Его обожают, его ненавидят. Равнодушных нет, а Жене только этого и надо. Он не стремится понравиться всем и каждому, не строит из себя душку. Резкий, амбициозный, самоуверенный. Одиночники вообще народ особый, а Плющенко, такое впечатление, особенный среди особых. Вот кто мог подумать, что решится на четвертую Олимпиаду? Наверное, только он.
В свои 31, кажется, он все пережил. Неимоверные взлеты и болезненные падения, блестящие победы и обидные поражения. Причем как на льду, так и в личной жизни. И все равно ставит перед собой новую цель, и ее добивается. Так уж устроен. Сейчас цель № 1 для Плющенко — Сочи-2014. С уверенностью можно говорить только об одном: он очень постарается. Назло тем, кто в него не верит...
– Женя, почему у вас столько недоброжелателей? Гордость российского спорта, легендарный фигурист, олимпийский чемпион…
– Люди у нас такие.
– Да какие такие – обыкновенные. Раньше они вами поголовно восхищались, визжали под Sex Bomb…
– Они и сейчас аплодируют – когда выхожу на лед, меня всегда очень бурно поддерживают. А вот часть людей, просто горстка ничтожная…
– Их почему-то слышно.
– Слышно, да. Но я стараюсь не обращать внимание. А если обращаю, то меня это даже заводит.
– Держит в боевом тонусе?.. Знаете, Илья Авербух, который признается, что по духу он не спортсмен — поэтому, мол, только сейчас добился большого успеха в жизни, – своим антиподом называет вас: Плющенко, дескать, обязательно нужно с кем-то соревноваться, кого-то побеждать.
– Да, я люблю соревнования. И после 2006 года, когда ушел из спорта... то есть взял паузу, тайм-аут, этого драйва мне не хватало. Я искал себя в теннисе, в хоккее, в футболе. Мы делали очень много показательных выступлений, и все равно не доставало именно соревновательного момента. А сегодня я почувствовал эту спортивную атмосферу – надо опять перебороть себя, опять перешагнуть, опять сделать что-то новое. То есть я доказываю, что лучший: соперникам, тренеру. Но прежде всего, наверное, самому себе.
– Не тяжело столько лет перебарывать себя, жить под этим давлением? Ведь от Плющенко ничего, кроме первого места, не ждут. Даже Олимпиада-2010, где вы взяли «серебро», многими была воспринята как поражение.
– Вы знаете, для большинства людей Плющенко выиграл ту Олимпиаду. Да и вообще для фигурного мира.
– Самое главное, вы ее выиграли для себя. Это же для вас важнее всего?
– Да, для себя я выиграл. Но и для людей тоже. Вы помните, когда Немова засудили в Афинах? Произошло примерно то же самое. И мне было очень приятно, когда Владимир Владимирович написал поздравительную телеграмму, когда Зюганов сказал, что Плющенко победил... Но это уже в прошлом. И, наверное, тот эпизод нужен был в моей карьере, в моей жизни. Ведь если бы я выиграл в 2010 году…
– Не шла бы речь о Сочи?
– Может быть… Хотя, скорее всего, я все равно бы катался.
– Некоторых ваших коллег, кстати, это очень удивляет. Они говорят: наверное, Плющенко не нашел себя в другой жизни, раз до сих пор катается. Это я привожу слова Ягудина.
– Что значит – «не нашел себя в другом»? А в чем? У меня показательных выступлений полно, могу катать их сотни. Это другая жизнь? Ведь этим и занимаются бывшие фигуристы. Они думают, сделали что-то новое?
– Слуцкая ведет новости на Первом, играет в театре; Ягудин играет в театре, ведет какую-то фитнес-зарядку. Наверное, это новое. Не прельщает?
– Ну, вести зарядку может, наверное, любой спортсмен... Вы знаете, новое я открыл для себя – гольф.
– В курсе, ваша жена рассказывала, что в 2016 году хотите выступить на Олимпиаде в составе сборной России по гольфу.
– Да, после 14-го года я хочу серьезно играть в гольф, это моя заветная мечта сейчас. Потом, вы знаете, у меня растут сыновья: одному восемь лет, другому всего год. Мы с Яной сделали новую одежду с компанией «Одри». Вот какие новости!.. А я еще хочу сказать, что не каждый пройдет три Олимпиады!..
– По-моему, вы второй фигурист в истории.
