Он называет себя Пигмалионом, а свое главное детище – Галатеей. Говорит, за 20 лет его Галатея, легендарная группа «На-На», хуже не стала. Но что вместили в себя эти 20 лет? Тут было все: взлеты и падения, эйфория и разочарование, наслаждение от жизни и попытки свести с ней счеты… Великая и трагическая история первых поп-идолов России – в откровенном интервью Бари Алибасова.
- Вообще, что такое «На-На»? – Бари Каримович начал с риторического вопроса, и сам же на него ответил: – «На-На» – это карта постсоветской России. Помните телемост Познер – Донахью, где наша женщина сказала: «В Союзе секса нет!»? А мы этот секс стране вернули. О солистах группы часто говорили, что они би– или даже гомосексуальны. То есть они были настолько сексуальными, что каждый видел в них то, что хотел. Это очень важно было для меня – создать такой образ, который стал бы предметом вожделения для всех, независимо от сексуальной ориентации, пола, возраста, положения...
– Но сейчас ваша группа не на виду. Значит, опять в стране секса нет?
– Не совсем так. Дело в том, что «На-На» открыла ворота сексуальности, куда хлынули тут же все, начиная «Мальчишником» и Машей Распутиной и заканчивая сегодняшними: бисексуальной группой «БИС», «ВИА Грой», Настей Заворотнюк. Но прошли годы, и «На-Ну» перестали пускать в «ящик».
– У вас есть ответ на вопрос: почему?
– На этот вопрос вы легко ответите сами. Почему нет в «ящике» Земфиры? Почему нет «Дискотеки Аварии»?.. «На-На» всегда была самым мощным, самым сильным конкурентом для всех. Потому что мы задавали планку, чересчур высокую, и остальные должны были эту планку перепрыгивать. А кому это надо во времена, когда по стране кочуют бесконечные птенцы из «Птицефабрики»? Но сначала народ на этих «бройлеров» хлынул. А потом люди поняли, что это все одно и то же, и это чрезвычайно скучно. А моя Галатея за эти 20 лет хуже не стала. Как была совершенством, так и остается. И меня не смущает, что об этом знаю только я, мои близкие и наши почитатели.
«ГЛАВНАЯ ПРИЧИНА РАЗВАЛА ГРУППЫ – ЭТО ЖЕНЩИНЫ»
– От Галатеи вашей осталась лишь половина – Левкин и Асимов отвалились, как руки Венеры Милосской.
– Ну, что сказать – амбиции. Левкин никогда не забывал о том, что у него до «На-Ны» была своя группа. Говорил: я был рокером, а тут попса. Вот он и вернулся в рок, сделал группу «Кеды». Вова Асимов в свой проект кучу денег вложил…
– Чужих?
– В том-то и дело, что своих. Чужие вкладывал Левкин – за что его и избивали, и привязывали в лесу. А у Вовы Асимова была куча квартир, которые он заработал. И он все продал, записал клип со знаменитыми актерами, который стоил безумных денег. Когда увидел этот ролик, я был поражен тому, насколько плохо я его знал. Какая-то полублатная песня, а-ля шансон. Я не понял эту трансформацию и эту метаморфозу, мне всегда казалось, что Асимов – интеллектуал в группе… Но амбиции – не главная причина развала группы. Главная – это женщины.
– А вот с этого момента подробнее. Что ж они сделали такого?
