Общественные и социальные новости
2097 | 0

Не царское дело Александры Федоровны

Не царское дело Александры Федоровны
Читайте МН в TELEGRAM ДЗЕН

В год 400-летия дома Романовых вековой юбилей отметил их родовой музей в Костроме. Именно отсюда в 1613 году на царский трон в Москву бояре пригласили князя Михаила Федоровича Романова. «Мир новостей» выяснил, как нам аукаются дела давно минувших дней.

Открывать музей собственной семьи прибыл Николай II. Ювелиры из соседнего села Красное-на-Волге загодя начеканили медных жетонов, пустив слух, что они, дескать, дают право обратиться к государю с личной просьбой. Медяки, естественно, стремительно разошлись. При сходе на берег император не переставал удивляться массе протянутых рук. На вопрос: «Что это значит?» - придворные лукавили: «Особый знак приветствия местных жителей». О настоящих мотивах императору не доложили.

Кортеж на пути следования сопровождало плотное оцепление, сдерживавшее страждущих припасть к полам царя-батюшки. В Кострому из окрестностей прибыло 180 тысяч человек при тогдашнем населении города 65 тысяч. В аренду были сданы не только комнаты и квартиры, но и крыши домов, выходящих на улицы, по которым шествовал император.

На одном из фотоснимков экспозиции - Николай II в Белом зале музея, где раньше горожане избирали предводителя местного дворянства и устраивали балы. Выборы проходили так: избиратели поочередно подходили к двум мраморным урнам - темной и светлой. Кидали шар «за» кандидата - белый шар в светлую или «против» - черный в темную урну. Набравший большее число черных шаров выборы проигрывал. Отсюда и выражение «прокатить на вороных».

Женщины к голосованию не допускались. Дамы наблюдали процедуру с парадного балкона, где обычно располагался оркестр, и ждали бала. Путь наверх, кстати, был полон чувственных испытаний, потому как пролегал по ажурной лестнице, под которой влиятельные мужи коротали время за игрой в покер. Стоило дамам появиться на ступеньках, взоры игроков устремлялись вверх. Чтобы уберечь женщин от неловкости, прозрачные ступеньки пришлось прикрыть красной дорожкой, после чего особняк стал образцом благопристойности. Не в пример небольшому оврагу, что находится недалеко от музея. Туда костромские обыватели отправлялись в поисках доступной женской ласки, отчего в народе возникло выражение «дойти до оврага», то есть очень низко пасть. Кстати, именно там Катерина из пьесы Островского «Гроза» встречалась с Борисом, пока ее муж был в отъезде. Изюминку городского досуга автор, правда, утаил. Большинство историй для своих пьес драматург почерпнул из гражданских дел, которые он рассматривал, работая некоторое время в местной судебной канцелярии.

Портрет императора наконец вернулся из эмиграции

Представленные на выставке фотографии открывают жизнь императорской семьи с неожиданной стороны, как сегодня бы сказали - не для печати. Почти каждая подписана героями, изображенными на ней. На одной из них Великая княгиня Александра Федоровна в одежде сестры милосердия. Рядом - дочери Мария и самая младшая Анастасия (ей тогда исполнилось 15 лет) в палате с больными. На третьем - государыня в хирургическом кабинете. Съемки сделаны в 1916 году в царскосельском госпитале. Один из авторов и первый хранитель - офицер Александр Сыробоярский, попавший сюда после ранения. Самому же Сыробоярскому Александра Федоровна собственноручно сшила гетры, хранимые ныне в Музее Вооруженных сил в Москве. Отчего такая любезность? Некоторые историки считают, что к одной из царских дочерей капитан питал глубокие чувства, которые пронес через всю жизнь. На следующий год в Петрограде свершился большевистский переворот, Сыробоярский пополнил ряды армии Колчака, дослужился до генерала. Даже когда семья Николая II оказалась в заточении, тайная переписка продолжалась, что доказывают бережно сохраненные офицером письма с личным автографом императрицы. В 1946 году русский офицер умер в США, завещав написать на могиле «Грех наш прости», подразумевая царе-убийство. Сохранился альбом писем и фотографий, который полвека находился в экспозиции музея «Родина», основанного в Америке нашими эмигрантами. В 2000 году американцы передали его России с другими реликвиями. Среди раритетов - портрет Николая II в полный рост в мундире лейб-гвардии гусарского полка.

- В Америке так и не смогли установить его авторство, - говорит исполнительный директор Национального фонда поддержки правообладателей Наталья Гойденко. - Когда же коллекция вернулась на родину, наши специалисты сумели обнаружить подпись «Н. Шильдер».

Кстати, одно из полотен Шильдера положило начало всемирно знаменитой коллекции Павла Третьякова.

Виталий Лесничий

Подпишитесь и следите за новостями удобным для Вас способом.