Новости культуры и искусства
15002 | 0

Майя Плисецкая: «Многие с радостью пришли бы на мои похороны»

Майя Плисецкая: «Многие с радостью пришли бы на мои похороны»
Читайте МН в TELEGRAM ДЗЕН

Когда речь заходила о ней, все эпитеты казались ничтожными. И без того понятно, что уникальная, что великая, что легенда. Смерть в этом смысле ничего не изменила. Плисецкая не из тех, кого оценят «после», ее боготворили всегда. Почему же тогда Майя Михайловна так часто повторяла: «Всю жизнь борюсь»? И что осталось за кадром этой блистательной судьбы?

ИЗ КНИГИ «Я, МАЙЯ ПЛИСЕЦКАЯ»:

«Что тебе еще интересно узнать обо мне, читатель? Что я левша и все делаю левой рукой? Что я всю жизнь страдала бессонницей? Что я всегда была конфликтна? Лезла на рожон попусту? Что во мне сочеталось два полюса - я могла быть расточительной и жадной, смелой и трусихой, королевой и скромницей? Что я почитала питательные кремы для лица и любила, густо ими намазавшись, раскладывать на кухне пасьянсы? Что была ярой футбольной болельщицей? Что любила селедку, нежно величая ее «селедой»? Что никогда не курила и не жаловала курящих, что от бокала вина у меня разболевалась голова? За прожитую жизнь я вынесла простую философию. Простую - как кружка воды, как глоток воздуха. Люди не делятся на классы, расы, государственные системы. Люди делятся на плохих и хороших. На очень хороших и очень плохих. Только так».

«Я ТАНЦЕВАЛА ДЛЯ ТИРАНА»

А борьба началась с самого начала. В 1938 году Майя фактически стала сиротой - отца исключили из партии и расстреляли; мать с грудным младенцем на руках сослали в Казахстан, в лагерь жен изменников родины. От детдома 12-летнюю Майю спасла тетя - балерина, солистка Большого театра Суламифь Мессерер. Она удочерила племянницу, определила ей жизненный путь. И с одной стороны, Плисецкая была благодарна тете. Но с другой - «...в расплату за добро каждый день, каждый день она больно унижала меня...»

Да, дальше был успех. В 1943 году, когда основная масса артистов находилась в эвакуации, ее зачислили в труппу Большого театра. Не заметить талант юной балерины было невозможно. Прыжки, в которых на мгновение она зависала в воздухе, необыкновенную выразительность, страстность, динамику танца... Вскоре пошли и главные партии - в «Спящей красавице», в «Дон Кихоте»; в Большой уже стали ходить специально «на Плисецкую»... Однако то время Майя Михайловна вспоминает вполне однозначно: «Эра Сталина отняла у меня отца. А я танцевала для тирана несколько раз. Он таращил на меня свои желтые волчьи глаза из-за пиршеского стола на своем семидесятилетии в Кремле. «Лебединым озером» 27 февраля 1953 года спровадила я в гроб Иосифа Виссарионовича».

Это время ее сформировало: как человека, как личность, как борца...

ПЛИСЕЦКАЯ И КЕННЕДИ

Личная жизнь Плисецкой на первый взгляд скучна в своем однообразии - всю жизнь с одним мужем. Правда, кто-то говорит о любвеобильности балерины, о ее многочисленных романах: мол, Щедрин на все закрывал глаза. Ну так земля всегда полнится слухами. Однако о симпатии (и даже взаимной) знаменитого Роберта Кеннеди известно доподлинно.

В 1962 году Большой театр гастролировал в Америке. По случаю приезда в советском посольстве был устроен прием - там они и познакомились. Выяснили, что родились в один день - 20 ноября 1925 года. С тех пор в день рождения Плисецкую то и дело поджидали неожиданные сюрпризы. То в гостиничный номер посыльный приносил ей букет белых роз, то ящик вина, то элегантную коробочку с золотым браслетом. Даже через Анастаса Микояна, зампреда Совета министров СССР, Кеннеди однажды передал балерине искусно выполненные фарфоровые гвоздики. А потом и позвонил...

«Уже стало традицией, что Роберт Кеннеди и я старались ближе к этой дате найти оказию, чтобы поздравить друг друга», - признавалась как-то Майя Михайловна. Во время редких встреч они обнимались и расцеловывались как старые добрые друзья. В один из приездов Кеннеди повел ее осматривать Нью-Йорк. Балерине намекали, что Роберт слывет заядлым ловеласом, но она не придавала этому значения. «Что это было? - рассуждала она много лет спустя. - Флирт - не флирт, игра - не игра... Что-то нас взаимно влекло друг к другу. Мы были друг другу интересны».

В 1968-м они должны были увидеться снова - Большой в очередной раз приехал в Нью-Йорк. Роберт позвонил Майе, извинился, что не может встретить лично из-за предвыборной поездки, просил оставить для него вечер 11 июня... А 5-го в Калифорнии его застрелили. Днем позже во время концерта в «Метрополитен-опера» зрителям было объявлено: «В знак траура по Роберту Кеннеди Майя Плисецкая станцует «Умирающего лебедя». Зал встал...

«Я - МАЙЯМАН!»

Впервые Родион Щедрин и Майя Плисецкая встретились на приеме знаменитого французского актера Жерара Филипа. На молодого композитора (ему тогда едва стукнуло 25) балерина произвела неизгладимое впечатление - рыжая, зеленоглазая, стройная как тростинка, длинношеяя... Его совершенно не смутила разница в возрасте - Майя была старше на семь лет. Щедрину, как обладателю собственного авто, выпала обязанность развезти почетных гостей по домам. Разу­меется, свой маршрут Родион составил таким образом, чтобы везти Майю последней...