– Да, есть такой Дик Баттон, двукратный олимпийский чемпион, но это было очень давно, поэтому хочется здесь еще что-то новое сделать. Кроме того, есть и тренерские какие-то амбиции, и планы создать свой театр. Идей-то много.
«БЫВШАЯ ЖЕНА МЕНЯ СИЛЬНО РЕВНОВАЛА»
– Сейчас не жалеете, что ушли в 2006-м? Все-таки потеряли несколько лет... Вам сколько тогда было, 24?
– 23.
– Тем более. Как можно было все бросать при вашем характере спортсмена и победителя?
– А все титулы выиграны. Было «серебро» в 2002-м, потом «золото» в 2006-м. Ну и что еще? Куда? Если бы не Яна, наверное, не вернулся — это ведь она меня вернула...
– И что бы делали тогда? Как бы жили?
– А я уже принял для себя решение, что будет спокойная рациональная жизнь. Что буду участвовать в показательных выступлениях – их огромное количество за границей, гигантское просто, и везде я востребован. Что буду просто спокойно кататься, зарабатывать деньги, создавать семью. Может быть, какой-то бизнес, может быть, начну тренировать. Вот какие у меня были планы. Но Яна переубедила, и мне самому стало интересно. А смогу ли? Смогу ли вновь кататься на том уровне? Смогу ли что-то сделать? И сейчас у меня новый вызов...
– И главная цель – победить на сочинской Олимпиаде? Это была бы вишенка на торте, коронка всему?
– Нет, моя цель – выступить на Олимпиаде. Надо реально оценивать свои силы. Знаете, в 2002 году я ехал побеждать. Это была ошибка. Надо ехать и выполнять свою работу, которую в принципе я делать умею. Вот главная цель! Оценки, медали — это дело судей. И если в Сочи я взойду на пьедестал, уже будет огромная победа. И моя, и Янина, и тренера, и федерации.
– В 2006-м у вас были четкие планы на последующую жизнь: кататься в турах, создать семью, может быть, некий бизнес. Показательных выступлений было много, бизнес – уж не знаю: создали, не создали. Семью создали. Спустя годы можете сказать, почему она в итоге не получилась?
– Наверное, мы с Машей (Ермак, первая супруга Плющенко. – Ред.) просто вылеплены из разного теста. Бывшая жена меня очень сильно ревновала ко всем: к девочкам-фанаткам, к столбу... Мне помахал кто-то, я с кем-то сфотографировался – уже ревность. Вот это мешало, и Маша не могла себя перебороть. С Яной же совершенно другая история: она публичный человек, все понимает. Мудрая, опытная – тут и сравнивать нельзя. Больше того – прошлую жизнь я даже вспоминать не хочу. Единственное – очень рад, благодарю Господа всегда и Машу за то, что родила мне прекрасного сына.
– После того как обожглись первый раз, сознательно выбирали себе девушку публичной профессии?
– Нет, ни в коем случае я об этом не думал и такую себе не искал. Мы с Яной познакомились случайно, это произошло на Трафальгарской площади в Лондоне. Была презентация сочинской Олимпиады, я поехал представлять Россию как спортсмен. Там выступал Дима Билан. А у нас есть общий знакомый, он мне позвонил, говорит: «Тут концерт Билана – хочешь сходить?» – «Конечно, хочу, познакомлюсь заодно – дай телефон его менеджера»… А я тогда знать не знал, кто такая Яна Рудковская, знать не знал фамилию Батурин, потому что вообще далек был от шоу-бизнеса. И вот увидел Яну, мы взглядами столкнулись. Как-то быстро познакомились, разговорились. Нужно было пройти через всю площадь к нашему постеру «Сочи-2014», там было много народа, и я начал всех расталкивать, взял Яну за руку и уже держал так, будто она моя девушка. То есть это была любовь с первого взгляда. Потом я уехал куда-то в тур, она в Москву. И мы начали уже созваниваться, встречаться, ужинать вместе. Причем встречались втихаря, никто об этом не догадывался.…
– Оба еще были не свободны?
– Она – да, но долгое время уже не жила со своим мужем; а я был разведен. Тогда и начал все узнавать: кто такой Батурин, что там вообще. Многие говорили: куда ты лезешь, зачем тебе это надо? Но я сказал, что люблю этого человека, хочу, чтобы она была моей… То есть я совершенно не искал девушку из шоу-бизнеса или какую-то известную спортсменку. Просто так произошло – Господь нас соединил.
