Большой оригинал! Такое впечатление, что просто ошибся веком. Одевается, как аристократ, изъясняется высоким штилем. Несовременный? Как бы не так! Его, казалось бы, чудачество, коллекционирование видавших виды нарядов, именно сегодня востребовано как никогда. Народ готов слушать историка моды часами. И ждать у телевизора его «Модный приговор».
-Александр, скажите, по одежде можно судить о человеке?
- Судить можно.
- То есть вам и разговаривать необязательно - окинул взглядом, и все ясно?
- Да, я сканирую каждую деталь. Но пока не побывал у человека дома, полного впечатления о нем составить не могу. Знаете же, переменой одежды очень часто пользуются авантюристы. Сколько раз мы слышали: «Подошла ко мне прилично одетая дама, и обворовала». Или: «Позвонили в квартиру прилично одетые молодые люди, зашли газ починить, а потом мы не досчитались ложечки». Поэтому одежда порой очень обманчива. Мода и существует для того, чтобы можно было переодеть любого. К нам на передачу «Модный приговор» приходят женщины любой внешности, любой комплекции. И мы можем сделать из них герцогинь. Зависит от макияжа, от цвета волос, от укладки. И от одежды, которую они будут носить. Но! Как только мы попадаем в их дом - вот тут вся правда и вылезает.
- В гостях у вас я не бывал, а вот по одежде могу судить, что человек вы несовременный. Ошибаюсь?
- Ошибаетесь, конечно. Современнее меня трудно найти. Я уверен в этом, потому что мне подчинено и прошлое, и будущее. Я много знаю о прошлом, много знаю о будущем. А современность - это всего лишь миг, доля секунды…
«СЕЙЧАС МАЛО КТО СЛЕДУЕТ МОДЕ»
- Философский ответ, другого и не ожидал. Однако все ваши выставки, книги - они же о прошлом…
- А именно об этом я и должен рассказывать. Кто же еще вам будет об этом рассказывать, если не я?
- Прошлое вам интереснее, чем настоящее?
- А оно гораздо богаче, чем наше настоящее, которое моментально; и чем наше будущее, которое неведомо. Как вы можете вообще задавать такой вопрос? Ведь прекраснее прошлого нет ничего! Настоящее не существует, а будущее туманно, не осязаемо, не поддается анализу. Устремление в будущее - прекрасно с философской точки зрения, а с материальной не стоит ни гроша. И мы не можем даже приблизительно себе представить, что будут люди носить через сто лет.
- Ну, скажем, современная мода вас интересует?
- Лично я одеваюсь в современные вещи, все они сделаны даже в этом сезоне. А выставки мои - да, посвящены моде прошлого.
- А разве не скажете, что современная мода ничтожна, ее просто нет?
- Я не могу так сказать. Тысячи, сотни тысяч людей работают в этой индустрии, создают новые коллекции, издают глянцевые журналы, делают показы, открывают магазины, бутики. Масса модниц, модников по всему миру, которые стараются следовать последним тенденциям. Сказать, что современная мода ничтожна, было бы глупо. Она, скажем так, вариативна…
- Но все великие имена остались в прошлом.
- А, может быть, новые великие еще не народились. Ведь судить о творчестве любого человека мы можем только по его кончине. Никогда об этом не думали? А пока они творят, мы не можем знать: не отпустят ли они птицу своего таланта, не улетит ли она куда-то? Не покинут ли они этот мир в результате самоубийства, как это сделал Маккуин, не разорятся ли они, как очень многие дома моды, потому что не соответствовали стилю и тенденциям времени. Поэтому судить о современности очень трудно. Судить о прошлом мы можем. Но смотрите: в 1970-е годы мода 1960-х казалась ужасной, в 1980-е - уже романтичной, а сейчас - просто прекрасной. То есть обязательно расстояние нам нужно для обзора.
- И все-таки на «Модном приговоре» вы оцениваете сегодняшний день и сегодняшних людей. Сейчас люди как одеваются?
- Качественно, разнообразно. И каждый скорее пытается найти индивидуальный стиль, нежели следует общей тенденции. Сейчас очень мало людей, которые следуют нога в ногу с современной модой.
- Но сейчас тренд главенствует над всем.
- Согласен. Но в тренде нет единичности. Поэтому вы можете следовать тренду джинсов, и быть модным. Можете следовать тренду афро, тренду милитари, тренду хайтек, и также быть на пике моды. Вы согласны с этим? Поэтому трендирование безумно индивидуально, сегодня мы не можем заставить людей следовать какому-то одному единственному тренду. А в 1960-е годы это было возможно: тогда носили мини или макси. А по колено нельзя: или выше, или в пол.
«МНЕ ПРИШЛОСЬ УДЕСЯТЕРИТЬ СВОЙ ГАРДЕРОБ»
- Эта страсть к моде, она у вас от отца?
- И от мамы, и от папы...
- Ваш папа - известный театральный сценограф. У него была богатая коллекция костюмов?
- Папа платья не собирал, он собирал старинные фотографии - ему это нравилось больше. А мама была просто очень элегантная, я бы даже сказал, стильная женщина. Поэтому очень много сохраняла одежды, и стремилась ничего не выкидывать. Это стало, конечно, базой к моему коллекционированию.
