Ровно полвека назад мир впервые услышал об Анне Герман. В 1963 году молодая певица приняла участие в Международном фестивале песни в Сопоте и заняла почетное второе место. И пусть на Западе (кроме, пожалуй, Италии) о певице мало кто знал, зато в СССР Анна Герман стала настоящей звездой.
Правда, по отношению к польской певице слово «звезда» не вяжется нисколько. Ведь она была далека от всей той мишуры, которая присуща эстраде. Статная, но очень стесняющаяся своего высокого роста, Анна всегда старалась быть незаметной. А когда все-таки становилась объектом всеобщего внимания, то... совсем по-девичьи заливалась румянцем. Про свое стеснение она забывала, только когда выходила на сцену...
В ее жизни было только двое мужчин. Зовут их одинаково - Збигнев Тухольский. Первый - ее муж, с которым Анна прожила двадцать с лишним летом. Второй - сын, появившийся на свет вопреки всем запретам врачей, когда ей было почти сорок...
Збигнев Тухольский-старший по профессии - инженер. Казалось бы, нет человека, более далекого от вспышек фотоаппаратов и объективов телекамер. Однако хотя бы раз в месяц он дает интервью, и к такому положению дел почти привык. Пан Збигнев уверен: если люди до сих пор помнят об Анне, значит, она продолжает жить. Поэтому его обязанность - рассказывать о ней снова и снова.
«ПОСЛЕ АВАРИИ АНЮ СОБИРАЛИ ПО КУСОЧКАМ»
- Пан Збигнев, вы помните, как все начиналось? Каким было ваше знакомство с Анной?
- О! Это очень романтическая история. Впервые я увидел Анну в 1960 году. Меня, тогда молодого научного работника, отправили в командировку в город Вроцлав, это на Одре. Дел было не так много, управился я довольно быстро. До отхода поезда оставалось несколько часов, погода стояла прекрасная. Вот я и решил искупаться. На пляже долго думал, что делать с багажом - я же был при полном параде, с чемоданом в руках. И тут увидел симпатичную девушку - было в ее взгляде что-то такое, что не давало сомневаться в честности и искренности. Ее-то я и попросил приглядеть за вещами. Позже мы разговорились и договорились встретиться когда-нибудь еще. Аня пообещала пригласить меня на концерт и свое обещание выполнила.
- Она уже тогда пела? Ведь ее официальный дебют на сцене, если судить по биографии, состоялся немного позже.
- Да, хотя Анна училась на геологическом факультете Вроцлавского университета, она участвовала и в художественной самодеятельности. У нее постоянно бывали концерты. И даже я, человек далекий от музыки, послушав ее, сразу понял: у нее - настоящий талант. У Ани был потрясающий голос, такой проникновенный, затрагивающий все струны души. И в то же время чувствовалась такая беззащитность, что мне тут же захотелось быть рядом с ней, чтобы при случае защитить от жизненных невзгод.
- Вы познакомились в 1960 году. Но поженились, как уверяют официальные источники, только через двенадцать лет после знакомства. Почему так долго ждали?
- Да как-то не было времени оформить наши отношения. И Анна, и я очень много работали, да и нам обоим казалось, что штамп в паспорте - всего лишь формальность. После трагедии мы посмотрели на этот вопрос совсем по-другому.
- Вы имеете в виду ту страшную автомобильную аварию, в которую Анна попала в Италии в августе 1967 года?
- Да, и это событие разделило нашу жизнь на «до» и «после».
- Об аварии много писали в прессе - да так, что та история уже обросла легендами. Как все было на самом деле? И почему вдруг Анна стала жить в Италии?
- Один итальянский продюсер, Пьетро Карриаджи, прослушав пластинку с песнями Ани, тут же решил: она может стать звездой в Италии. И предложил ей контракт. Сразу на три года! Мы с Анечкой очень надеялись, что трехлетний контракт поможет ей сделать карьеру в Италии. Да и все вокруг в один голос уверяли, что у нее в этой стране большое будущее. Она ехала туда окрыленная и полная надежд! И, действительно, Италия встретила ее радушно. Выступления принимали там на «ура»: и критики, и публика, и профессионалы. У Ани был намечен большой тур по городам Италии. Во время очередного переезда – из Форли в Милан - все и случилось…
В тот день за рулем был не профессиональный водитель, а сам менеджер. Он к тому же, как выяснилось позже, накануне гостил у родителей, поэтому совсем не выспался. Словом, он уснул прямо за рулем, и их маленькая машинка на громадной скорости упала в кювет. Сам менеджер отделался переломами руки и ноги. А вот Аню, которую вылетела через лобовое стекло на двадцать метров, пришлось собирать буквально по кусочкам.
- Как вы узнали о той трагедии?
- В тот ужасный день я был на работе. И страшную новость узнал только к вечеру, когда вернулся домой - мне позвонила мама Ани, пани Ирма. Мы с ней в течение одного дня оформили все документы - хорошо, власти ускорили их выдачу, - и вскоре были в госпитале.
