«Мельдоний» - одно из главных слов последних дней. На запрещенном препарате уже попались сотни спортсменов, включая суперзвезду мирового спорта теннисистку Марию Шарапову. Пока все шумят о мельдонии (милдронате), «Мир новостей» рассказывает вам о человеке, который его изобрел, - латыше Иварсе Калвиньше.
ВОЙНА ФАРМАКОЛОГОВ
Почему все горят на мельдонии? Это просто. Еще 31 декабря 2015 года был разрешен этот препарат, необходимый для защиты сердечной мышцы, а не для развития скорости или выносливости. А вот 1 января 2016 года милдронат угодил под запрет, о чем Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА) заранее разослало циркуляры.
Но никто точно не знает, сколько времени выводится из организма мельдоний. Волейболист Александр Маркин признается, что запрещенный препарат принимал еще в декабре. Врачи уверяли: организм очистится совсем скоро. Но в январе спортсмен зафонил. С Марией Шараповой могло произойти то же самое.
Сроки «от трех до шести часов» есть в описании милдроната. Но речь идет о периоде полувыведения, когда из организма уходит половина действующего вещества. Остальное оседает во внутренних органах на более длительный срок. И чтобы организм целиком очистился от лекарства, бывает нужно до полугода.
«Сперва концентрация повышается, затем падает. А потом очень медленно снижается», - рассказывает автор - разработчик препарата Иварс Калвиньш.
Он призывает к тому, чтобы с ВАДА судились, ведь его препарат безвреден. С какой стати считать его допингом? Идет фармакологическая война. Лекарство из Восточной Европы вносится под запрет, а американские аналоги доступны для спортсменов. Но получился обратный эффект - после скандала с Шараповой продажи мельдония выросли в 20 раз! И если атлетам его употреблять уже нельзя, то обычные люди теперь трескают лекарство как семечки. Все хотят иметь здоровое сердце.
| Иварс Калвиньш: Будь я спортивным врачом Шараповой, то сказал бы ей не допускать ни одного дня без милдроната. |
ПЛЮС ХИМИЗАЦИЯ ВСЕЙ СТРАНЫ
Иварс Янович Калвиньш родился 2 июня 1947 года в Риге. Вообще он мечтал стать музыкантом и в детстве был одаренным мальчиком. Когда старший брат учил азбуку, наш герой сидел напротив и читал учебник справа налево. В школе было скучно, любой предмет давался очень легко. Тогда Иварс начал осваивать игру на кларнете. Одно смущало: пьесы надо заучивать наизусть, а он этого не любил.
Появилась мысль посвятить свою жизнь атомам и молекулам. Калвиньш поступил на химфак, который окончил с отличием и вошел в тройку лучших выпускников. Это дало возможность самостоятельно выбрать место работы. «А куда податься бедному органику? - шутит Иварс. - Только в Институт оргсинтеза».
Надо упомянуть, что выдающийся ученый Соломон Гиллер хотел сделать Латвию столицей фармацевтики Союза. Это происходило на волне одержимости химизацией всей страны тогдашнего руководителя СССР Никиты Хрущева. Так Гиллер затеял создание Института органического синтеза (ИОС) - конгломерата полного цикла по созданию лекарственных препаратов, который был построен и заработал в Риге.
«Соломон Аронович учил нас думать, что нужно обществу и государству. И предлагать продукты, которые наверняка заинтересуют. Новые лекарства, средства химизации сельского хозяйства, топливо, взрывчатку и антидоты к боевым ядам, средства защиты от биооружия... Партия не успевала сказать «надо!», как у нас уже было дельное предложение. В итоге институт процветал», - вспоминает Калвиньш.
СЕМЬЯ В ЗАЛОЖНИКАХ
В 20 лет будущий академик Калвиньш чуть не стал... террористом. Шутки ради соединив магний и перманганат калия, студенты устроили взрыв, который вынес окна не только на химфаке, но и в стоящем рядом Доме Майкапара, где на тот момент находилась служебная гостиница ЦК компартии.
Тот взрыв в молодости стоил Иварсу комсомольского билета, но не помешал вскоре получить премию Ленинского комсомола за первую же научную работу, которую он сделал под руководством профессуры Института оргсинтеза. Это открытие мирового уровня впоследствии использовали во благо военно-промышленного комплекса СССР.
Однажды в институт пожаловала компания генералов и давай сетовать: «Американцы уже на Луну высадились. А у нас есть ракета «Союз», но нет топлива. На носу съезд партии, надо запустить ракету».
«Мы создали для военных ракетное топливо. А они за это построили корпуса молекулярной биологии, которые нам были нужны для развития науки», - продолжает Калвиньш. В итоге каждый четвертый медикамент советского производства создавался в ИОС.
