Юрий Антонов: «Зависть и ненависть ощущаю до сих пор»

Доказать - доказал, а вот рассказал до обидного мало. Антонов не ходит на ток-шоу, крайне редко соглашается на интервью, вообще журналистов не больно-то жалует. А вопросы тем временем копятся. Самый актуальный: почему же все-таки не состоялся его юбилейный концерт? Недавно ведь 70 исполнилось...

«У МЕНЯ НЕ ВРАГИ, А ВРАЖКИ, КОТОРЫЕ МОГУТ ПОДГАДИТЬ»

- Для этого были определенные причины, не просто моя прихоть, - уклончиво отвечает Антонов. - А с другой стороны - разве есть законы, по которым юбиляр обязан выступать перед зрителями?

- Юрий Михайлович, это как-то с настроением связано? Казалось, что настроение у вас сейчас должно быть хорошее: на всех телеканалах поздравляли, отовсюду только уважение и почет.

- Я не могу оценивать действия телевидения только с точки зрения положительных эмоций, которые испытываю по поводу решения того или иного канала показать фильм о моей работе, о моей жизни. Да, должен отметить, что многие каналы заинтересовались моим творчеством и сделали достаточно интересные работы...

- Вот именно! А 10-15 лет назад этого не было, тогда казалось, что про вас попросту забыли - другие герои были на повестке дня.

- А что это значит? А это значит, что героев сегодня по пальцам пересчитать!

- Да, так называемые нулевые в плане музыки не дали вообще ничего - ни одного яркого исполнителя, ни одного всенародного хита...

- На самом деле это не совсем так. Появилось очень мощное направление в молодежной клубной музыке, там свои герои. Правда, они не совсем федерального масштаба. Вот я и задумываюсь сейчас: а кто же будет после нас? Кто? Нет, есть способные люди. Но сказать, что они талантливы... Вообще все начинается с того, что нет песен. Ну посмотрите: вымерли почти все наши поэты-песенники, которые писали в прошлые годы замечательные стихи. А это одна из основ - песня все-таки создается двумя авторами - если не авторская, конечно, - поэтом и композитором. Поэтому песню хорошую найти сейчас очень сложно, песен мало для нашей огромной страны, для такого количества исполнителей. Почему на конкурсах, которые у нас проходят, большинство песен поется на английском языке? 70 процентов, не меньше. Потому что нечего петь!

- Да и некому, наверное. Тогда, 10-15 лет назад, о вас не вспоминали, потому что появились музыканты, которым было что сказать, - Земфира, Лагутенко. А сейчас лучшее новое - это забытое старое, и не только в музыке, кстати...

- Нет, Земфира, Лагутенко - они стоят отдельно от шоу-бизнеса. Это личности все-таки. С абсолютно своим пониманием музыки, музыкального мира, песенного мира. А почему сегодня они не на виду? Ну послушайте: у каждого человека свой характер. Можно его осуждать, не осуждать. Но осуждают, я бы сказал, бесполезные люди. Которые не создали в своей жизни ничего. Ничего! Кроме вот этих осуждений и нелицеприятных слов. Что я хочу сказать? Что Земфира, на мой взгляд, чрезвычайно талантливый музыкант. Но она с своеобразным характером, это нужно учитывать, понимаете? А если сюда приплюсовать, что она еще и женщина, и это женский своеобразный характер!.. К этому надо относиться очень доброжелательно - она просто такая.

- У вас тоже своеобразный характер, правда же? И наверняка не все с пониманием к этому относятся. Ощущаете это?

- Нет-нет. Тут в основе основ стоит чувство глубокой и омерзительной зависти человеческой, которую никто не отменял...

- А как не завидовать - такие песни сочинили!

- Одно дело - песни, другое - материальная независимость. Это вкупе составляет ненависть, понимаете? И вот это я всегда ощущал и ощущаю до сих пор.

- Коллег имеете в виду или тех, от кого зависят исполнители?

- Трудно сказать, я, честно говоря, не копался в этом. И таких уж ярко выраженных врагов у меня, наверное, нет. Есть мелкие вражки, которые могут подгадить, напакостить, уколоть. Таких множество. Особенно с появлением интернета их развелось - это уже огромная категория людей, которые по своей мерзкой натуре хотят самоутвердиться за счет оскорблений, каких-то домыслов, говорят и пишут о том, чего в жизни не было никогда и быть не может.

- Юрий Михайлович, но вы же взрослый человек: умный, самодостаточный...

- Минуточку - я живой человек! Не робот!

- И такой восприимчивый? Чьи-то недобрые слова могут сильно вас ранить?

