Будут вспоминаться ее улыбка, хрипловатый насмешливый голос, глаза - живые, молодые, искрящиеся. Аросева - из породы последних… не народных даже, а любимых. Время, когда артистов любили, в общем-то, прошло. С ее уходом - уж точно.
Говорить о том, что Аросева ушла внезапно, наверное, нелепо - все-таки возраст уже, 87 лет. И все-таки она ушла внезапно. Запомнилась-то бодрой, активной, жизнерадостной. Прошлый сезон в Театре сатиры отыграла от и до. И не абы что, не спектакль, десятилетиями зазубренный и сотни раз по привычке повторенный. Нет - премьеру! Виктюк поставил «Страсти по Радамесу» на трех «девочек»: Аросеву, Васильеву и Образцову. И Ольга Александровна прошла весь репетиционный процесс, не пропустила ни одного спектакля.
Как говорят коллеги по Театру сатиры, она и в этом сезоне отчаянно рвалась на сцену. Но уже не смогла…
МИХАИЛ ДЕРЖАВИН: «ОНА НИКОГДА НЕ НЫЛА»
- Аросева и в этом сезоне появлялась в театре, - рассказал нам многолетний партнер актрисы. - Человек она была необыкновенно активный. Есть такая пословица: «Клин клином вышибают», - думаю, этим и руководствовалась. Но вот последний месяц выбил ее из колеи, лишил всех возможностей: передвигаться и прочих.
- Но в прошлом сезоне даже намека на это не было.
- Да, в том сезоне она была огурцом просто! Мы на Ольгу Александровну ориентировались всегда, думали: боже мой, в какой она потрясающей форме, какая она умница, молодец! Может, и скрывала свое не самое хорошее самочувствие, но Оля никогда не ныла по поводу собственного здоровья. Никогда! Да и вообще никогда не жаловалась - несмотря на то, что биография у нее очень тяжелая. Помню, как-то были с ней в Праге, говорит: «Миня, пойдем я покажу тебе дом, где мы жили». Мы пришли к особняку, где квартировались работники советского посольства (папа у Аросевой был дипломатом). Вокруг нас собрались работники этого учреждения, и она с таким оптимизмом, с такой радостью вспоминала свое детство. Она даже про Сталина плохо не говорила, несмотря на то, что отца в 1938 году расстреляли. Никогда никого не ругала, не оскорбляла - вообще, человек был уникальный… Мне кажется, поэтому даже у врачей отчаяния не было - она оставалась оптимистом до конца дней своих.
- Но ведь была еще и очень непростым человеком…
- У нее были сложные взаимоотношения с Плучеком (знаменитый худрук театра. - Ред.). Они иногда даже не разговаривали друг с другом. Но Аросева не уходила из Театра сатиры, а он никогда вопрос так не ставил - наоборот, занимал в лучших спектаклях, понимая, что она прекраснейшая артистка… Ольга Александровна могла очень толково объяснить свою позицию, интересно высказывалась по поводу спектаклей. Да, порой резко. Но она никогда ничего не делала исподтишка - говорила только прямо. И всегда была очень справедлива, деликатна, тонка…
НАТАЛЬЯ СЕЛЕЗНЕВА: «ЖИЛА ТОЛЬКО ТЕАТРОМ»
- Какие ассоциации с Ольгой Александровной? - переспрашивает Наталья Игоревна, также не один десяток лет проработавшая бок о бок с Аросевой. - Требовательность к себе и к окружающим. Безумная требовательность.
- Вы могли назвать ее своей подругой?
- Да, у нас было дружеское общение, я часто бывала у нее в гостях. И даже предложение Андреев (муж актрисы, режиссер Владимир Андреев. - Ред.) мне сделал у нее дома. Просто сказал ей: «Ольга Александровна, я хочу жениться на Наташе». И она очень любила моего сына, у них были замечательные нежнейшие отношения. Ольга Александровна вообще любила общаться с молодыми, и в основном - с молодыми мужчинами. Она прямо преображалась…
- Чисто по-женски она вам открывалась?
- Никогда и никому. Говорю это с полной ответственностью. Личная жизнь Аросевой была обсуждаема, но только за ее спиной. Она никогда не открывалась, была в этом плане очень закрытым человеком.
- Можно сказать, что, несмотря на добродушный имидж веселушки, Аросева по жизни была одиночкой?
- Абсолютно правильно. Но она никогда и не пыталась казаться легкой и воздушной. Аросева была человеком с грандиозным чувством юмора, помешанным и влюбленным в профессию. Профессия - вот что было главным в ее жизни, доминирующим над всем.
- В театре ее больше любили или боялись?
- Последние годы боялись. Она неважно себя чувствовала, преодолевала свое нездоровье. Наверное, это сказывалось на общении с окружающими.
- А ваше последнее общение когда состоялось?
- Я была у Ольги Александровны дома, когда она уже болела. Просила: привези мне маленьких цыпляточек табака. Я привезла ей этих цыпляточек. Но она их уже не ела - нельзя было. Мы просто посидели, поговорили. «Ну, что творится в театре?» - вот это ее больше всего волновало. Ее, вообще, интересовал только театр, это была ее жизнь. Не было семьи, не было мужа, детей, внуков. Привязанностей особых. Очень противоречивый был человек. В чем-то легкий, в чем-то тяжелый. Человек настроения. И если вы меня спросите, что такое Аросева, я скажу: актриса, актриса и еще раз актриса…
ЮРИЙ ВАСИЛЬЕВ: «ВЫПИВАЛА, ЛЮБИЛА МУЖЧИН…»
- В тот день мы даже не отменили спектакль, потому что Ольга Александровна никогда бы на это не пошла, - вспоминает еще один актер Театра сатиры. - Нужно просто знать Ольгу Александровну. Которая в любой ситуации, до последней секунды говорила: «Я буду играть».