…Анечка не приходила в сознание почти две недели. Все это время ее мама и я неотлучно находились рядом с ней. Молились, чтобы она выздоровела...
- Анна стойко переносила все страдания?
- Ее мужеству можно только подивиться. Когда она очнулась, то обнаружила себя полностью закованную в гипс. Он сжимал ей грудную клетку, из-за чего Анечке было трудно дышать. Представляете, какой это был шок для нее? Бывало, она плакала от отчаяния и боли. Но потом брала себя в руки. Мы с ее мамой, дежуря по очереди у кровати, старались занять Анечку разговорами, чтобы хоть как-то отвлечь ее. Помню, как-то она заметила, что из окна ей видны ветви какого-то хвойного дерева. С того дня я подолгу рассказывал ей о больничном парке, состоящем из высоких могучих сосен, из которых в прежние времена делали мачты для парусных кораблей. Аня в ответ говорила, как она часами смотрит в окно, чтобы застать момент, когда, например, на ветку сядет птица… В той больнице она провела долгих полгода. Но потом мы упросили врачей отпустить Аню домой. И уже в родных стенах она потихоньку возвращалась к жизни.
«МЫ ОБВЕНЧАЛИСЬ ПРЯМО У ЕЕ БОЛЬНИЧНОЙ КРОВАТИ»
- Ей это тяжело давалось?
- Конечно. Ведь ей пришлось практически заново учиться ходить. Мы тогда жили буквально в трехстах метрах от Вислы. Туда и ездили с Анечкой на ежедневные «тренировки». Но страшнее всего были не физические испытания: Анне предстояло преодолеть психологический шок после аварии. Тогда она решила написать книгу, решив, что, описав все случившееся с ней, сможет избавиться от жутких воспоминаний. Работа действительно увлекла Анечку. Она записывала свои мысли, уносясь в прошлое. Книга «Вернись в Сорренто?» вышла тиражом в 30 тысяч экземпляров, и моментально была раскуплена. Тогда же Аня стала сочинять песни. Вернее, она подбирала мелодии к уже готовым стихам. Потом, когда она смогла сесть за пианино, сама себе аккомпанировала. Когда могла уже самостоятельно передвигаться, мы и поженились. Свадьба была тихой. Мы специально уехали в небольшой город Закопан, отпраздновали там в маленьком ресторанчике и вернулись уже мужем и женой.
- А вскоре в вашей семье случилось прибавление… Анна родила сына Збигнева довольно поздно – ей было почти сорок. Врачи не отговаривали ее от этого шага?
- Конечно, отговаривали. И не только из-за возраста. Врачи опасались, что могут сказаться последствия ее многочисленных травм. Но Анна была непреклонна: «Буду рожать». И видели бы вы, каким счастьем светилось ее лицо, когда она возилась с маленьким Збышеком. Сейчас, правда, он давно вымахал на голову выше меня, поэтому сложно представить, что когда-то был крохой.
- А чем он, кстати, занимается? Ему передались творческие гены его мамы?
- Мне сложно судить об этом. Многие говорят, что он хорошо поет. Но поскольку музыкальный слух у меня отсутствует, я не могу оценить его вокальные возможности. В любом случае он выбрал себе профессию, далекую от эстрады. Збышек - ученый, обожает железнодорожную технику, паровозы - знает все о них. Жаль, Анечка не смогла увидеть, как Збышек взрослеет. Ему не было и семи, когда болезнь забрала ее.
- У нее ведь диагностировали рак? Как она восприняла этот страшный диагноз?
- Первое время она не хотела верить, что это - правда. Поэтому поначалу отказывалась ложиться на операцию. Но потом врачи уговорили ее, что это необходимость. Ее оперировали снова и снова. За один год она ложилась под скальпель восемь раз.
- Пожениться вы решили после аварии. А когда врачи поставили Анне страшный диагноз, еще и обвенчались. Хотели таким образом навсегда остаться вместе?
- Когда приходит беда, на многие события смотришь по-другому. Когда у Анечки диагностировали рак и ее положили в больницу, мы много говорили с ней о Боге, о вере… Мы обвенчались прямо у кровати, на которой лежала Анна. Тогда же был крещен и наш сын. Аня торжественно пообещала, что если выздоровеет, то больше не будет выходить на сцену, а посвятит себя Богу.
- Она верила, что победит болезнь?
- Мы оба верили в это. Нам казалось, что если в первый раз она смогла выстоять, то и на этот раз все обойдется. Последний раз я видел Анечку 25 августа 1982 года. Помню, напоследок она сказала мне: «Мне не трудно уйти!» Не могу сказать: предчувствовала она что-то или нет. Лично я уходил со спокойным сердцем, будучи уверенным, что завтра увижу Аню вновь. Позже медсестра рассказала, что Аня умерла в тот же день. У нее просто остановилось сердце…
Фото FOTOBANK.COM