- Это вы сейчас говорите с точки зрения человека, который сидит в бронежилете. А если я буду писать о вас всякую гадость, придумывать то, чего нет на самом деле? Что у вас жена живет со всеми соседями по этажу? Что вы угоняете чужие машины? Что вы затаенный алкаш? Или, в конце концов, тайный гомосек? Как все это будете воспринимать?

- Неужели за столько лет не обзавелись «бронежилетом»? Чаще в шоу-бизнесе - за любое упоминание, кроме некролога.

- Да что вы, какая броня?! Мы по-прежнему живые люди с человеческими эмоциями, понимаете? Живые! А каждый человек воспринимает негативную оценку в свой адрес достаточно болезненно. Не в том смысле, что нужно ложиться в больницу и антибиотики пить, а в том, что неприятный осадок остается, и это в какой-то мере влияет на все, на работу, прежде всего. Да, спустя время проходит, стирается из памяти. Но дело же не в этом! Дело в том, что такая категория людей существует, и она немалая. Та, которая питается и кормится этой ненавистью, глубочайшей завистью. При том, что непонятно - чему завидовать. Завидуйте олигархам! Что же вы не пишете, что они летают на собственных самолетах, плавают на собственных яхтах, имеют виллы по всему миру? А не пишут, потому что боятся. Антонов - что он может? А олигарх может много чего: кнопочку нажал - и нашли того, кто написал. Мгновенно причем!

«НЕ УЕХАЛ В АМЕРИКУ И НЕ ЖАЛЕЮ»

- Вот вы как бы в стороне от шоу-бизнеса. Вся эта история идет: кремлевские соловьи, Алла Пугачева, новогодние «Огоньки», «Фабрики звезд»... А вы - отдельно. У вас не сложились отношения с коллегами?

- Да нет у меня разногласий никаких. Я ни с кем из коллег никогда в жизни не ругался. Говорил всегда самые лучшие слова. В частности о Филиппе Киркорове: одним из первых встал на его защиту, он может сам подтвердить...

- Когда был скандал с «розовой кофточкой»?

- Еще раньше. Я нашел в нем великолепного исполнителя. Он, объективно говоря, прекрасный певец. Можете воспринимать, не воспринимать его музыку, можете говорить, что он перепевками занимается. Но он поет! В отличие от многих. И он очень музыкальный человек в отличие от многих... Поэтому у меня нет никаких конфликтов, я всегда достаточно положительно оцениваю творчество коллег. И у меня много друзей в музыкальном мире. Кто? Игорь Крутой, Игорь Николаев, Сергей Мазаев, Володя Матецкий, с которым мы дружим уже лет сорок... Мог бы назвать еще много фамилий.

- То есть с вами можно дружить? Просто кажется, вы такой сложный человек, что и дружить с вами затруднительно, под силу не многим.

- Кому под силу, с тем и дружу.

- Но в вашем мире как бы принято дружить. На тусовках все обнимаются, целуются. Может, в душе ненавидят друг друга, но демонстративно - друзья.

- Не знаю. Я не из этой породы. Я дружу потому, что мне нравится человек. Или потому, что у нас общие взгляды на музыку, на жизнь, какое-то понимание друг друга. С такими людьми я общаюсь, их много не бывает. Да и зачем иметь много друзей?.. А на тусовки, где все расцеловываются, я попросту не хожу. Нет времени на это, да и неинтересно. Иногда прихожу все же, когда очень сильно попросят. Но долго там не могу находиться, мне сразу скучно становится, я хочу домой. Как ребенок капризный, знаете: «Мама, я хочу домой!»

- В середине 80-х у вас произошел инцидент в Куйбышеве - как говорят, позволили себе некорректные слова в адрес руководителей области. Вас действительно тогда на два года отлучили от всех эфиров?

- А у меня их особо и не было.

- Да ладно, вы же тогда были суперпопулярны, пластинки - миллионными тиражами, все ждали вашего появления в «Утренней почте»...

- Послушайте, пластинки - их не могли запретить, это деньги для государства. Как можно закрыть источник дохода? И концерты были... Да нет, я работал, как всегда. Телевидения действительно не было. Но не два года, меньше. Плюс закрыт был выезд за границу - отменились концерты в Финляндии. А в общем, больше ничего такого...

- Что, даже не переживали из-за этого?

- Переживал, конечно. Тем более что к Финляндии мы готовились. Это были гастроли - пять городов, дворцы спорта. А тогда гастроли в Финляндии - это было все равно, что слетать в космос.