- Она ведь и к этому сезону готовилась, правда?
- Да-да, все время об этом говорила директору театра. И Виктюку говорила: «Значит так, Рома, мы с тобой опять начинаем репетировать, опять будем ссориться. Но 7 октября я играю». Даже хотела играть в день, когда ей делали переливание крови. Только хитростью уговорили, сказали: «Ну как, вам же делали переливание. Давайте так: октябрь вы не играете, а уж в ноябре…» Вообще, Аросева никогда в жизни не отменяла спектакль. Была очень жадная до ролей, до игры. Поэтому на следующий день после смерти перед спектаклем я вышел (меня попросили), сказал о том, что произошло, и добавил: «Давайте поаплодируем. Чтобы Ольга Александровна услышала ваши аплодисменты. И пусть опять звучит смех. Ваши улыбки будут лучшей наградой для Ольги Александровны». У нас же театр такой - нет трагических спектаклей, сплошь комедии. А она отдала этому больше 60 лет – чтобы зал смеялся.
- Как Аросева чувствовала себя последние месяцы?
- Вы знаете, я год назад стал режиссером-постановщиком театра. И в мои обязанности входило отсмотреть все спектакли, сделать кое-какие выводы. В антракте «Как пришить старушку» решил зайти к ней в гримерку. Мне говорят: нет, она в гримерку не поднимается - она на сцене. Вышел из-за кулис на сцену - она лежит на стульчиках. Посмотрела на меня: «О, Юрасик! Как хорошо, что у нас появился человек, который будет следить за репертуаром». Я ей какие-то свои соображения высказал - она: «Да-да», - все выслушала. «Ну, молодец, давай, я желаю тебе успеха…» Но она уже не могла подняться в гримерку. Понимаете, да? Ну, если онкологию поставили уже шесть лет назад, и все эти шесть лет, можно сказать, она прощалась…
- Но чисто внешне на то не было даже намека.
- Да, конечно! Абсолютная победительница!.. Как Вера Кузьминична (Васильева, актриса Театра сатиры. - Ред.) сказала: «Вот все говорят: она трагическую жизнь прожила. А она очень красивую жизнь прожила…» И ведь действительно: она всегда была свободным человеком, делала все, что хотела. Она выпивала, она любила мужчин. Более того - она играла все, что хотела… Да, папа у нее был расстрелян. Трагедия, конечно. И то, что был большой простой в театре, когда с Плучеком (легендарный худрук Театра сатиры. - Ред.) она поссорилась. Это я понимаю. Но я все эти 38 лет видел человека счастливого, востребованного абсолютно. И телепрограммы в конце жизни она вела, и все у нее было замечательно: дача любимая, собака любимая... Вот именно - победительница!
- У вас в театре, слава богу, давно не было больших уходов. Из глыб последний, наверное, Спартак Мишулин ушел. Готовы были к ее уходу?
- Может, и готовы, но когда мне сообщили, я настолько растерялся. Как будто по голове чем-то тяжелым получил - бух! Хотя уже и говорили, что она не придет. Во всяком случае - играть. Но вот кого-то можно представить уходящим, угасающим. А представить, поверить в то, что Ольга Александровна уйдет, было все равно невозможно. Поэтому еще такая неожиданная потеря. Я это могу сравнить с ситуацией, когда уходят родители, и ты вдруг понимаешь, что остаешься один на один с этой жизнью. Раньше какая-то защита была, ты мог кого-то попросить, кому-то поплакаться. И тут: бах! И уже никого не попросишь – все, ты сам…
ИЗ ПОСЛЕДНЕГО ИНТЕРВЬЮ АКТРИСЫ
- Ольга Александровна, как сильный человек, многих своих коллег вы подавили, довели до психозов и неврозов? Многим сократили жизнь?
- Не считала. Наверное, многим. Надо на досуге об этом подумать. Но я помогала дуракам избавиться от их дурости, пошлякам от пошлости, а циники благодаря мне свой цинизм перестали демонстрировать. А что касается земной жизни... Может быть, кому-то и сократила своим характером. Но в следующей-то жизни они станут лучше. Может, это утешит их родных и близких.
- Если бы не были столь жесткой, смогли бы дожить до такого преклонного возраста, оставаясь в разуме и играя на сцене?
- Я не могу ответить одним словом: «да» или «нет», - потому что как первое, так и второе не будет истиной. А я не хочу лукавить. Если бы только жесткость была у меня, то известной и популярной я бы точно не стала, и не прожила бы в разуме до столь почтенного возраста. Почему-то о других качествах, к примеру: уме, таланте, работоспособности, - вы не говорите. Но и без жесткости было бы трудно дожить до старости и чего-то достичь.
- У вас в жизни больше было друзей или врагов?
- Друзей было больше в детском и девичьем возрасте, врагов - в зрелом. Сейчас большинство и первых, и вторых уже умерли. Остались приятели и завистники. И тех, и других примерно поровну…
(1925-2013)
Фото FOTOBANK.COM
