Он уже много лет выходит на сцену как драматический актер, однако до сих пор Геннадия Хазанова воспринимают как «великого пересмешника». Сам он, конечно, с подобной ситуацией даже не борется (бесполезное это дело), однако порой вздыхает тяжело. А вечером – снова выходит на сцену, чтобы вновь и вновь доказывать свое право на жизнь в мире серьезного искусства.
- К сожалению, многие люди и не подозревают, чем я занимаюсь последние годы, – говорит Геннадий Викторович. – Кто-то, может, и слышал, но не более того. Ведь в театр, как бы там ни было, ходят единицы. Только представьте: одна передача, даже на дециметровом канале, легко собирает миллион зрителей. Чтобы собрать такую же аудиторию в театре, мне нужно сыграть больше семисот спектаклей при полных аншлагах. А семьсот спектаклей – это почти девять лет жизни. Только задумайтесь: девять лет регулярного выхода на сцену Театра эстрады!
«НЕ ЗНАЮ, ЧТО БЫ СЕЙЧАС ДЕЛАЛ ВЫСОЦКИЙ»
– Вы как-то сказали: «Выход на сцену – это вхождение в клетку с разъяренными тиграми». У вас до сих пор такие ощущения?
– Вы знаете, любой спектакль – это всегда сражение с теми, кто сидит в зрительном зале. Хищность зрителя зарождается на бессознательном уровне. Просто человек заплатил деньги за билет, и он хочет получить за эти деньги что-то в ответ. А вот что именно – мало кто знает.
– Наверное, люди, заплатившие за билет на спектакль с Хазановым, хотят посмеяться. Пусть даже шуткам уже сто лет в обед, вроде: «В зоопарке тиграм недокладывают мяса», – то, от чего вы как раз отошли. Скажите, Геннадий Викторович, неужели сатира, ваш исконный жанр, сегодня совсем неактуальна?
– Почему же неактуальна? Видите, какой огромный интерес вызывает проект «Поэт и гражданин» с Михаилом Ефремовым? Правда, лишь у определенной части наших зрителей и слушателей. Как их правильно называть? Да-да – интернет-пользователи. Но тем не менее это действительно удивительный проект. В духе времени.
– Как думаете, а Аркадий Райкин сегодня, будь он жив, был бы «в духе времени»?
– Я думаю, что каждое время выбирает своих героев. Наверное, и сегодня у Райкина осталось бы определенное количество поклонников. Но за ту четверть века, что его нет с нами, многое изменилось. Точнее – абсолютно все! Огромной страны, в которой жил Райкин, уже не существует – той страны, где он работал и был очень востребован. Я даже представить себе не могу, что бы сегодня Высоцкий делал… Так что все это непростые вопросы, на которые даже у меня, человека с большим жизненным опытом, увы, нет ответа. Ведь в те годы шутки были совсем другие.
– Кстати, в те времена никто не обижался на ваши шутки? Вы ведь, к примеру, пародировали Арутюна Акопяна.
– Нет, ну что вы. К тому же Арутюн Акопян сам был человеком с юмором. Расскажу вам две истории, на мой взгляд, показательные. К истории первой – небольшое вступление-пояснение. Все, кто знал Акопяна, отмечали: он всегда был изумительно одет. Ему и в голову не приходило выйти на сцену в каких-нибудь бутафорских шароварах – на нем всегда был безупречный костюм с бабочкой. Так вот, однажды его пригласили на выступление в Барвиху, в самый закрытый правительственный санаторий. В тот момент там отдыхал Леонид Ильич, который обожал Арутюна. Будучи человеком очень демократичным, он в спортивном костюме заглянул в гримерную, где готовились к выступлению артисты. Арутюн Акопян был одет только наполовину – в рубашке, бабочке, пиджаке – и готовился надеть брюки. Тут он увидел Брежнева, застыл с брюками в руках и растерянно произнес: «Ой, Владимир Ильич, как мы давно вас не видели!»
А однажды Арутюн Акопян позвонил мне домой. Тогда его сын Амаяк только начинал свою актерскую карьеру, и Арутюн мне сказал: «Я тебя прошу, помоги ему с репертуаром. Он очень талантливый мальчик. Помоги, пожалуйста. Я тебе за это джинсы куплю». Видите, совсем другой была система координат…
– Скучаете по старым временам?
– Нет. Просто есть вещи, от которых категорически не хочется отказываться. Например, остаться без бумажной книги – живой, дышащей… Мне кажется, это очень сильно обедняет. Не так давно я разговаривал с одним сценаристом, ему очень много лет. Он говорит: «Моя проблема в том, что я по сей день пишу исключительно ручкой, а это очень долго и трудоемко. Но я не пользуюсь компьютером – не могу. Потому что когда я работаю с бумагой, вся моя энергия, все мое чувство через ручку передаются бумаге!» Я прекрасно понимаю, что не могу изменить время, максимум – могу лишь скорректировать свои эмоции.
«ДОЧЬ АЛИСА ИДЕТ СВОИМ ПУТЕМ»
– На сцене Театре эстрады идет спектакль «Крутые виражи» в постановке Леонида Трушкина. Насколько известно, эту пьесу французский драматург Эрик Ассу написал специально для Алена Делона. Вы слышали об этом?
