Кажется, что Харатьян везде. Переключаешь каналы – нашего блондина и тут, и там показывают. Между тем кинематограф – прямой «работодатель» актера – его особо не балует. Последняя громкая картина с Харатьяном датируется 2007 годом – в очередной серии про мушкетеров он сыграл Людовика XIV.
Почему же Дмитрий разлюбил кино? Может, не царское дело? Вот как по десятибалльной шкале актер оценил некоторые устойчивые выражения и постулаты. «Десятка» означает полное согласие, «ноль» – неприятие.
Государство – это я. 10
– Я думаю, каждый человек – некое отдельное государство. И государство – это я, потому что только я отвечаю за то, что происходит в моем государстве, и я для себя – самый высший критерий оценки.
В своей семье я царь и бог. 8
– Сам себя так не назову. Но, думаю, для моих близких и родственников, для моей жены и детей я на самом деле царь и бог. А может, и для родителей в каком-то смысле.
Не царское это дело – мыть посуду. 1
– Напротив – очень люблю мыть посуду, вообще заниматься хозяйством – мой конек. Это от отца, видимо, – он очень честолюбивый, чистоплотный, аккуратный. Так что я легко мою за собой посуду, выношу мусор, не считаю это зазорным или позорным, и не брезгую такой работой.
Самое главное для мужчины – деньги, женщины и вино. 3
– Все это не совсем моя история. Теперь по крайней мере. Деньги – да. Не женщины, а женщина. А вино вообще исключено – уже много лет я веду безалкогольный и бестабачный образ жизни. В общем, остаются только женщина без вина и деньги… без вины.
Если б я был султан, я б имел трех жен. 8
– Три жены для меня – это образы трех женщин, которых я люблю: родина, жена, Муза... Нет, на самом деле я тот султан, у которого даже больше, чем три жены. Еще мать, Мельпомена, музыка, гитара, дочь... О да, я настоящий многоженец!
Меня нужно только хвалить, холить и лелеять. 5
– Ну, иногда критиковать, ругать и наказывать. Все в сочетании должно быть в этой жизни.
На самом деле я очень скромный. 1
– Глубокое заблуждение. На самом деле я очень не скромный. Начинал действительно с несколько заниженной самооценкой, но с годами стал более смелым. Если не сказать, что наглым.
Меня всю жизнь недооценивают. 7
– Могу сказать, что меня всю жизнь недооценивают в моем же профессиональном цеху. В том смысле, что у меня нет никаких премий, наград, призов – лишь однажды меня наградили, на детском кинофестивале в «Артеке». Но я абсолютно не чувствую никакой ущербности или обиды из-за этого. Наоборот – может, это и правильно, поскольку самая высшая оценка для артиста – это отношение публики.
«Гардемарины» испортили мне карьеру. 0
– Ровно наоборот – возвысили меня, продвинули, дали мне сыграть огромное количество других ролей. Я считаю, это подарок судьбы и большое счастье... Скорее они Жигунову испортили карьеру или Шевелькову, которые говорят об этом на каждом углу, и при этом собираются снимать продолжение. Что меня больше всего удивляет и забавляет очень.
Д’Артаньяна сыграл бы лучше Боярского. 0
– Никогда в жизни, просто не смог бы – Боярский рожден для этой роли. Но я понимаю, откуда этот вопрос. Когда мне было 17 лет, я познакомился с Хилькевичем на Одесской киностудии. Тогда он только замышлял снимать «Мушкетеров» и как-то мне сказал: вот такой, как ты, должен играть Д’Артаньяна, он – твой ровесник. Но я бы тогда не осилил эту роль. А тягаться с Боярским вообще бессмысленно.
Я боюсь старости. 0
«Старость, смерть, – с ними я не знаком, мое завтра – оно послезавтра…» Это стихи Евгения Евтушенко, и я подписываюсь под его словами.
Фото FOTOBANK.COM