- Не было опасений, что вся эта история может плохо кончиться? Как у Ободзинского, у Новикова, у Сергея Захарова?..

- Да это вообще разные вещи! Ободзинского сгубил алкоголь, у Новикова - запрещенная предпринимательская деятельность, у Захарова - даже не помню что... А меня - нет, совсем закрыть не могли. Да, были установки на слежку за артистами, за теми, кто общался с иностранцами. И за мной следили. Но дальше этого не пошло.

- Тогда перед гастролями вы записали свои самые популярные песни на английском языке. Была цель выстрелить на том рынке?

- Вообще не было. Просто «Международная книга» - была такая организация - сделала мне предложение. Она занималась продвижением советского искусства за рубежом. Уже некоторое «потепление» началось, и, видимо, установка была дана, что не только оперу-балет надо продвигать, а еще эстрадных исполнителей. Первым взяли меня, начали возить в Финляндию. Ни с того ни с сего. И это, конечно, было что-то! Поработать в хорошей западной студии - компании Polarvox Music, с хорошими музыкантами. Записываться и на английском языке, и на русском. Познакомиться с западным миром, прежде всего с музыкальным. Да и просто жить в хорошей гостинице, с хорошим питанием, сервисом. С уважением. Это было просто здорово!

- Но те песни, которые вы записали, на Западе как-то сыграли?

- Не ставилась такая задача. Там еще была, я бы так сказал, чисто личная история, связанная с руководительницей звукозаписывающей компании Polarvox Music. Мне так показалось, что она хотела, чтобы я почаще приезжал в Финляндию. И вот мы там записывали песни, шлялись по ночному Хельсинки: в ресторанах, на всяких презентациях, тусовках. Газет было огромное количество: публикаций обо мне, фотографий... А насчет какого-то прорыва на Западе - да нет, я об этом даже и не думал. Знаете, у меня английский язык такой же, как китайский. Раз десять пытался его учить, но все время бросал. Поэтому и запись на английском воспринимал как... не то что эксперимент, а какую-то тренировку в студии. Я же подсматривал за звукорежиссерами, смотрел, как они работают, мотал на ус. Как тот шпион, который был заброшен в музыкальную индустрию западного мира. Микрофоны, пульты, оборудование - все это фотографировал, запоминал, а потом воплощал у себя в России.

- Но у вас же была еще и американская история. Вы женились...

- Нет, это все было намного раньше. Самая первая моя женитьба. В 1976 году я женился на девушке, которая собралась со всей семьей переехать на Запад. Подготовил себе и ей необходимые документы, купил билеты и... остался. О чем, кстати, ни разу еще не пожалел.

- Но все-таки желание уехать было?

- Желание было - после того как меня в Польшу не пустили. Я работал тогда в Росконцерте, в мюзик-холле, солистом со своей группой. Меня не пустили, не знаю, по каким причинам, вместо меня взяли Мулермана. И я сильно обиделся...

- Просто была же еще история Кузьмина, который уехал в Штаты, потому, что хотел стать мировой звездой.

- Это было заранее обречено. Могу сказать, что у меня таких планов не было никогда в жизни и быть не могло. Я слишком реальный человек: очень твердо стою ногами на земле и понимаю свои возможности. Возможности не в музыкальном смысле, а в том, что в Америке невозможно иностранцу стать звездой. Есть исключительные случаи, их можно по пальцам одной руки пересчитать - Хулио Иглесиас, Селин Дион, Брайан Адамс, АББА, в какой-то период - все, больше никого!

«ИНОГДА ДУМАЮ, ЧТО УЖЕ ВСЕ НАПИСАЛ»

- Вам и родной страны вполне хватает. Но почему новых песен не пишете? Раньше жаловались на пиратов, а сейчас?

- Раньше было пиратство носителей, а сегодня - пиратство интернета, это гораздо страшнее. Потому что входит в каждый дом.

- Но страна-то ждет. Или не нужны сейчас никому новые песни?

- Слушайте, я сейчас нахожусь в том положении, когда меня мало интересует, кто-то ждет чего-то или не ждет. Прошел тот этап, молодой, когда хочется получить известность, популярность, у меня это все давным-давно позади.

- То есть песен, которые были написаны 30 лет назад, вам вполне хватает?

- Я так не думаю. Но создать сегодня шлягер достаточно сложно. И на это есть масса причин. Прежде всего время, которого у меня катастрофически мало. Проблема с хорошими стихами, большое количество житейских проблем и так далее. А иногда думаешь о том, что уже все написал. Хотя это, наверное, не так.