– Что они сделали? Они сделали меня полным дураком по жизни. Я приехал из дыры жуткой – станция Чарская: городом почему-то называется – два дома двухэтажных, бревенчатых. С моим другом Мишкой Араповым мы сделали группу «Интеграл». Были как братья, вообще не разлей вода. Я взял солистку – Валю Свисткову. И она увела моего друга, стала его женой. Пришла вторая девушка в «Интеграл» – Галька Окшина. И увела другого прекрасного нашего музыканта, бас-гитариста, автора всех песен. Пришла третья. И пыталась увести меня. Пилила себе вены тупой бритвой. Пришла четвертая… Причем они не приходили! Их всех приводил за руку я. Идиот!.. Пришла четвертая, Аза Романчук, – и в нее уже влюбился я. И два этих мерзких подлеца – гитаристы Сашка Стефаненко и Сашка Крахин – перебили ее чувства, зарождавшиеся ко мне. И любили ее с утра до ночи. Без моего разрешения… И тогда я купил билет и поехал служить в армию. Добровольно. Бросил группу «Интеграл»… Ну, найди еще одного дурака, который бы в мирное время купил билет и поехал в армию служить. Причем, работая в одной из популярнейших групп. Вот что бывает из-за женщин… Этому дурацкому сценарию все следовало и в «На-Не» тоже. Приходили девушки, которые разваливали группу напрочь: администраторы, танцовщицы… А я продолжал с упорством идиота их брать, брать, брать… Пришла одна как-то, говорит: хочу танцевать – прямо Галиной Улановой буду, наверное, или Майей Плесецкой. Я вижу: девочка хорошая, и сразу у меня в голове Политов. У него, к сожалению, перемыкает – когда видит красивую девушку, он не подходит даже – он заскакивает. К нему по сей день очередь в гостиничный номер – я видел однажды, как он их пересчитывал, штук 14 стояло. Но что удивительно – Политов ведь ни с кем не разговаривает. Он вообще не говорит, молчит всегда. Спрашиваю как-то Жеребкина: «Слав, как же все-таки у него эта очередь выстраивается? Он же не разговаривает с ними». Другие-то на сцене глазами подмигивают, после концерта с кем-то шу-шу-шу, обязательно в общий буфет зайдут, окинут всех своим хищническим взглядом. Этот никуда не ходит. А оказывается, когда толпа собирается за автографом, Политов проходит мимо всех этих восторженных девчушек и просто так, по ходу дела, каждой из них бросает: «Будешь? 53-й номер»… Так вот, эта красивая девушка, которая сказала: хочу быть балериной…
– Понятно – 53-й номер у нее на лбу был отпечатан?
– Конечно! Спрашиваю ее: «Наверное, в кого-то из них влюбилась? Учти, у нас это нельзя». А в «На-Не» был закон: не только никакого секса – никакого взгляда на работе в сторону ребят. И за этим следили строго. Нет, говорит, люблю сцену, всю жизнь мечтала, приехала в Москву, чтобы сбылась мечта… А у меня директором группы работал бывший полковник КГБ Игорь Харченко. Идеальный начальник группы «На-На». Что бы ни происходило, где бы то ни было: в Шри-Ланке ли, во Владивостоке – через секунду я обо всем уже знал. Спустя пять дней полковник звонит: «Политов. Она сейчас у него». А для Политова пять дней – как пять веков, ему пять секунд надо, – я думаю, что полковник зевнул. Звоню Политову: «Чукча, ты с ума сошел?!» «Понял». – слышу в трубке. Все, у них это закончилось. Через месяц коллектив возвращается с гастролей, полковник мне говорит: «Она с Левкиным». И Левкин мне выдает: «Я ее люблю». О-о-о!..
– Так это бывшая жена его Ксюша, которая выступала в группе Hi-Fi?
– Да… Спрашиваю: и что у вас за любовь такая? Мы, говорит, стихи читаем друг другу: она хорошие стихи пишет, я тоже стихотворец… Ну, вы понимаете, что это такое – стихи они читают! Все, говорю, больше она у нас работать не будет. И Левкин вдруг мне заявляет: тогда я тоже ухожу. Это после 11 лет работы! Понятно?
«ОНКОЛОГИЯ ЛЕВКИНА – РЕЗУЛЬТАТ ПРИВОРОТА»
– Со стороны выглядело несколько иначе. Левкин ушел из «На-Ны», когда тяжело заболел. И все говорили: Алибасов выгнал.
