Громкие имена никогда не перестают греметь, и вот мы в очередной раз получаем историю про товарища Сталина.
Мы уже видели кино про сына товарища Сталина, так что появление сериала про дочь вполне логично. И нигде, кроме как на Первом канале, потому что это - история федерального значения.
Что импонирует, на этот раз сериал создан на основе и в приблизительном соответствии с воспоминаниями самой Светланы Аллилуевой по ее книге «Двадцать писем к другу». И от этого в фильме появляется тот самый нерв, который всегда отсутствует у псевдоисторических поделок, основанных только на фантазиях сценаристов.
Впрочем, подлинной историчности в сериале «Светлана» тоже нет - задачи такой не ставилось. Тут история личная, даже психологическая. Тут, если уж на то пошло, в ретроспективе показан эдакий незавершенный гештальт дочери товарища Сталина. На пустом стуле - темная фигура отца, самого главного для нее человека и самого большого препятствия к счастью Светланы. Такие комплексы не проработаешь десятком психологических сеансов, с такими проблемами даже водкой не справиться.
Кстати, именно такой «метод терапии» выбирает брат Светланы Василий. В сериале он показан мельком, и все, что мы видим, связано с его алкоголизмом. Второстепенный персонаж с единственной характеристикой, просто элемент исторической реальности, без которого картина была бы неполной, как комната без мебели.
Главная история в «Светлане» все-таки психологическая. Перед нами драма «кремлевской принцессы», и большую часть эфирного времени мы вместе с ней раздумываем, как же все так вышло да какое событие в прошлом чего подтолкнуло в настоящем. Видимо, создатели сериала - сторонники модной теории о том, что все проблемы - из головы и что можно изменить буквально все, если хорошенько покопаться в прошлом и на пустые стулья всякие образы усадить. Как говорят психологи, проработать.
У Светланы Аллилуевой проработать гештальт не получилось - видимо, психологов хороших не нашлось. Но меня зацепило в сериале «Светлана» другое. К примеру, судьба простого интеллигентного Каплина, которого чуть не расплющила советская система за первую к нему любовь Светланы. То, как вообще все было зыбко и ненадежно для тех, кто осмеливался высовывать нос выше уровня стандартного инженера на 120 рублей. И на этом фоне личная драма «принцессы» для меня - это как попытка вписать в трагедию шекспировского масштаба сказочку про Колобка...
Татьяна Веденская.