Окончательно же Щедрин влюбился, когда ставил балет «Конек-Горбунок» в Большом театре. Тогда впервые он увидел Плисецкую на репетиции в балетном зале. «Она была в очень эффектном купальнике, - вспоминал Родион Константинович. - Тогда таких еще никто не носил. Я, как теперь модно говорить, запал окончательно!»

Потом были совместный отдых в Сортавале (Доме творчества композиторов), поездка на машине в Сочи. Из-за того, что Родион и Майя не были женаты, их отказывались селить вместе в гостиницах, поэтому ночевать зачастую приходилось в авто. По приезде в Москву 2 октября 1958 года Плисецкая и Щедрин поженились.

Своей музе и жене Родион Константинович посвятил множество балетов, среди которых «Кармен-сюита», «Анна Каренина», «Дама с собачкой»... Сам Щедрин говорит так: «Меня считают большим любителем балета. Но это не так. До сих пор балетоманом я себя назвать не могу. Я - Майяман!»

Единственное, что омрачало их брак, - это отсутствие детей. Причем вскоре после замужества Плисецкая забеременела. Но... как всегда, выбрала сцену и балет.

ДОЧКА ОТ КГБ

И все-таки в 1999 году ее дочь нашлась. Вернее, так называемая дочь, самозваная. Откровения израильтянки Юлии Глаговской тогда наделали шуму. Девушка поведала прессе о том, как в 1976 году одновременно в ленинградском роддоме оказались две женщины: Майя Плисецкая и Людмила Глаговская, жена сотрудника КГБ. Младенец последней родился мертвым. Тогда якобы и произошла подмена, разумеется, с согласия самой Плисецкой. По словам Юлии, которая в начале 90-х с родителями эмигрировала в Израиль, до поры она ничего не знала. Потом отец признался. С тех пор девушка всеми правдами и неправдами добивалась встречи с «мамой». Надо заметить, что на Земле обетованной Юля училась в академии танца и внешне походила на прославленную балерину... Вот только Майя Михайловна радости по поводу обретения дочери не выказывала, общалась сухо, уходила от разговоров. А потом и вовсе подала в суд на газету, выдавшую «сенсацию» на-гора. «Все это придумала моя родственница: и журналисту заплатила, и девочку похожую подыскала, - как-то прокомментировала балерина. - Ну скажите, как это я могла на сносях в те же самые дни танцевать в 51 год спектакль за спектаклем в Австралии, где гастроли именовались «Майя Плисецкая и Большой балет»? Умудриться тайно слетать на несколько дней в СССР, и почему-то в Ленинград, и почему-то прямиком в родильный дом КГБ? Родить там наспех дочь и тотчас подарить ее первой встречной бесплодной кагэбэшнице?»

«Я НЕ СКУЧАЮ ПО РОССИИ»

В то время Майя Михайловна была уже на вольных хлебах - в 1990 году из Большого театра ее попросили, и это еще одна жизненная драма Плисецкой.

Все началось двумя годами ранее. Тогда великую балерину обвинили в сокрытии нескольких миллионов лир: якобы деньги привезла и утаила от государства. Обвинение абсурдное, учитывая хотя бы курс итальянской валюты (в то время 10 тысяч лир равнялись 4 рублям 70 копейкам). В возбуждении уголовного дела было отказано, но туман уже сгущался. И вскоре последовало громкое увольнение.

Это было время больших перемен. Но Большой театр - государство в государстве. Конфликт Плисецкой и Григоровича, главного балетмейстера, с которым много лет отчаянно спорила балерина, разрешился предсказуемо. «Майе Михайловне просто нечего делать в Москве. Ее здесь лишили работы и даже пенсиона», - возмущался тогда Родион Щедрин.

Возможно, те годы - самые сложные в ее судьбе. Она окончательно разочаровалась в коллегах, в театре, в стране... «Еще как завидуют! По-черному, по-страшному! - восклицала Плисецкая. - К сожалению, люди главным образом состоят из зависти. Поэтому врагов у меня хватает, некоторые просто с удовольствием поприсутствовали бы на моих похоронах. А если и поплакали бы, то от радости. Плисецкая всегда была костью в горле для всех ведущих балерин».

С 1991 года Майя Плисецкая - своя среди чужих, чужая среди своих. Она работала во Франции, в Италии. Жила в Мюнхене - там у ее мужа был многолетний контракт. Жила хорошо, ни на что не жаловалась. Однако зачастую в ее интервью все-таки проскальзывала горькая обида.

«Скучаете по России?» - как-то спросили балерину. «Я жалею эту несчастную страну, в которой никогда хорошо не жилось, - ответила она. - Коммунисты все время старались сделать животных из людей. В результате превратили людей в рабов. Сейчас эту систему сломали, но люди, воспитанные уродливо, просто не знают, что делать со всей этой свободой. Нет, я не скучаю по России...»

Свое 90-летие она планировала отметить в Москве, в Большом театре. И приезжала - всего три недели назад, - чтобы обо всем договориться. Как жаль, что этого не случилось. Видно, не судьба... 

Подготовил Дмитрий Мельман

Фото FOTODOM.RU, PERSONASTARS, ТАСС /Александра Конькова

 

 

Подпишитесь и следите за новостями удобным для Вас способом.