– А теперь послушайте реальную историю. Будете первым, кто это узнает. Когда я ее все-таки уволил, началась истерика: не буду ездить на гастроли и так далее. Потом Левкин успокоился. Понятное дело, продолжал с ней поддерживать отношения. Эта Ксюша пошла работать танцовщицей сначала к Маликову, затем к Губину. Спрашиваю как-то у Димы: что за персонаж? Он мне сказал примерно то, о чем я и подозревал – что ей нужно зацепиться и прописаться в Москве. Спросил Андрюшу Губина – та же картина. Ну, все понятно – каковы ее цели и задачи. И тут у Левкина начинают вылезать волосы. Сначала чуть-чуть, дальше больше. Потом не оказалось ни одного волоска на теле: ни бровей, ни ресниц – ничего. Парики ему заказывали в Большом театре. Поскольку мы выступали в Чернобыле, думаю, надо провериться – черт его знает. Обследовались в пяти ведущих медицинских академиях Москвы – у всех все в порядке… Левкин к тому времени уже ушел от жены – это для всего населения России «на-найцы» были холостые, на самом деле у Вовы были жена и дочь. Снял квартиру, где они с этой Ксюшей поселились. И вдруг мы замечаем, что у него радикально изменился характер. Даже не характер, а психомоторика, психика. Другой человек, абсолютно. На репетиции он не мог сидеть даже минуту – все время бегал, по телефону проверял, где она. Поехали на гастроли в Германию – требовал останавливаться у каждой заправки и бежал звонить в Москву. У него совершенно был потерянный взгляд, вокруг себя не видел вообще ничего – ясно стало, что у человека что-то с головой. И тут звонит жена Левкина – наша пиарщица Снежинская призналась ей, что они с Ксюшей ходили в приворотный центр и покупали какое-то зелье. И я понял – она просто подливала ему какую-то гадость. Сейчас рассказываю об этом открыто, потому что признание Снежинской было записано на кассету и я эту запись слышал.
– Это, вы думаете, привело к онкологии?
– Уверен, все это закончилось его болезнью. Дело дошло до того, что Левкин перестал ездить на гастроли с группой «На-На», а ездил в качестве личной Ксюшиной костюмерши на гастроли с Губиным. Вы когда-нибудь слышали о такой любви? Бывает, конечно, но не до такой же степени! Ну как: человек 11 лет проработал, «На-На» – это его работа, у группы гастроли. А он едет с Ксюшей, завязывать ей шнурки.
– И после этого вы с Левкиным работать не смогли?
– Да, понятно стало, что он работать не будет. И понятно, что человек больной. Говорю ему: все-таки 11 лет ты был с нами, многое сделал для группы. Тебе надо где-то жить, и я подарю тебе квартиру. На Старом Арбате, в новом доме, который был построен Михаилом Ульяновым для деятелей ВТО, покупаю квартиру и дарю ее Левкину. С одним условием – что он пропишет туда свою дочку. И Левкин говорит: нет. Я ему дарю квартиру на Старом Арбате, а он говорит: нет!.. Дочку его я сам туда прописал, и только после этого отдал ему ордер. Но в этом состоянии одурманенном Левкин выписал дочку и прописал Ксюшу. Мало того – он сделал ее собственницей.
– Теперь Ксюша там и живет?
– Да! Когда он заболел, она бросила его, абсолютно от него отвернулась… Левкин стал прятаться от меня, от ребят. Не говорил, где он, в какой больнице. Мы нашли его. Я беседовал с врачом, тот говорит: нам очень тяжело его лечить, он не хочет, у него нет воли жить. Когда речь зашла о том, что Левкину нужна сложнейшая и очень дорогая операция, мы помогли создать фонд: деньги собрали, вылечили. Но ему еще повезло – влюбился в другую девочку, эта любовь его и спасла…
Примерно то же случилось и с Асимовым. Пришла девушка – она была президентом банка, сказала, что готова спонсировать наше участие на каннском фестивале «Мидем». Мы поехали, там у них с Асимовым начались отношения. Девушка болела той же болезнью, что и Левкин – у нее была лейкемия. Ходила в парике, потому что тоже была лысая абсолютно. Постоянно плакала, говорила, что через месяц умрет. К тому же от Вовки забеременела, и врачи запретили ей рожать. Но потом, по моему настоянию, родила – у них отличный, здоровый сын. Но самое главное – у нее после родов исчезла лейкемия!.. И все же Асимова из «На-Ны» она увела.
