Жены, а часто и дети, домашних деспотов в России обречены. Потому что, как правило, им некуда сбежать от мужа-тирана. В Москве такое убежище есть - центр социально-правовой и психологической поддержки женщин «Надежда».
Здесь принимают только тех, у кого есть постоянная московская регистрация, поэтому при себе нужно иметь паспорт, страховой полис, пенсионное удостоверение, свидетельство о рождении для детей. Но главное - прописка. Если остальных документов нет, то сотрудники центра помогут их восстановить.
В центре 35 мест. Сейчас здесь живут 30 человек. По словам Натальи Мусейбовой, заместителя директора по социальной работе, подопечные здесь разные - и те, кто адаптирован в социуме, и бывшие выпускницы детских интернатов, совершенно несоциализированные.
Кроме женщин, пострадавших от психологического и физического насилия со стороны мужей, есть и бабушки, которым дети создали невыносимые условия для совместного проживания, выгнали из дома. «Таких историй много. Матери часто переписывают на детей свою собственность, а те потом начинают с ними судиться и выгоняют своих родителей. А они стесняются писать заявления на своего взрослого, но все же ребенка, оправдывают его, надеются, что все нормализуется. А время идет. Мужчины в подобных случаях просто превращаются в бомжей, быстрее адаптируются к маргинальной среде», - говорит Наталья Мусейбова.
Мы идем по коридору, вдоль стен - маленькие планочки с выступающими пупырышками - тактильные указатели направления для слабовидящих.
Заходим на маленькую кухню. Здесь можно приготовить еду самостоятельно, а можно питаться в общей столовой.
Заглядываем в одну из комнат: шесть кроватей, шкаф, тумбочки. Две женщины среднего возраста радушно встречают нас: «Вы только извините за небольшой беспорядок, только пришли с работы». Девочка что-то пишет в тетрадке, видимо, делает домашнее задание. «Есть у нас женщины и с высшим образованием, чаще из семей, где она домохозяйка, а муж содержит семью. В таких семьях общие беды, - рассказывает Наталья Мусейбова. - И даже хуже: пожаловаться своим подругам нельзя, иначе ее тут же вычеркивают из своего «высшего» общества, она оказывается в социальном вакууме».
Не все клиентки центра хотят делиться своими историями, но Лена согласилась:
«Сюда я попала три месяца назад. С мужем прожили первые два года вроде бы спокойно, он работал на заводе, все было хорошо. Но муж был против ребенка. Когда я забеременела, он начал пить, бил меня. Правда, пытался сначала объяснять свои действия: «Потерпи, я просто до конца не осознаю эту ответственность, все пройдет», но становилось все хуже. Начал менять места работы, задерживался там не более недели. Пил все больше. Мог ударить меня по лицу, даже когда я держала ребенка на руках. Муж требовал деньги из семейного бюджета на выпивку, но денег было мало, я не давала, он возмущался, и начиналось рукоприкладство. Дочь от первого брака, сейчас ей пять лет, видела наши скандалы, она очень переживала, кричала: «Не трогай маму!», плакала. На детей он не набрасывался, но словесно всегда упрекал мою дочь, всегда она была «не такая» для него.
Наконец в какой-то день он пришел сильно пьяный и сказал: собирай вещи, забирай детей и убирайся. Забрал ключи от квартиры. Я не стала спорить, мы собрались и ушли. К этому времени у меня уже был телефон и адрес этого центра, родители были в курсе моей ситуации и пытались помочь, нашли координаты приюта. И я пришла сюда в тот же день».
Особо агрессивные супруги приходят к центру вооруженные, требуют выдать жен. Однажды в схватке с таким визитером охранник получил ножевое ранение. Но полиция приезжает оперативно, центр снабжен тревожной кнопкой - прямой связью с отделением полиции.
«За этот год я заработала себе очень сильный псориаз, постоянно болела ангиной, ведь это все на нервной почве, обиду в себе держишь и снижается иммунитет... Когда я пришла сюда, у меня было состояние конца света. Сейчас стало лучше, в центре я поправилась. Я занимаюсь с психологом, поуспокоилась, стала увереннее в себе, - говорит Лена. - Специалист занимается и со старшей дочкой, она стала забывать эти конфликты, я вижу явные улучшения в ее психике. Я не буду возвращаться к мужу. Если мужчина бьет женщину - он слабак. Я хочу начать новую жизнь. Я училась на химика-лаборанта-аналитика, буду доучиваться. Бюро по трудоустройству помогает одиноким мамам в получении образования, я собираюсь туда обратиться. Встану на очередь на квартиру, нужно будет ждать 10 лет, но нам могут дать квартиру временного пользования. У родителей жить невозможно: родственники разменяли общую площадь, и у нас там осталось только полкомнаты, места для меня с детьми нет».
Чтобы остаться жить в центре, достаточно написать заявление, кратко изложить причину обращения, рассказать, что случилось в семье. Однако женщина должна самостоятельно составить план действий по выходу из сложившейся критической ситуации - чего она хочет добиться за время пребывания в убежище. Например, развестись или восстановить семейные отношения, найти съемное жилье. «Мы помогаем в решении их проблем, - рассказывает Наталья Мусейбова. - Если нужно получить в загсе, например, дубликат свидетельства о рождении ребенка или страховой полис, мы оказываем клиенткам социальное сопровождение и получаем документы вместе с ней. В районном управлении социальной защиты населения помогаем оформить выплаты и пособия на ребенка».
На улицу из «Надежды» не выгонят. Сначала женщина должна решить свои жизненные проблемы - где ей теперь жить, куда пойти, устроиться на работу, если до этого ее содержал муж. Центр активно помогает клиентам в решении их проблем. «Мы ходим с ними в суд, - продолжает Наталья, - ведь они теряются, не знают, как себя вести, боятся своих обидчиков. Не раз мы обращались к приставам, чтобы те задерживали другую сторону, пока мы выходим из суда, потому что поступают угрозы, мужья ведут себя агрессивно».
Сотрудники «Надежды» стараются установить контакт и с близкими жертвы насилия. Родственники не всегда охотно идут на контакт. «Но нам нужен результат, и мы стараемся выстроить диалог, - объясняет Наталья Мусейбова. - Мы не всегда представляемся, говорим так: «Мы - организация, которая занимается судьбой вашей дочери, потому что она к нам обратилась за помощью». В итоге родители и около 60 процентов мужей приходят в «Надежду», чтобы поработать над семейной бедой с психологами. И если одной семейной проблемой становится меньше, то в обществе в целом она все острее. Значит, на такие приюты вся надежда.
Марина Александрова
Фото: Центр «Надежда»