«В 11 ЛЕТ ПРИХОДИЛОСЬ СОБИРАТЬ БУТЫЛКИ»
– Бизнесмен женится на фигуристке – обычная история. Фигурист женится на бизнесвумен…
– Вообще-то я сделал предложение, от меня инициатива исходила. И Яна ничего специально не делала: не напрашивалась, не направляла. А разговоров вокруг нашего брака действительно было много. Но если всех слушать, с ума можно сойти.
– Однако долгое время вашу пару считали пиар-проектом.
– Да, говорили, что это пиар, что Плющенко гей вообще. Очень много было всего. Но мы не обращали внимания.
– Разговоры о нетрадиционной ориентации – тоже давняя история. Люди у нас подозрительные, во всем ищут подвох. Доводилось слышать: раз Плющенко в юности жил у тренера Мишина, с ними все понятно.
– Уж не знаю, что там говорили, но могу рассказать, где и как я жил. В Питер я приехал один, когда мне было 11 лет, только через год ко мне перебралась мама. Отец работал на стройке в Волгограде, денег катастрофически не хватало: ни на еду, ни на одежду – приходилось собирать бутылки. И Мишин на некоторое время предоставил нам свою квартиру, где жили и другие его воспитанники: из Испании, из Кореи…
– Тяжело пришлось?
– Конечно. Когда, извините, жрать нечего и в день одно яблоко делится на троих. В Волгограде мы, конечно, не шиковали, но у нас там все было: и квартира, и дача, и гараж, и машина – пусть даже советская. А в Питере пришлось снимать комнату – ну просто ужасную, это вообще была катастрофа. С алкоголиками, с наркоманами. С драками постоянными. Я все это оценивал, понимал, что только своим трудом могу обеспечить себя и родителей, перевезти их в Питер. Два года мы жили, конечно, в ужасных условиях. Но в 13 лет я уже начал зарабатывать, мы сняли другую комнату – получше, где уже поменьше было соседей. А в 15 купил квартиру, перевез родителей, и вот 15 лет они уже не работают.
– Тяжелое детство сказывается по-разному. У кого-то на всю жизнь остается привычка экономить, кто-то, наоборот, начинает швыряться деньгами...
– Этот этап я уже переболел. Лет в 15-16, когда появились деньги, у меня началась мания золота. Кольца, браслеты, цепочки – с ног до головы себя обвешал. А потом само собой все прошло. Причем никто меня не направлял, не говорил, что некрасиво, что это вообще не нужно. Просто у меня начали трескаться золотые изделия – напополам буквально, цепочки рвались. И теперь я ношу только крест и часы. Правда, если мне что-то очень нужно, я на цену не посмотрю. Люблю себя баловать.
– Может, как раз в отместку за голодное детство?
– Да нет, я человек адекватный, и всех денег не потрачу на какую-то безумную покупку. Раньше очень любил дорогие машины, мотоциклы, покупал себе «Мерседесы», БМВ, «Ауди», «Порши» – до семи автомобилей было в парке. Тоже в принципе эта любовь прошла. Понимаете, у меня сейчас семья большая. У меня родители, у меня три племянницы, у меня супруга, у меня сыновья, Коля и Андрюша – Янины дети. Мне есть куда деньги тратить.
«С ЯГУДИНЫМ ДРУЖБЫ НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ»
– Свое 30-летие вы отметили очень пышно. Тогда в списке гостей под номером один значился Алексей Ягудин. Это значит, что все ваши конфликты позади?
– Вы знаете, моя позиция такова, она в принципе всегда и была такой, что на льду мы враги, и ты любыми способами доказываешь, что лучший; а в жизни можем общаться и дружить. С Ягудиным у нас это не получилось. Причем с детства. Но если раньше была позиция: либо я, либо он – что, в общем, абсурд и бред, – то теперь в этом плане все иначе, и мы с Лешей катались уже во многих показательных выступлениях. На свой юбилей я хотел пригласить и Лайсачека, но он отказался – готовился к соревнованиям. Леша согласился... Приехал Кулик, который уже много лет не катался в России, – и на него было интересно посмотреть. Приехал Бриан Жубер, которого тоже почему-то считали моим врагом. Нет, я со всеми общаюсь, ко всем отношусь нормально, со всеми могу поужинать, поиграть в боулинг, в бильярд.
– Но Ягудин и сейчас говорит: мы с Плющенко не можем дружить, потому что слишком разные люди. В чем эта разница, можете объяснить?
