В течение двух лет фильм Александра Прошкина «Райские кущи» по мотивам пьесы Александра Вампилова «Утиная охота» катался по кинофестивалям.
Недавно его вновь показали по телику, что вызвало новую волну разговоров о картине. Вот и я, встретив на XXV кинофестивале «Окно в Европу» в Выборге (завершился 12 августа. - Ред.) Евгения Цыганова, сыгравшего в фильме Прошкина главного героя (но больше запомнившегося нам по сериалу «Оттепель»), завел разговор именно об этой работе.
- Лично для вас кто он, Зилов?
- В первую очередь он не герой. Он и в советское время был не герой. Может быть, именно поэтому пьеса Вампилова так долго пролежала на полке.
Кстати, когда пьеса была написана, группа сотрудников того самого конструкторского бюро Барнаула обратилась с письмом в ЦК, заявив, что это поклеп, что на самом деле ничего такого в КБ не было. Еще и поэтому пьесу тогда запретили.
- Как вы относитесь к довольно жесткой критике фильма как зрителями, так и киноэкспертами?
- В отличие от них мне фильм нравится. Интересно смотреть на партнеров по съемочной группе, уважаю Александра Анатольевича (Прошкина. - Ред.), для которого было важно высказаться про день сегодняшний. Я уверен: то, что мы сыграли, очень похоже на настоящее кино. Да, мой герой импульсивный, небезупречный... Но тут уж извините: получилось так, как получилось.
- А вам своего героя не жаль?
- Не думаю, что фильм давит на жалость, он не ради этого снимался.
- А сами вы на охоту, которая стала трагическим финалом для вашего героя, любите ходить?
- «Охота» в русском языке многосложное слово, оно обозначает в том числе какое-то желание человека. Вообще, это понятие в нашей жизни особое, почти животное, и уж точно инстинктивное. И конфликт заключается в том, что мы знаем, какими мы должны быть на работе, что от нас требуется в социуме, кого вперед пропустить, кому руку подать, кому еще что-то сделать... А есть охота. Это то, что в нас существует, которое можно услышать, а можно и нет. Мой герой не услышал.
- Но ведь это проблема многих современных людей. Мы якобы знаем, какими должны быть. А на самом деле... не знаем.
- Это уже философский разговор. Я бы не хотел в нем участвовать. По меньшей мере, сейчас не готов.
- Говорят, у вас был посттравматический синдром после съемок в этой очень сложной картине, в финале которой ваш герой погибает...
- Может, и был, а может, и сейчас продолжается. Я ведь не психиатр и не могу определенно сказать, был он или не был. Не хочу исповедоваться по этому поводу.
- Вы что-то взяли в свою роль из спектакля «Олимпия» (дебют Евгения Цыганова в качестве режиссера. - Ред.), который не так давно выпустили?
- Нет. А зачем? Это совершенно разные ракурсы восприятия. Есть ведь, в конце концов, замысел режиссера.
- Увидим ли мы продолжение «Оттепели» и, если вас позовет Валерий Тодоровский, станете ли вы сниматься?
- Первый вопрос к режиссеру - он, возможно, и не собирается делать продолжение картины. Что касается «если позовет», то опять же надо будет посмотреть, какая роль, какой человек в предлагаемых обстоятельствах. Давайте не будем загадывать!
- А что вы думаете о будущем?
- Не знаю, как я могу об этом рассуждать... Возможно, все сложится довольно неожиданно. Во всяком случае, я научен не бояться неудач.
Андрей Князев.
Кадр из фильма «Оттепель»
