«С этой болезнью можно жить»

- Вы с детства мечтали стать актером?

- Даже и не думал! Хотел стать пожарным или спасателем МЧС. Когда я проходил военную службу в Саратове, то участвовал в художественной самодеятельности, там мне часто говорили: с твоим талантом только в театральный! После службы в армии я, не заезжая домой, отправился поступать в Саратовский театральный институт. К слову сказать, его окончили Янковский и Миронов.

- Конкурс был огромный?

- Да, примерно сто человек на место, но мне повезло и я поступил в институт. А в другой раз повезло на третьем курсе, когда меня пригласили работать в Тюменский Большой драматический театр. Оканчивать институт мне пришлось по индивидуальному учебному плану.

- Как вы узнали о своем диагнозе «рассеянный склероз»?

- Это случилось вскоре после переезда в Тюмень. Я поехал в Саратов сдавать сессию. В поезде меня стало знобить. Подумал, что простудился. Лег спать. Утром проснулся и понял, что правая рука у меня не двигается, а левая ничего не чувствует.

- Сразу вызвали скорую помощь?

- Нет, тогда я еще надеялся, что все обойдется, что это простуда или просто было душно в поезде... С трудом добрался до общежития. А через час у меня отнялась правая половина тела, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Тогда уже вызвали скорую помощь. Врачи до самой ночи возили меня по больницам - нигде не хотели меня принимать!

- Почему?

- Как только узнавали, где я работаю, сразу заявляли: а, это актер, он, наверное, притворяется, везите его отсюда! А главное - у меня не было саратовской прописки. Только ночью наконец меня приняли в одной из больниц.

Положили в палату, в которой лежали дедушки с инсультом. Я позвонил родителям, чтобы прислали номер полиса, потому что только при наличии полиса лечение должно было быть бесплатным. Но несмотря на то что полис мне прислали, лечение все равно оказалось платным.

- То есть вас заставили оплатить госпитализацию?

- Нет, я находился в стационаре бесплатно. Но за все медикаменты приходилось платить. Через десять дней поставили диагноз «рассеянный склероз». За недельный курс препаратов я заплатил 15 тысяч рублей.

- Сколько стоят лекарства для людей с таким диагнозом и выписывают ли их бесплатно?

- Цены на препараты очень разные - от 30 тысяч до 15 миллионов рублей. Не секрет, что есть импортные оригинальные препараты, а есть отечественные аналоги. От дешевых лекарств очень много побочных эффектов - боли, лихорадка, судороги.

Первое время, пока терапия не была подобрана правильно и не подходила, мне даже приходилось спать в ванной. Мне казалось, что вода уменьшает боли и судороги. Некоторые люди с таким диагнозом не выдерживают, самостоятельно принимают решение об отмене лекарств и перестают лечиться.

Когда встречаешь такого пациента в больнице, он говорит: «А я решил эти лекарства не принимать!» Через полгода его видишь, а он уже в инвалидном кресле сидит...

- Среди обывателей бытует мнение, что современными препаратами можно остановить течение этой болезни. Так ли это?

- Так или иначе рецидивы заболевания случаются регулярно. Если вовремя обратиться к врачам и быстро начать курс терапии, тяжелых последствий можно избежать, но полностью организм уже все равно не восстанавливается. Рецидив болезни может происходить так: допустим, появляется мушка перед глазами. Потом их становится несколько, затем вообще пропадает зрение. После курса терапии зрение возвращается, но уже не такое, как было до этого...

- Как у вас на работе отнеслись к вашему диагнозу?

- Когда после того инцидента в поезде я вернулся обратно в Тюмень, пришел в театр и рассказал о своем диагнозе, я спросил руководителя, какое решение он примет. До этого в театре об этой болезни никто ничего не знал, и отнеслись спокойно, сказав, что раз я уверен, что смогу работать, то могу остаться и продолжать играть на сцене.

Сам я тоже тогда еще не знал о рассеянном склерозе, о том, какие могут быть осложнения, рецидивы и проявления заболевания. Но мне опять повезло: в Тюмени есть центр рассеянного склероза. Когда я обратился к врачам, которые там работают, меня обнадежили, объяснив, что это не должно сильно отразиться на работе.

- Сложно ли играть на сцене с таким диагнозом?

- Конечно, за пять лет бывало разное, но труппа всегда меня поддерживала. Когда я играл в «Грозе», не видел одним глазом. В «Доходном месте» играл, не чувствуя рук. Однажды я пригласил на спектакль своего лечащего врача. Она потом сказала, что были видны нарушения в походке. Но обычный зритель не врач и ничего не замечает! Конечно, я стараюсь превозмочь себя и играть так, чтобы ничего не было заметно. Герой-то мой не болен! Кстати, это тоже мотивирует не сдаваться.

- И это всегда удается?

- Не всегда. Однажды в конце первого акта у меня отказала правая нога, и я уходил за кулисы, волоча ногу. А в другой раз в танцевальной сцене спектакля «Ромео и Джульетта» я вдруг понял, что не могу сделать ни шага, что сейчас упаду! Один из актеров меня шепотом спрашивает: «Что случилось?» Я говорю: «Унеси меня отсюда». Он схватил меня в охапку и унес. Зрители подумали, что это так и надо по сценарию - такой был казус в сцене на балу. Я отдышался за кулисами и снова вышел на сцену.

- Личная жизнь у вас сложилась?

- В моих планах жениться, построить дом и завести детей. К сожалению, из-за моей болезни с предыдущей девушкой пришлось расстаться. Причем ее не испугал мой диагноз, она готова была это принять. Но я сам повел себя неправильно. У меня случился рецидив, я сказал ей: ищи другого, зачем тебе такой парень, у которого ты будешь сиделкой? А потом спустя время я понял, что был слаб, что с этой болезнью можно бороться и жить полноценно.

- Это, наверное, не всем удается?

- Конечно, у каждого свое течение болезни. Но это все-таки не повод, чтобы поставить на себе крест. Недавно приятель пригласил меня в поход в горы. Я вначале сомневался: а вдруг по дороге что-нибудь случится, возникнут осложнения и откажет рука или нога?

Было страшно, потому что раньше в горы я никогда не ходил. Но в итоге согласился и не жалею - нужно быть сильнее рассеянного склероза. Рассеянный склероз - это препятствие, преодолевая которое чувствуешь себя сильнее.

Аделаида Сигида.