– А вас какая-то женщина могла увести из «На-Ны»?
– Нет, я еще в своем уме. И потом, чего добились эти женщины? Одна добилась квартиры. Другая – того, что человек исчез – она отняла у него сцену.
«ПОСЛЕ АМЕРИКИ ХОТЕЛ ПОКОНЧИТЬ С СОБОЙ»
– Лично у вас какой был самый тяжелый период за эти 20 лет?
– Был период, когда я хотел покончить с собой. Дни напролет ходил с этой мыслью: как умереть, придумывал разные способы. Была очень жесткая депрессия…
– Из-за чего?
– Мы, группа «На-На», два с половиной года прожили в Калифорнии. Продвижением группы занимался Дик Кларк – номер один, человек, который определял развитие музыкальной индустрии и телевидения в Штатах. К концу 2000 года у нас были предложения от пяти глобальных рекорд-компаний. Дик Кларк хотел, чтобы нами занимался Клайв Дэвис – совладелец рекорд-лейбла «Аристо», который вытащил Дженис Джоплин, Карлоса Сантану, Уитни Хьюстон и так далее. И вдруг весной 2001 года музыкальная индустрия рухнула. А случилось это так. Федеральный суд США закрыл первый бесплатный файлообменник NAPSTER, который был на студенческом сайте Чикагского университета. А закрыть рот американцу невозможно по конституции. В одну секунду таких файлообменников в интернете появилась куча. И весь рекорд-бизнес обрушился. Компания Sony music заплатила Мэрайя Кэри 80 миллионов, только чтобы расторгнуть с ней контракт. И это было начало, а потом звукозаписывающие компании вообще всех артистов сбросили, и те стали «чесать» по гастролям, как мы в «совке». А 11 сентября еще и ударил Бен Ладен… Несолоно хлебавши, мы вынуждены были уехать из Америки. Где пробыли два с половиной года, где я оставил кучу денег. Только на содержание-проживание ушло около трех миллионов долларов. А еще – продвижение, обучение «на-найцев». Мне ведь нужно было сделать из них американских артистов: то есть безупречное произношение, безупречное исполнение – девять выдающихся преподавателей занимались их вокалом. И мы же все это время не работали – мы там учились и готовились… два с половиной года жили только этим. Уже держали за бороду Иисуса Христа. А чего делать дальше? Все, конец! Ведь что такое депрессия? Это крушение жизненных целей. Нет смысла, жить незачем. И ты просто тупо лежишь и думаешь о том, как убить себя – ни одной другой мысли в голове. Это длилось неделю, две, месяц, другой…
– Что же вас вытащило из депрессии?
– Ничего не вытащило. Я собрал «на-найцев» у себя дома и сказал: ребята, такая ситуация, вы понимаете. Я ничего делать не хочу. Будем разбегаться… Потом стали приходить какие-то люди, какие-то друзья, пытались вытащить меня из этого состояния – невозможно. Один психолог, второй, третий – не помогает. Четвертый сказал честно: психолог тут не поможет – тебе нужен психиатр. Пришел психиатр, с большим опытом. Три месяца я с ним занимался – по четыре часа в день, до рвоты. Постепенно начали мысли какие-то появляться. Ну, скажем, найти свои тапочки. Которые на фиг не нужны были в депресняке. И так постепенно, шаг за шагом, я выбрался. Потом стал заниматься телепроизводством – сделал несколько фильмов для «Газпрома». Какие-то сумасшедшие командировки пошли: то пустыня Сахара, то Заполярье – уже что-то закрутилось. А потом я решил сделать новую программу для «На-Ны».
– Сейчас стимулов, интересов, целей в жизни много? Что еще надо успеть?
– Теперь-то много чего. Я занимаюсь исследовательской работой, пишу труд по эволюции разума. У меня несколько проектов кроме «На-Ны» – надо их сейчас продвигать. Ну и сама «На-На» – что, наверное, самое главное. Ведь если сейчас нашу программу «Шок-шоу» покажут по «ящику», все вообще забудут, что есть другие артисты!