В те же годы Иварс женился, стал отцом двоих детей. Его пригласил на стажировку в Германию ведущий ученый Европы профессор Хюйзган.
СССР выпустил Калвиньша, но взять с собой семью ему не разрешили. За год работы в Германии он совершил много теоретических открытий в сфере органической химии. Немецкая сторона уже была готова оставить латышского гения у себя, но Иварс не мог бросить родных.
РАЗГАДКА РАКОВОЙ КЛЕТКИ
Калвиньш погрузился в изучение биохимических процессов при различных заболеваниях, в том числе раке. За время работы латвийский ученый понял, почему пока никто не победил эту страшную болезнь. Скорее всего, раковая клетка похожа на эмбриональную и имеет свойство бесконечного деления. Поэтому организм старается ее защитить.
«Из моей гипотезы вытекало, что можно создать лекарство, которое будет метить опухолевые клетки селективно и уничтожать их иммунную защиту. Сделал! И назвал в честь покойной жены Леакадии - леакадин, - говорит Калвиньш. - У нее был рак груди. Благодаря тому, что я изобрел это лекарство, моя супруга прожила на 18 лет больше отпущенного ей врачами срока».
АФГАНСКИЙ СИНДРОМ
На мысль о создании милдроната Калвиньша натолкнули военные. В то время шла война в Афганистане. От стресса и нехватки кислорода в горных районах у солдат иссякали жизненные силы. Надо было чем-то их восполнять.
«Я стал думать, чего не хватает военным, - рассказывает Иварс. - Ответ нашел в работах немецких физиологов, которые в 1920-е годы изучали физиологию пыток. Они обнаружили, что у собак, подвергавшихся истязаниям - удару током, палкой, шоку от холода, воздействию яда, - в моче появляется одно и то же вещество. Я предположил: это и есть то, что истощается у организма.
В крупнейшем научном журнале Nature американские ученые писали, что это вещество токсично - оно останавливает сердце. Однако, по моим предположениям, оно никак не могло быть ядом. Я его синтезировал и сам проверил. Ввел мышке лошадиную дозу - жива-здорова. Оказалось, именитые ученые ошиблись.
И вскоре советские солдаты успешно адаптировались к высокогорью, спортсмены ставили олимпийские рекорды, космонавты покоряли пространство, а студенты успешно сдавали экзамены. Мои дочки, да и я сам его принимали для повышения умственной и физической работоспособности.
В итоге милдронат вошел в первую десятку самых продаваемых лекарств в России, на Украине был третьим, в Белоруссии - первым.
По иронии судьбы сырьем для его производства стало... топливо для ракет ПВО, которого в Союзе были горы. Оно имело ограниченный срок годности, а утилизировать его было непросто - токсично, легко воспламеняется, взрывается. Зато из него получалось совершенно нетоксичное лекарство.
Я предложил кормить милдронатом и скот, который подвергался стрессу каждый день. Четыре года мы проводили успешные полевые исследования. И тут Союз рухнул, а с ним и сельское хозяйство...
Мне еле удалось спасти патент на милдронат. Когда же срок закончился, многие фирмы попытались воспроизвести лекарство. Сегодня дженериков десятки, но я не вижу, чтобы хоть один приблизился к исходнику. Наша технология проста до смешного (мы даже называли ее «дураком»), но неочевидна.
Недавно мы еще и улучшили формулу. Создали молекулу в 40 раз эффективнее. Провели доклинические исследования и передали заказчику. Однако, чтобы довести препарат до прилавка, надо вложить немаленькую сумму в клинические исследования, а с этим пока задержка...»
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИГРЫ
Сейчас на счету профессора Калвиньша более 600 патентов и около 250 изобретений: «Я горжусь каждым «ребеночком». Сейчас регистрируем в Америке противоопухолевый препарат. План на будущее - разработать лекарство от ожирения».
С такой светлой головой и 250 открытиями, которые спасли жизни миллионам людей, Калвиньш мог бы стать миллиардером. Входил бы в списки «Форбс» как олигарх. И хотя годовые продажи мельдония только в Европу составляют 70 млн евро, сам Иварс имеет весьма скромную зарплату. Он по 16 часов в день просиживает в лаборатории, всматриваясь через микроскоп в атомы и молекулы, забывая о еде и сне. Фанатик и трудоголик советской закалки. Таких в мире очень мало.
«Все заинтересованы, чтобы спортсмены именно их страны выигрывали на соревнованиях, - размышляет Калвиньш. - Наш милдронат стал разменной монетой в этих политических играх».
Материал подготовил Степан Строев
Фото РИА «НОВОСТИ»
