Однако не только знаменитые мужчины становились жертвами зрительской любви. Женщинам тоже есть что вспомнить. Например, Ларисе Голубкиной. Даже несмотря на наличие такого сиятельного супруга, как Андрей Миронов.
-Лариса Ивановна, выход в свет с Андреем Мироновым – было то еще испытание?
– Да, были, конечно, поклонницы... Но, во-первых, я пережила то, чего даже у него не было. После «Гусарской баллады» лет 15 была под таким прицелом девок! Это было что-то! Просто кошмар какой-то, я даже не могла понять, в чем дело. Вы знаете, в 14-15 лет, когда происходит гормональное созревание, люди мечутся, не понимают, куда им двигаться, что им нравится, что не нравится, в кого они влюблены. Вдруг выходит «Гусарская баллада», и непонятно: то ли девочка это, то ли мальчик. Да в гусарском костюме, да на лошади, да вся из себя героическая! И вот эта стая маленьких волчат на меня как накинулась! Причем одни девочки были, если мальчики попадались, то все какие-то странные. И их аж колотило при виде меня, следили за мной постоянно, дежурили у подъезда днем и ночью...
«ЕСЛИ УЙДЕТЕ – СБРОШУСЬ С БАЛКОНА»
– Я с ними не дружила, – продолжает Лариса Ивановна. – За это они мне мстили – спички в замки засовывали, разрезали обивку двери…
– Такая странная любовь… Это, знаете, даже чем-то похоже на то, что творилось вокруг группы «Тату».
– Я не знаю, что творилось вокруг «Тату», но могу сказать, что у меня один случай был зверский совершенно. Звонок в дверь. Стоит красивая молодая девочка, 17-летняя. Ее всю колотит, трясет. Рассказывает: я приехала из Читы, влюблена в вас, хочу вас видеть, с вами общаться. И прямо входит в квартиру. Садится на ковер, заявляет: я отсюда никуда не уйду. Я так испугалась! «Если вы уйдете, – говорит, – я сброшусь с балкона».
– Кошмар какой-то!
– Ну и бросайтесь, – отвечаю. И вышла из квартиры, поехала к своему приятелю. «Сереж, – говорю, – спасай меня. Там девка такая – совершенно невменяйка». Мы приехали: он с ней поговорил, она уехала. Через год звонок в дверь. Стоит перекрашенная в блондинку та же девушка. Спокойное лицо, рассказывает, что вышла замуж... И тогда я поняла, что на этих девочек нужен взвод солдат! Тогда они угомонятся.
– Тогда, в махровые советские времена, об этом не говорили, но, может, тут еще некий лесбийский момент присутствовал?
– Ну, наверное! А я же, когда в театр пришла, вообще не знала, кто это такие. Помню, начала репетировать что-то, помрежу говорю: какой-то странный этот мой партнер. «Да он же педераст!» – отвечает. Я: «А что это такое?» (смеется). Помреж объяснила, и мне вдруг стало так неприятно! Колотило от одного воспоминания, что он дотрагивался до меня.
– Если перенести ту ситуацию в наше время, могли бы стать настоящей гей-иконой.
– Ой, не говорите! Помню, на каком-то приеме мне встретились Жванецкий и Стас Намин. И началось: «Ой, Лариска, ты, конечно, не воспользовалась – о-ой! У тебя такое было время, такие возможности! Мы на тебя смотрели, думали: какая девочка хорошая. А кто-то: ой, какой мальчик!» (смеется). Я говорю: «Ребят, какие же вы все испорченные!»
«НАДЕЛА СВАДЕБНОЕ ПЛАТЬЕ И УМЕРЛА»
– Ну, а теперь о фанатках Миронова. Они другие были, более интеллигентные?
– Какое там! Такие же жуткие девки! Те же самые малолетки гормональные, которые придумали себе бог знает что. А одни вообще учудили – взяли и поперлись за Театром сатиры, который отправился на гастроли в Польшу и Германию. Доехали до Бреста. И что они там делали, как вы думаете? Решили перейти границу! Как в кино, на копытах! Их поймали, посадили в каталажку, и оттуда они нам прислали письмо: дескать, можете высвободить?
– А вам приходилось отгонять их от мужа?
– Палкой? (смеется) Нет-нет. Я просто уже, горьким опытом наученная, понимала, что с этими людьми надо дружить. Не так, конечно, чтобы садились на голову… Но когда на следующий день после похорон Андрюши я пришла на кладбище и увидела там девушку, которая лежала на могиле, обняв ее руками, я поняла, что с этой девушкой буду дружить. Ее звали Марта, она целыми днями пропадала на кладбище, я привозила ей поесть, в семь часов вечера забирала, подвозила к метро, чтобы благополучно могла доехать до своего Домодедова. А утром она опять приезжала, я давала ей денег на свечи, еще на что-то… Не столько, чтобы развращать ее, а просто давала понять, что отношусь к ней уважительно. Чтобы не стать для нее раздражителем – понимаете?
– Конечно. Ведь от таких людей можно ожидать чего угодно.
– Да, но она умерла очень быстро – через полгода после смерти Андрюши. И теперь мне всю правду сказали, как она умерла. Марта решила выйти замуж, сшила свадебное платье. В нем легла и умерла… Тогда говорили, будто у нее был врожденный порок сердца. Но в этом году мне девочки на кладбище рассказали (а есть же такие, которые все эти 25 лет ходят), что эта Марта сама что-то с собой сделала. И инсценировала для этого свадьбу. Но жених-то был настоящий, и он ее ждал! Представляете?.. Была и еще одна Марта – завлит в Театре сатиры, тоже очень быстро умерла. А третьей умерла его костюмерша… Просто мистика какая-то!
Фото FOTOBANK.COM