– Конечно, слышал.
– И что, не побоялись вступать в конкуренцию с самим Делоном?
– А чего бояться? Мне очень понравилась история, поэтому никаких сомнений не было. Эту пьесу мне и режиссеру Леониду Трушкину предложила переводчица Ирина Прохорова: она привезла нам несколько на выбор, и мы, изучив их, остановились именно на «Крутых виражах». Я вам больше скажу. Изначально я очень хотел, чтобы вместе со мной там сыграла моя дочь. Но у нее пьеса почему-то не вызвала энтузиазма. С другой стороны, может, она и права. Иногда, чтобы сохранить хорошие отношения с близкими, лучше не влезать в одну работу. Чтобы не было позже никаких взаимных претензий.
– То есть проблема отцов и детей вас тоже волнует? Или удалось избежать ее при воспитании дочери Алисы?
– Проблема вечная, никуда она не делась и никуда не денется. Всегда у родителей и детей будут зоны непонимания, взаимных претензий. Огромная часть детей глубоко убеждены, что родители обязаны им по гроб жизни. Какая-то часть родителей, напротив, считают, что дети им всюду должны. Словом, теория бесконечности. И, само собой, я – не исключение из правил.
– Но Алиса советуется с вами как с профессионалом? Ведь поначалу она выбрала себе профессию балерины, а позже переквалифицировалась в актрисы – и это все-таки уже игра «на вашем поле»...
– Какие-то мои советы ей явно не пригодятся. Опять же в силу того, что время вносит свои коррективы. И то, что мне кажется странным, для нее вещь абсолютно нормальная. А то, что я воспринимаю как нечто естественное, вызывает у нее ощущение анахронизма. Но ничего необычного в этом нет. Так что я стараюсь не вмешиваться в ее дела. Надо дать человеку право самому сделать свой выбор. Сразу вспоминается народная мудрость: «Нельзя напоить лошадь, если она не испытывает жажды». Дочь идет собственным путем. И пусть кому-то покажется, что путь этот несколько извилист, зато направление, я надеюсь, выбрано верное.
«В ВОПРОСАХ БРАКА Я ОРТОДОКС»
– Помимо работы чем еще заполнен ваш день? Удается уделять время внучкам, которых вам подарила дочь?
– С внучками общаюсь, конечно же. А все успеваю, потому что встаю я очень рано. Хотя, признаюсь честно, причина моих ранних подъемов не только желание успеть везде и всюду. Все проще: вот уже много лет я не сплю так беззаботно, как спал когда-то, в те годы, когда был моложе.
– Отчего не спится беззаботно?
– Приходится много думать (смеется).
– И о чем думаете?
– Да любая мелочь может навести на размышления. Даже поездка на автомобиле. Ну вот, простейший пример. Вы не задумывались, почему какие бы светофоры нам не светили, первое желание – нарушить! Нарушить режим работы светофора! Ничего подобного я не видел ни в одной стране мира. Так рисковать своей жизнью… Отсутствие законопослушности – это вековая традиция нашей земли. Поскольку человеческая жизнь здесь всегда не очень много стоила, люди и к самому понятию «закон» относились с неизменным пренебрежением. Есть и другая причина: мне кажется, что неприятие закона родилось в результате многовековой конфронтации народа с властью. Если власть не пользуется уважением, так же люди относятся и к законам, которые эта власть производит.
– Нет, давайте не будем про власть. Лучше – про любовь. Вы прожили в одном браке много-много лет…
– Да, я в этом смысле, конечно, ортодокс. Недаром один мудрец сказал: «Второй брак – это окончательная победа надежды над разумом».
– Получается, вы не согласны с теми, кто уверяет: мол, институт брака давно устарел?
– Как ни парадоксально, браки становятся менее устойчивыми с развитием научно-технического прогресса. Интернет, огромное количество информации, которая поступает в нашу жизнь, – все это не лучшим образом сказывается на семейных отношениях. Можете себе представить: супруги большую часть совместной жизни сидят у телевизора или в интернете. То есть времени на личное общение вообще не остается!
– На ваш взгляд, причины ссор сегодня – совсем иные, чем в вашей молодости?
– Конечно, какие-то вещи характерны исключительно для нового времени. Трудно себе представить, чтобы в те годы, когда я начинал семейную жизнь, возникла бы такая проблема (а я слышал, что супруги ссорились из-за этого всерьез): муж настаивает, чтобы в спальне стоял шест. Но есть, видимо, и «вечные ценности»: муж прячет собственные носки в квартире. Я думаю, что человечество столкнулось с этой проблемой, как только в природе появились носки (смеется).
– Скажите как человек, умудренный опытом: действительно ли от любви до ненависти – один шаг?
– Я не знаю ответ на этот вопрос. И количество шагов не мерил. В жизни все достаточно близко: смех и слезы, любовь и ненависть. Хотя… Если любовь так быстро сменяется ненавистью, может быть, такая любовь была ненастоящей? Мне сложно ответить на этот вопрос, потому что в моей жизни, к счастью, все по-другому…