– Я еще раз говорю: у меня уже давным-давно ни с кем проблем нет. Ягудин выиграл Олимпийские игры у меня, на то время он был лучше. Был самым сложным моим соперником, я не устану это повторять, это был крутой спортсмен. А сейчас мы с Лешей можем общаться. Было бы желание.
– А еще у вас на празднике побывали Киркоров, Басков, Стас Михайлов...
– Со всеми дружу, это все мои друзья: Билан, Волкова, Валерия, Филипп. А Коленька Басков – вообще моим свидетелем был на свадьбе.
– Но это же Янины друзья – из ее жизни, из ее тусовки.
– Ничего подобного. С Филиппом я познакомился в 17 лет. С Колей тоже давно знаком. С Валерией, со Стасом Михайловым – да, недавно. Но мы общаемся и дружим — вообще, мне одинаково комфортно и в спортивной, и в звездной компании.
– Вы знаете, после «Ледниковых периодов» фигуристы сами стали звездами, и многих звездная жизнь ослепила. Помню, Навка рассказывала о своих первых ощущениях: ух-ты – и туда приглашают, и сюда; а вот Бондарчук, а тут Пугачева!
– Это не про меня. В 2006 году, когда познакомился с Яной, ходил, конечно, по каким-то тусовкам, но я это не люблю, на самом деле. Я люблю посидеть дома, посмотреть телевизор, поиграть с собакой. Люблю гольф, люблю теннис, люблю баню русскую – вызвать своих парильщиков, которые меня вениками отдубасят. Люблю закрыться у себя в доме под Петербургом и посмотреть на прекрасные виды леса, озера. Вот это я люблю.
– Но это не соответствует жизни Яны, которая любит блистать в обществе.
– Честно могу сказать, мы успеваем все...
– И все-таки одно дело – олимпийский чемпион: небожитель, до которого никакие стрелы не долетают. И другое – шоу-бизнес. Влез в «ящик», стал персонажем – что называется, получи. Возвращаясь к началу разговора – может, это причина той нелюбви?
– Наверное. Это же с «Евровидения» началось... Не знаю, мне конкурс очень понравился. Он был сложный для меня, я катался на маленьком пятачке, на пластиковом льду. Кстати, Диме чуть палец не отрезал – он выступал босиком, а я очень остро точил коньки, потому что пластик быстро тупит лезвие… Да и вообще: 24 тысячи человек в зале! Такая атмосфера! И конкуренция была, и соревнование. И конфронтация с Филиппом, который занимался Ани Лорак… Я и это познал: какие-то игры, сложности в шоу-бизнесе. Мне это тоже нравится. А то, что кусают меня – так пусть кусают, ничего страшного.
– А не обидно? Все-таки выступаете за Россию, добиваетесь побед. А в награду – одни тумаки.
– Да от кого тумаки? Сколько этих людей? Население нашей страны 140 миллионов. Сколько из них было недовольных? Миллион? Да меньше! Тысяч сто строчили эти писюльки в интернете. Ну и что? Чего об этом думать? Как будто больше не о чем...
АЛЕКСЕЙ ЯГУДИН:
– Мы с Женей не дружили, но никогда и не ругались, не были врагами. Да, тренировались в одной группе, у одного тренера. Потом так сложилось, что я уехал к Татьяне Анатольевне в Америку, Женя продолжал жить в России. Но все равно мы встречались, разговаривали. Никто не высказывался плохо в адрес другого, и я считаю, это правильно. Все доказывалось на льду. Это что касается спортивных достижений. А вне льда мы практически не контактируем – просто у нас разные круги общения, разные интересы… Конечно, меня немножко удивляет его неистовое стремление поехать на очередную Олимпиаду. Не знаю, может, он просто не нашел себя вне спорта... С другой стороны, ну если человек так хочет, если ему не лень, и самое главное – если он верит в то, что у него есть силы достойно выступить, – то почему нет.
ИЛЬЯ АВЕРБУХ:
– Во-первых, сразу хочу сказать, что лично у меня с Женей нормальные отношения и никаких конфликтов между нами нет. Очень уважаю его как спортсмена, это великий фигурист... Я, например, не испытывал никогда куража от спортивных соревнований: очень всегда волновался, боялся ошибок. А есть люди, которые очень любят соревноваться, на старте уже готовы всех порвать. И вот Женя как раз спортсмен, он не смог жить без спорта, потому и вернулся — ему нужен адреналин, спортивное соревнование, именно там он может доказать, что лучший.
Фото FOTOBANK.COM