Знаменитому академику Андрею Сахарову, великому ученому и правозащитнику, лауреату Нобелевской премии мира, 21 мая 2021 года исполняется 100 лет со дня рождения.
«МН» решил вспомнить о Сахарове как об отце советской водородной бомбы, с помощью которой генсек Никита Хрущев показал США знаменитую «кузькину мать». Речь идет о создании и испытании на Новой Земле «Царь-бомбы».
ДАМОКЛОВ МЕЧ
В 1953 году советская термоядерная бомба стала первым в мире боевым зарядом, в котором использовалась энергия термоядерного синтеза. «Сахаровская слойка» - так называли ее в своих кругах специалисты. Нам было чем гордиться перед всем миром. Однако не обошлось и без маленькой ложки дегтя.
Дело в том, что конструкция «слойки» не позволяла создать бомбу мощностью более одной мегатонны. Требовались более совершенные прорывные идеи. И уже через два года группы ученых Сахарова и Зельдовича создают принципиально новое устройство. СССР получил возможность догнать американцев, уже испытавших 15-мегатонный заряд.
На Урале, в Снежинске, начинаются работы над большим и уникальным «изделием 202».
Уже 10 июля 1961 года Хрущев собирает в Кремле узкий круг физиков-ядерщиков и заявляет: «В связи с накалом международной обстановки взятое ранее обязательство не проводить ядерных испытаний будет отменено». Выступили физики.
Из докладов Никита Сергеевич узнает о возможности создания Сахаровской группой теоретиков 100-мегатонной бомбы. Такая «штуковина» могла не только изумить мир, но и превратить его в пыль…
Но Хрущев немедленно хватается за эту идею: вот она, наша козырная карта! Правда, миролюбивый Андрей Сахаров был против начала испытаний. Он пишет записку Хрущеву: «Товарищ Никита Сергеевич, я убежден, что возобновление испытаний сейчас нецелесообразно с точки зрения сравнительного усиления СССР и США».
Позже академик Андрей Сахаров вспоминал об этом времени так:
- Хрущев сказал, что на самом деле существует только одна политика - с позиций силы. И я был бы слюнтяй, если бы слушался таких, как Сахаров.
Понятно, что генсек настоял на своем. Он потребовал взорвать 100-мегатонную бомбу. Пусть, мол, висит над капиталистами как дамоклов меч.
РОЖДЕНИЕ МОНСТРА
Идея создания этого термоядерного чудовища возникла за полгода до совещания. Ее принес Сахарову Юрий Алексеевич Трутнев, который позже вспоминал:
- Я пришел к нему и говорю: «Андрей Дмитриевич, а давайте попробуем сконструировать 100-мегатонную бомбу? Во-первых, это покажет возможности наших принципов, с помощью которых мы создаем. Если мы сделаем, значит, мы сможем сделать гораздо более мощные. А потом это и политическое значение имеет, может иметь. Пусть задумаются и за рубежом, и у нас, куда идем. Ведь так мы можем прийти к уничтожению человечества».
Конечно же, Сахаров загорелся этой идеей, о ней и было доложено в Кремле. После совещания Андрей Дмитриевич возвращается в Арзамас-16, ядерную столицу СССР. В его кабинете собираются сотрудники послушать столичные новости. Среди них были и те, кто впоследствии создаст супербомбу, - Адамский, Бабаев, Смирнов, Трутнев. Соавтором этой разработки станет и сам Андрей Дмитриевич.
«Решение принято, - говорит Сахаров. - Будем делать». «А если не справимся? - спросил Смирнов, - что будет?» «Что же, - полушутя-полусерьезно ответил Сахаров, - тогда пойдем строить железные дороги».
И закипела работа. Тут-то как раз и вспомнили про испытанные корпуса для «изделия 202», уже несколько лет хранившиеся в Снежинске. Так вот и пригодились наработки начала 50-х годов.
ХРОНИКА СОБЫТИЙ
31 августа 1961 года. Советское правительство объявляет миру о необходимости возобновить ядерные испытания.
Хрущев заявлял так: «Мне, как Председателю Совета Министров, предложили ученые: мы вам, правительству, дадим бомбу в 100 миллионов тонн тротила. Одна бомба!»
Таким образом, впервые в истории ядерной гонки была заранее объявлена мощность заряда. Мир был, конечно же, в шоке: ядерный апокалипсис на пороге!
