Для Натальи Гулькиной «Мираж» - это больше, чем группа. Своего рода судьба, в которой смешалось абсолютно все. И сбывшаяся мечта, и самая горькая обида. Повод для гордости и неприятные воспоминания. Сладкий сон и ночные кошмары...
- Наталья, у вас какие воспоминания о «золотой» поре «Миража»? Больше положительных или отрицательных?
- Сложно сказать. С одной стороны, сбылась моя мечта, а я, как и многие девчонки, мечтала стать певицей. И в этом смысле я благодарна «Миражу». Но с другой стороны, в памяти осталось столько неприятных моментов...
- 80-90 концертов в месяц - это ужас?
- Ну, 90 - это вы махнули, но действительно было очень много концертов: по пять, по шесть, по семь в день… Вообще, сумасшедшее, конечно, было время. Мы ездили на автобусе по городам и весям, после каждого вечернего концерта музыканты выпивали как следует, устраивали пьяные дебоши, какие-то девчонки появлялись рядом с ними. Меня все это мало трогало, наблюдала больше со стороны. Но была какая-то чудовищная рутина, каждый день, как День сурка. И, конечно, это стало одной из причин, почему я ушла из группы «Мираж».
«БАНДИТЫ ВЗЯЛИ МЕНЯ ЗА ГОРЛО»
- Да, шесть-семь концертов в день - это дурдом, конечно. Пусть даже под фонограмму Маргариты…
- Почему Маргариты?! Меня все время этот момент раздражает. Я не пела под фонограмму Маргариты - только под свою! А вот когда мне предложили петь под фонограмму Суханкиной и сказали, что пока ты там ездила по гастролям, мы записали второй альбом... То есть одна зарабатывает деньги, другая записывает следующий альбом - все очень грамотно делалось, без отрыва от «станка»… И когда меня поставили перед фактом: едешь дальше, вот новый альбом - я сказала: до свидания.
- Так вы не пели под фонограмму Суханкиной?
- Нет, конечно. С какого перепуга?! Почему-то считается, что все в «Мираже» пели под Ритину фонограмму. Мне это слышать обидно, и еще поэтому теперь я пою только вживую. Потому что пою сама.
- Наташа, вы ведь после побега из «Миража» нарвались на крупные проблемы...
- Ну да, типа того. Ну, чего мне тогда было - 20 лет, честно говоря, вообще ничего не понимала в юридических тонкостях. У меня был концерт, на афише написали: «Группа «Мираж» и Наталья Гулькина». И утром ко мне в дом пришли какие-то бандиты, которые практически взяли меня за горло. Сказали: никакого названия «Мираж», и с тобой сегодня выйдет Таня Овсиенко. А Таню тогда только-только перекрасили в блондинку, и она первый раз вышла в качестве солистки группы «Мираж».
- Вы испугались?
- Вы знаете, оказалось, я настолько сильный человек - родители мои просто обалдели. Я вышла из душа, обмотанная полотенцем. Звонок в дверь. Бабушка моя открывает - а она добрая душа была, Царствие ей небесное: заходи, кто хочет. И я, увидев двух незнакомых парней - уж не знаю, откуда силы взялись, - сама, двумя руками, вытолкала их к лифту.
- Наташа, был момент, когда разочаровались в шоу-бизнесе?
- Да, конечно. Вот как раз в период «Миража» и разочаровалась. Я была, как птенец, который верил, что сейчас раскроет крылья и полетит, а ему эти крылья все подрезали и подрезали. И все время говорили: да ты вообще никто, сиди и открывай рот под «фанеру», ты пешка. А мне не хотелось быть пешкой.
«НЕ МОГУ ЗАБЫТЬ ОБИДЫ»
- В 2007 году судьба вновь связала вас с группой «Мираж» и Литягиным. Многое пришлось ему простить?
- Да. И это было нелегко, я вообще по жизни очень мнительный и сентиментальный человек. Любая мелочь может вывести из равновесия… Знаете, всю жизнь я ненавидела лицемерие. Но постоянно меня судьба сталкивает с такими людьми. Наверное, мне и самой нужно быть более жесткой, циничной. Но не могу. Я искренний человек, и всегда рублю правду-матку, которая никому не нравится. Ничего не могу с этим поделать, да теперь уж и переучиваться поздно... Так что это сложный момент. К сожалению, сложный. Обиды были. Забыть их не просто. Была бы кнопка REC, мы бы все это стерли из памяти. Но не стирается, к сожалению.
- В какое-то время, говорят, вы были готовы даже сменить фамилию…
- Это не связано с «Миражом». И не то что сменить… Просто фамилия не совсем сценическая, не для поп-сцены, скажем так. Помню, Олег Марусев впервые объявлял меня. За кулисами потом подошел, говорит: «А я думал, Гулькина - это русские народные песни. С такой фамилией только такие и петь». «Да? - говорю. - Спасибо большое!» Вообще, девичья моя фамилия - Кляренок. Жутко она мне не нравилась, я понимала, что выступать с ней тоже не вариант. Когда вышла замуж второй раз, взяла фамилию Терентьева. Но, приезжая на гастроли, слышала одно и то же - что за Терентьева, мы Гулькину ждем. Вот Гулькиной и осталась.
- В конце 1990-х, если не ошибаюсь, вы уже практически не пели. В редких интервью рассказывали, что рисуете, сочиняете стихи, пишете сказки…
- Нет, я пела. Может, не так часто, как сейчас… В ГИТИС на режиссуру я пошла, потому что поняла: мне не хватает движения, я же двигатель вечный. Был период, когда работала в детском центре, сделала большой мюзикл «Снежная королева», для всех персонажей стихи написала. Талантливый человек талантлив во всем. А я не могу сидеть на месте, все время чем-то занимаюсь.
- То есть не думали окончательно сменить профессию?
- Нет, я просто хотела расширить круг своих занятий.
- Наташа, а, если честно, не надоели старые песни?
- А какая разница? Они же народу нравятся!
Фото FOTOBANK.COM