- Ваш коллега Тухманов перешел на большие формы: наскучили ему эстрадные песни - пишет оперы. А у вас нет желания какой-нибудь мюзикл написать?

- Мюзикл? Это интересно. Вы знаете, Лева Лещенко... Кстати, еще один мой приятель, то же самое я бы сказал и про Кобзона - мы в очень хороших, абсолютно доброжелательных отношениях... Так вот Лещенко все время меня подталкивает на написание мюзикла. Звонит в 12 ночи: «Юрок, давай!» - пытается напеть мне что-то. Я говорю: Левочка, ну хорошо, дай мне разделаться с проектом «Главная сцена», в котором сейчас участвую... Я же один, понимаете? Один работаю, у меня нет компании, помощников. Я и звукорежиссер - два человека. Это очень тяжело, очень...

- На «Главную сцену» тяжело вас было уговорить? Многие удивились, увидев вас в телевизоре.

- Да нет, я бы не сказал. Они привели определенные доводы, которые меня убедили, так же как в свое время Игорь Крутой убедил меня выступить в Юрмале со своим концертом в рамках его программы. Нет, я не из тех людей, которых надо долго уговаривать...

- Но до того в телепроектах вас что-то не припомню.

- Нет, я был в проекте «5 звезд» - конкурс в Ялте, но его, к сожалению, не показали по телевидению. Сейчас несколько исполнителей оттуда попали на «Главную сцену». И я вам скажу, что этот проект мне очень понравился. Мало было слабых певцов.

- Ходили разговоры, что в новом сезоне «Голоса» вы будете одним из членов жюри, замените Градского.

- Я такого не слышал. А Саша абсолютно талантливый человек. На мой взгляд, он очень сильно постарался, чтобы в какой-то мере загубить свой талант. В том смысле, что не занимался продвижением своих песен, своего исполнительского мастерства. А годы идут... Правда, он и сейчас очень известен.

- Да не просто известен, а после «Голоса» мегапопулярен! А до того лет 20 о нем было не слышно.

- Телевидение - большое дело!

- Сейчас и вы к этому пришли?

- Нет, я с другой целью. Моя популярность и известность в этом направлении музыки достаточно устойчивая и долголетняя. Мне в данном случае интересен был проект сам по себе. И у меня даже мысли не было, что это поможет мне где-то, что придет народ ко мне на концерт. Он и так приходит! У нас сейчас 16 апреля в Питере, в «Октябрьском», концерт - билетов уже давным-давно нет, а там все-таки 3600 мест.

- Вообще большие залы сейчас собирают единицы. Кто, кроме вас?

- Ну как кто? Гриша Лепс, конечно. И я могу сказать, что с Гришей у нас просто замечательные отношения. Он удивительный человек на самом деле. Люди видят его на экране телевизора каким-то разбитным, на самом деле он очень душевный парень. То же самое могу сказать о Стасе Михайлове. Стас уважает старших товарищей, и это имеет большое значение, говорит о нем как о человеке культурном, воспитанном, понимающем. С большим уважением к нему отношусь.

- Вы знаете, а ведь несколько лет назад многие говорили, что Стас Михайлов - это новый Антонов.

- Нет, он совсем не новый Антонов, он пишет свою музыку, стиль его песен не соответствует моему стилю. Но он сам сделал себя, понимаете? Человек пробился уже в ту пору, когда появились разные форматы, неформаты. Честь ему и хвала! Потом в жизни Стас очень обаятельный, интеллигентный. Мне очень нравится, как он к жене своей относится, там любовь настоящая. Я всегда уважаю это...

- А мы вас уважаем, Юрий Михайлович. И песни ваши любим. Так почему все-таки юбилейный концерт не хотите устраивать?

- А может, еще и захочу - год-то весь юбилейный. Может, и устрою, только не в Москве... Ну понимаете, комитет по рекламе московского правительства выделил мне 50 афиш. Представляете: 50 афиш на 20-миллионный город! На мой юбилейный концерт, который мог состояться в Лужниках и где можно было сделать недорогие билеты. Мы запланировали примерно 1000-1500 билетов для малоимущих людей, которые не могут прийти в Кремлевский дворец. И для меня это крайне важно. Время сегодня очень сложное: и экономически, и политически. Мы подготовили программу из 34 песен, думали устроить для людей праздник. А тут - 50 афиш...

- Вы посчитали это неуважением к себе?

- Да. Это личное оскорбление. А как иначе? Все-таки я 50 лет на эстраде. Разве не заслуживаю уважения?..

Дмитрий Мельман

Фото из личного архива Ю. Антонова