Мэтры телевидения порой важно надувают щеки: мол, хороших женщин-репортеров не бывает. Но Ирада Зейналова сломала этот стереотип. Прежде чем стать ведущей воскресной программы, звезда Первого канала объездила почти весь мир как тележурналист. Ее репортажи и сейчас отличаются остротой и личным взглядом.
- Ирада, за время украинских событий ТВ не раз обвиняли в разжигании информационной войны. Что думаете об этом?
- «Диванные воины» раздражают больше всего. Когда человек нигде не был, сидит возле экрана телевизора и важно резюмирует, посмотрев очередной сюжет: «Вранье!» Помню, в Ливии много лет назад я проехала за рулем по пустыне 1600 километров, потом снимала в Триполи уличные беспорядки, и все это в сжатые, просто нереальные сроки. А вернувшись домой, читала в интернете обидное: «Да ладно, что эта Зейналова сняла, подумаешь, ничего стоящего». Так и хочется сказать: ну возьми, подними свое тело с дивана - съезди сам и сними свою правду! На телефон, на айфон - нынешняя техника позволяет. И стань героем. Чего на диване-то рассуждать?
- Родные и близкие, наверное, не раз умоляли вас бросить эту профессию?
- Знаете, нет. Больше скажу: когда происходит серьезное событие, мне звонит мама: «Ирадуся, то-то стряслось в Ираке, почему ты не там?» Я смеюсь: «Обычно мамы говорят другое - сиди-ка ты, дочка, дома!» А мой муж - известный журналист Алексей Самолетов, работавший в Чечне и других горячих точках, - и сам не понаслышке знает репортерскую работу. Вернувшись из очередной командировки, мог, к примеру, сказать: «Сейчас отмою руки от слезоточивого газа и помогу тебе с ужином» (улыбается). То есть мои родные - люди, ко всему привычные. Минувшим летом даже был забавный случай. Я ездила в Ростовскую область, на российско-украинскую границу. И конечно же не удержалась - перешла через КПП, чтобы снять на видео беженцев по обе стороны границы. Вернулась в Москву, увидела мужа и с драмой в голосе (захотелось немного порисоваться) сообщила ему: «Леш, а я была в Луганской области» - по телевизору вовсю уже показывали, что там бои и опасно. В ответ муж сказал только два слова: «О! Прикольно!» И все! Мог бы для приличия спросить, было ли мне страшно (улыбается)... А несколькими месяцами раньше, весной, я ездила с подругой в Киев на Майдан. Оператора не пустили - к тому времени вышел указ киевских властей не пускать в Украину россиян-мужчин. Вот там, конечно, переволновалась. Люди в Киеве - на нервах, многие открыто выступают против России. А у меня узнаваемое лицо. Спрогнозировать, что будет, невозможно. И перед этой командировкой (которая и впрямь оказалась непростой) я сообщила всем, родным и знакомым, куда еду и зачем. Мне казалось: чем больше людей будут знать о моей поездке, тем мне легче. И все мне говорили: «Ой, да ладно тебе, что ты как в первый раз?!» Никто не верил, что мне на самом деле может быть страшно... Хотя, думаю, в душе все они очень переживают за меня, волнуются. Просто поняли, что останавливать бесполезно... Причем я ведь не адреналинозависимый человек. Мне просто хочется увидеть своими глазами то, что происходит. Есть какие-то важные вещи, которые можно только почувствовать. Вот ты почувствовал - и у тебя сложилась картина мира. Не почувствовал - начинаешь фантазировать, на кого-то ссылаться, перепроверять. Поэтому я в профессии все же за поговорку «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
- Вам часто угрожали?
- Случалось. Вот во время поездки в Киев подходили люди и высказывали претензии к России, причем в довольно агрессивной форме. Бывало, в регионах угрожали чиновники, когда наш репортаж был направлен против них. Говорили: мол, ты отсюда не выберешься и ничего нам не сделаешь - ты же баба. Чувствовали свою безнаказанность. Но мне как-то удавалось «размять» ситуацию. Просто не надо пугаться. Люди никогда не угрожают оттого, что они сильные. Угрожают обычно слабые...
Порой помогает жесткость. Также очень важно знать предмет разговора. Помню, снимали репортаж в одной из мусульманских стран, где в школе девочек заставляли носить хиджабы, хотя на дворе XXI век и жители той местности считали себя цивилизованным обществом. В самый разгар наших съемок приехали ваххабиты, начали кричать мне: «Женщина, что ты тут делаешь?! Уезжай и не вмешивайся!» Но я не смолчала. «Где в Коране написано про хиджаб? - спросила я у самого наглого. - Тебе кто дал право говорить за Пророка, диктовать его волю?!» Я знала, о чем говорю, - перед съемками всегда много читаю о «предмете разговора» и, если надо, могу ответить. Когда, сняв репортаж, мы уезжали, эти агрессивные ребята глаза не поднимали. Знание, как ни крути, выручает...
Марта Черемнова