20 октября 1961 года. В Арзамасе работа практически завершена. Огромная бомба имеет длину восемь с половиной метров, ее диаметр - два метра, вес - 26 тонн. Для ее подъема не нашлось крана нужной мощности. Пришлось провести в цех железнодорожную ветку и вести сборку прямо на платформе специального вагона. А когда до отправки изделия на аэродром оставалось всего два дня, в кабинет к Сахарову зашел коллега Евсей Рабинович. «Бомба может не взорваться», - сказал он и, поделившись своими сомнениями, предложил усилить ее надежность.
Андрей Сахаров сразу сказал, что изделие сработает. Но доказать это до взрыва, понятно, было невозможно. Чтобы чувствовать себя увереннее, он предложил сделать небольшое «усиление». Какое? Это секрет до сих пор. Ученые решили внести изменение в конструкцию и работали всю ночь. Решение было найдено. К утру конструкторы переделали все необходимые чертежи.
24 октября 1961 года литерный состав с бомбой под покровом ночи отправился на Кольский полуостров к станции Оленье. Он шел со многими переадресовками, чтобы нельзя было определить станцию назначения.
Час испытания приближался. Те, кто о нем знал, пребывали в легкой панике. Еще в 1945 году, когда американские пилоты сбросили на Хиросиму первую атомную бомбу мощностью 20 тысяч тонн тротила, они ощутили, как воздействует ударная волна. Что же будет, если взорвется 100 миллионов тонн? Это же 5 тысяч Хиросим! Боялись, что и сам самолет-носитель просто будет разрушен мощнейшей ударной волной. Поэтому заряд бомбы уменьшили в два раза, а в ее хвостовую часть в специальной нише установили парашют, чтобы замедлить падение и дать возможность бомбардировщику уйти из опасной зоны. Парашют весил около двух тонн, а площадь его основного купола была более полутора тысяч квадратных метров - почти половина футбольного поля.
Самолет-носитель, огромный турбовинтовой Ту-95, готовили к заданию очень тщательно. В его днище была вырезана часть корпуса, гигантская бомба не влезала в бомболюк. Весь самолет и даже лопасти винтов выкрасили белой светоотражающей краской, чтобы защитить поверхность машины от возгорания.
Утро 30 октября. 9 часов 27 минут. Ту-95 тяжело отрывается от бетонной полосы, следом взлетает самолет-лаборатория Ту-16 под командованием полковника Мартыненко. Его экипаж будет вести киносъемку и измерение параметров взрыва. До времени «Ч» остается не более двух часов.
Но вот Ту-95 появился над целью. Бомба медленно отрывается от днища самолета и летит вниз…
11 часов 32 минуты. Даже через закрытые шторками окна ярчайший свет обжигает лица пилотов. В этот момент все самолеты исчезли с экранов радаров. Связь прекратилась во всей Арктике.
ПЕРВОЕ И ПОСЛЕДНЕЕ
Потянулись томительные минуты ожидания. Ждали на командном пункте, ждал Хрущев, ждали разработчики, ждал Сахаров. Наконец с Кольского полуострова Сахарову позвонил председатель Госкомиссии Павлов: «Поздравляю с победой!»
Да, это была победа, хоть взрыв и нарушил радиосвязь. По высоте подъема радиоактивного облака было ясно: требуемая мощность получена, физики не подвели. Взрыв прогремел на высоте 4 тысячи метров. Световая вспышка была видна на расстоянии до тысячи километров. В 400 километрах от эпицентра были разрушены деревянные дома, а каменные лишились крыш и дверей. Возмущение от взрыва трижды обогнуло земной шар. Отчет Андрея Сахарова об очередной победе советской военной науки завершался словами: «Испытание доказало возможность создания зарядов практически неограниченной мощности».
А вот это уже было по-настоящему страшно. Взрыв не только ошеломил, но и удивил мировое сообщество. После анализа проб воздуха американские атомщики заключили, это была необычайно «чистая» бомба. Хрущев еще раз показал всему миру: мы сумеем за себя постоять.
Андрей Дмитриевич Сахаров тоже был доволен результатами испытаний. За успешную работу он получит третью Звезду Героя Советского Союза. Однако спустя годы, вспоминая об этом эпизоде в его жизни, Сахаров напишет: «Это было ужасно, после этого я стал другим человеком».
Евгений Александров.
Фото: Pixabay.com, AP/TACC,
ФОТОХРОНИКА ТАСС/ Ю. Рост