- А почему вдруг одежду стали собирать?
- Ну, а почему люди начинают собирать марки? Очевидно, генетическое - мы не можем сказать. Кто-то собирает фантики, кто-то значки…
- Книги, машины, дома…
- Книги, машины, дома. Женщин… У всех по-разному. Мне казалось, это настолько прекрасно! И потом, я думал, что коллекционирование станет толчком к моему творчеству. Так, в общем, и произошло. Почему столько постановок в моем оформлении идет по всему миру? Почему люди обращаются именно ко мне? Потому что они уверены, что получат уникальность и знание стиля - без ошибок.
- Пишут, что ваша коллекция стоит несколько миллионов евро.
- Это правда. Не врут. Но, понимаете, коллекционер ничего не покупает по реальной стоимости. Это результат коллекции стоит таких денег. Самое ценное - ваши знания, помноженные на стоимость предмета. Никогда об этом не думали? Что можно найти вещь, за которую вы заплатите 300 рублей…
- А в вашей коллекции она будет стоить в десять раз дороже?
- Примерно. Потому что она составляет комплект с другой вещью. Вещь приобретает более ценную оправу, когда она не единична, когда представляет фрагмент коллекции. Когда у вас не одно платье Диора, а, скажем, восемь. А я добился того, что по каждому десятилетию могу сделать полноценную экспозицию в 75 моделей. И не абы каких - выставочных, музейного качества. А ведь есть еще и сотни в резерве, которые не проходят по каким-то параметрам - например, пятно не выводится, дырки от моли, отсутствие грифа или номера. Понимаете, что значит - собрать такую коллекцию? Это собрать музей!
- Есть такое понятие, как самый ценный экспонат…
- Это я.
- Но я имею в виду все-таки…
- Я! Ценнее нет. Без этого экспоната коллекции не существует.
- Но, может быть, было какое-то платье, при виде которого у вас затряслись руки?
- У меня каждый день трясутся руки. И я каждый день пополняю свою коллекцию новым приобретением.
- Вы могли подозревать, что это увлечение принесет вам..?
- Столько денег?
- Столько дивидендов, так скажем. Самых разных.
- Я не знал. Но считаю, что это заслуженно, потому что работал я не ради славы. Слава пришла потом, не могу сказать, что вот так толпами за мной ходили, как сейчас, и просили автографы - этого не было. Конечно, многое сделано телевидением. Но не только им. Потому что сам факт того, что меня позвали вести популярную передачу, говорит о моей былой славе. На Первый канал не призывают людей непопулярных. То есть не потому я стал популярен, что начал вести передачу, а потому стал вести передачу, что был уже популярен. И все равно Первый канал, конечно, - гениальный ресурс…
«Я ИЗБЕГАЮ ЛЮДЕЙ»
- Скажите, Первый канал вас изменил? Всех же «причесывает» под одну гребенку, даже таких неординарных, как вы.
- Изменил скорее с точки зрения одежды. Мне пришлось удесятерить свой личный гардероб, потому что там надо переодеваться четыре раза в день: четыре съемки, а стало быть, четыре новых образа.
- По-моему, вы стали строже выглядеть.
- Сложно сказать. Возможно, я стал менее экстравагантным. Экстравагантность не нравится массам - я же читаю отзывы в Интернете, в социальных сетях.
- Обидных среди них много? Не секрет же, что люди не любят непохожих на себя.
- Я бы сказал, меньше одного процента из ста. И, как правило, это анонимы - без фотографий, без комментариев, без друзей. То есть я так понимаю, что эти люди вне социума.
- Читал, у вас пять домов по всей Европе. Но сейчас из-за телевидения вы в основном в Москве?
- Какая чушь! Вы посмотрите мое расписание, и какой там процент Москвы. Я исключительно живу в самолетах. Если в месяце вы насчитаете пять дней, что я нахожусь в Москве, - это будет чудо. Пять дней! А все остальное время в разъездах.
- Значит, в основном дома пустуют?
- Нет, там есть везде охрана. Если вы об этом.
- А в каком из своих домов те же пять дней вы можете провести безвылазно?
- В Литве - потому что там у меня роскошный сад. В Москве мне не нравится одно - загазованность. Любая улица плохо пахнет, до пригорода ехать - пробка. Вы согласны? А в литовском доме я могу выйти в сад - там кругом цветы, деревья, фрукты. Мне очень нравится контакт с природой.
- С людьми контакт вам нравится?
- Я его имею выше крыши. Каждый день встречаюсь с сотней новых лиц… Я, конечно, избегаю людей. Избегаю, потому что их «ту матч». И счастлив, когда могу быть в одиночестве. Но это так редко бывает…
- Какой же вы, когда никто не видит?
- Такой же.
- Но дома, наедине с собой, мы можем позволить себе быть настоящими: без маски, без имиджа. Ваш имидж на людях - такого душки, добрячка…
- Но я и есть не злобный злючка. А вы думаете, что на самом деле я кусаюсь? Нет. Я вообще не знаю, что такое негатив. Никогда не страдал депрессией. Разве что в молодости. Но это было связано с безденежьем - вот единственное, что повергало меня в стрессовое состояние...
Фото FOTOBANK.COM
