшего сына Петрова - Ильи, названного в честь Ильфа. Старший Петр - известный оператор, снявший едва ли не все фильмы Татьяны Лиозновой, в том числе «Семнадцать мгновений весны». Отец Екатерины Ильиничны композитор, чья визитная карточка - песня в исполнении Валентины Толкуновой «Стою на полустаночке». Чем дольше общаешься с именитой внучкой, тем больше убеждаешься, что в нашем случае природа на детях и внуках гениев и не думала отдыхать.
Свой творческий потенциал она реализует «на сцене», будучи хозяйкой компании по пошиву театральных костюмов и декораций. Показывая цеха, иронизирует: вот, мол, мои «Рога и копыта». Моя визави остроумна и наблюдательна.
- Несколько лет назад с папой проезжала мимо Микояновского комбината, на фасаде которого висел огромный баннер «Докторской колбасе 70 лет». И никто не заметил этой глупости. Подмечать детали - это наследственное.
- В вас часто узнают потомка одного из любимых писателей?
- Наоборот, меня обычно спрашивают: «Вы внучка Валентина Катаева?» Я отвечаю: «Нет, я внучка Петрова». И вопросы у собеседников отпадают. Ведь Петровых в России что Ивановых и Сидоровых...
Впрочем, в переносном смысле Остап Бендер сейчас не менее распространенное имя. По мнению Екатерины Ильиничны, сегодня чуть ли не каждый второй - Остап со своими «Рогами и копытами».
- Идею похождений Остапа Бендера подсказал Валентин Катаев?
- Валентин Петрович предложил Бендера сделать героем второго плана. Однако Ильф с Петровым развили и наделили его чертами главного персонажа.
Другой совместной работой трио стал сценарий фильма «Цирк». Но в последний момент соавторы свои фамилии из титров убрали. Поездив по Америке и насмотревшись голливудских фильмов, снятых в гигантских павильонах с искусственным освещением, в картине Александрова они увидели тот же штамп - отсутствие реальности происходящего.
- Знаете, когда я в первый раз приехала в Америку, у меня были те же самые ощущения, что у Ильфа и Петрова, - продолжает собеседница. - Меня очень многое в Америке поражает, но есть я там не могу. У них все какое-то ненастоящее. Похоже, в Штатах после знаменитого путешествия писателей ничего не изменилось.
- Петрова, как и Ильфа, не коснулась карающая рука репрессий. По-вашему, в чем причина?
- Думаю, над ними был зонтик - Валентин Петрович Катаев. Если бы не он - их бы расстреляли.
Несколько лет назад дочь Ильфа, Александра Ильинична, в архивах обнаружила фотографию: Александр Фадеев, главный советский литературный маршал, на похоронах Ильфа. При этом сам Фадеев нелестно отзывался о «Золотом теленке», которого в Союзе писателей якобы никто не читал. А в одном из писем подробно объяснял, почему «Теленка» не нужно издавать. Написано оно уже после выхода книги. Значит, читал. Просто время такое было - все должны быть патриотами. Поэтому и Остапа с деньгами и драгоценностями авторы не могли выпустить из страны.
ШУТКИ БЕРЕМЕННОЙ СУОК
В замечательной компании Ильфа и Катаевых был еще один одессит - Юрий Олеша, который влюбился в 13-летнюю москвичку Валю Грюнзайд из обрусевших немцев. Товарищам он представлял ее не иначе как девочку, которую растит в невесты. И свое самое известное творение - сказку «Три толстяка» - посвятил именно ей. В первом издании авторское посвящение даже присутствовало на титульной странице. Но Валя подросла и вышла замуж... за Петрова.
- Чем Евгений Петрович покорил сердце юной красавицы - дочери поставщика чая ко двору Его императорского величества?
- Он был открыт, весел, обаятелен, с потрясающим чувством юмора, которое унаследовал и мой отец. Как-то на авторском вечере папу спросили: «Правда, что Толкунова - жена Лещенко?» Он невозмутимо ответил: «Правда, и у них есть сын - Кобзон». Это свойство иронично парировать и перекидываться словами всегда проявлялось в диалогах бабушки и дедушки. Евгений Петрович и Валентина Леонтьевна хотя и пикировались, но друг друга безумно любили. Петров рассказывал, как в разгар редколлегии позвонила беременная жена и сообщила, что рожает. Он все бросает, срывается, бежит, а она лежит румяная в подушках и уплетает конфеты. Ко мне бы, наверное, муж не поехал...
- Интересная история: ваша бабушка Валя вдохновила писателя Олешу на создание образа нежной и доброй Суок, а Петров срисовал с нее символ гнилой интеллигенции. После такого контраста Евгению Петровичу, наверное, здорово досталось...
- Валентина Леонтьевна о муже никогда ничего негативного не говорила. Она же избалованная девочка, выросшая в окружении нянек и домработниц. Вначале ее любили родители, потом муж. Утонченная эфемерная женщина, экзальтированная особа с маникюром и папиросой, раскладывающая пасьянс. И когда семья оказалась в коммунальной квартире, с которой списана Воронья слободка, Валентина Леонтьевна так и не научилась выключать после себя в уборной свет - хоть убейте! Даже после того как Петров взялся оплачивать коммуналку за всех жильцов, она не избавилась от этой расточительной привычки, за что соседи продолжали ее ругать и гнобить. Только дворник к ней относился по-доброму: в день ее рождения ставил на пороге комнаты ведро с сиренью и пионами, которые она обожала. Теперь каждый раз 23 мая я покупаю в память о бабушке по охапке сирени и пионов.
- С Марусей, женой Ильфа, несмотря на отношения мужчин, она почему-то не была дружна...
- Они не были для своих мужей тылом в современном понимании, они являлись для каждого любимыми женщинами. В 1937 году Маруся овдовела, и Петров до своей гибели ей помогал. Несмотря на войну, на голодное послевоенное время и постоянные мужские знаки внимания, повторно они замуж не вышли, сохранив верность рано ушедшим мужьям. Бабушка, которая в жизни никогда не работала, нашла способ заработка - стала шить галстуки. И даже в тяжелейшие периоды не снимала с руки подаренного Петровым кольца с бриллиантом, хотя могла его поменять, продать, заложить, как было с другими вещами. Также и Маруся. Не думаю, чтобы между ними были ревность или равнодушие. У них все было устроено иначе. Ильф и Петров, кстати, уважая друг друга, всегда оставались на «вы». Петрову настолько тяжело было после смерти Ильфа, что сына он назвал Ильей.
...Что случилось в тот июльский день 1942-го, до сих пор остается загадкой. Военкор Евгений Петров возвращался с задания через Краснодар из осажденного Севастополя, где делал репортаж о героической обороне города. При взлете самолет то ли попал под обстрел, то ли врезался в дерево. Евгений погиб. Ему было столько же, сколько соавтору и другу Ильфу, когда тот ушел из жизни, - 39 лет. После этого при бабушке о Петрове в семье старались не говорить. За 50 лет вдовства, до самой смерти она так и не съездила на могилу мужа - берегла в сердце живым!
Виталий Лесничий
Фото wikipedia
