К своим 74 годам Валерий Баринов сыграл в двух сотнях фильмов. Но сегодня кино не приносит актеру такого же удовольствия, как в молодости. И на то есть серьезные причины...
- Валерий Александрович, в России массово закрываются кинотеатры. Западное кино до нас теперь почти не доходит, на российское люди не идут. И что делать?
- Я только что вернулся с кинофестиваля «Липецкий выбор», где видел отличные новые российские картины. И очень хочется, чтобы они дошли до зрителя, чтобы он снова полюбил смотреть отечественное кино. Когда на наши экраны прорвалось американское кино, я подумал: «Слава Богу! Люди наконец-то поймут, что в Голливуде снимается много чепухи и ерунды». Но, к великому сожалению, американское компьютерное кино завладело умами и сердцами наших соотечественников. Даже нашумевший «Титаник», который поразил воображение наших зрителей, на меня лично не произвел никакого впечатления.
- Неужели, когда герой Ди Каприо тонул, вы и слезинки не проронили?
- Я смотрел и думал: «Как он красиво тонет!» У меня в душе этот фильм ничего не оставил. Помню только, как капли эффектно падали в кадре. В этой связи я вспомнил слова Льва Толстого про своего друга, писателя Леонида Андреева: «Он пугает, а мне не страшно». Вот примерно такие же мысли у меня вызвала и картина Джеймса Кэмерона.
- Наше кино вам кажется более душевным?
- На нем зритель может и слезами обливаться, и ухохатываться. Такие эмоции у меня обычно вызывают старые советские киноленты. Если вдруг в телевизоре попадаю на такую картину, то не могу оторваться. Было в них что-то подлинное. Ведь тогда художники пропускали действительность через свое сердце. Взять того же Василия Шукшина. Я недавно был в станице Клетская, что в Волгоградской области, где Василий Макарович ушел из жизни 2 октября 1974 года. Человек снял пять картин. А вскрытие показало, что у него было семь инфарктов - так близко к сердцу он все принимал!
- Только так, считаете, и надо творить искусство?
- Недавно на эту тему спорил с одним представителем Государственной думы, который этим самым искусством и руководит. Так вот он даже не смог мне дать определение искусства! А мне нравится очень точное определение из марксистско-ленинской эстетики: «Искусство является особым способом познания и отражения действительности посредством художественных образов с целью воздействия на эту действительность».
- И чему нас искусство должно научить?
- Умению сопереживать и сострадать друг другу. Любовь и сострадание — это самое важное, что подарил нам Господь. Наше русское, советское кино именно на этих качествах и было построено, а не на спецэффектах. А сегодня внешние эффекты затмевают собой содержание. Даже в обычной жизни... Я изредка езжу в метро. И там на меня никто внимания не обращает - все смотрят в свои телефоны. Мне порой кажется, что даже если рядом будут кого-то убивать, люди и головы от экранов гаджетов не поднимут. От этого страшно...
Федор Григорьев
Фото: С. Киселев/Агентство «Москва».
