Во времена оные он был для нас олицетворением Запада. Не запретного, конечно, но все же такого сладкого! 14 июля чешскому соловью, бархатный голос, улыбку и элегантность которого оценил когда-то весь Советский Союз, исполнится 75 лет.
- Карел, когда приезжали в Союз, вы ощущали себя носителем западных ценностей, моды, веяний?
- Да, мы всегда чувствовали себя немного представителями Запада, хоть и были в той же политической системе, что и Советский Союз. Вели себя более свободно, чем советские певцы, в выступлениях которых всегда чувствовалось что-то холодное, серьезное, некая скованность. Правда, в отличие от своих коллег я всегда говорил: «Ребята, подождите, когда изменится система, они нам еще покажут». И ведь мои слова оказались правдой - теперь в России очень раскованные певцы, где-то даже слишком.
- Какой концерт у нас вам особенно запомнился?
- Ой, так много было концертов... Наверное, самый первый. В 1962 году симфонический оркестр чехословацкого радио взял меня в турне по СССР, это длилось шесть недель, мы побывали в Ленинграде, Москве, Киеве, Тбилиси, Ереване, других городах. Для меня это была отличная возможность представиться советской публике. А в 1975 году я записал целый альбом с «Мелодией», который моментально разошелся 5-миллионным тиражом. Грандиозный, конечно, успех, но тогда это особо не афишировалось - не вручались золотые, платиновые или бриллиантовые диски, как сейчас. На всю жизнь осталось только ощущение, с которым я воспринял информацию о том, что в России продалось пять миллионов пластинок. Тогда я понял, что никогда не откажусь от этой публики...
- Как по-вашему, русские и чехи сильно различаются по менталитету? Многие говорят про загадочную русскую душу...
- Мне сложно об этом судить. Я такой космополит, знаете: когда был маленьким, всегда на глобусе смотрел, куда поеду, когда буду путешествовать. Моя профессия позволила мне много ездить, и у меня есть такая привычка: когда приезжаю в какую-то страну, я приспосабливаюсь к ее обычаям, не веду себя как иностранец, который только выступит и уедет домой. Мне хочется узнать людей, подружиться с ними - как в России, так и в Грузии, в Армении, в Германии...
Что же касается загадочной русской души... Не знаю, мне по большей части встречались очень радушные люди. Как финансово успешные, которые могут организовать пышное пиршество, так и люди, которые живут на границе возможности - и те и другие поражали меня своим гостеприимством. Некоторые, конечно, боялись говорить о чем-то глубоком, чтобы, наверное, не навлечь на себя какие-то неприятности. Но были и те, кто говорил открыто, и я узнавал вещи, которые нельзя было прочитать ни в одной газете.
- В те годы вы интересовались политикой?
- Всегда интересовался. Вы знаете, Пльзень, где я родился, в конце войны бомбили войска союзников, я пережил один из авианалетов. Это оставило во мне некий отпечаток, и с тех пор меня интересует подоплека различных политических событий. Существует изречение, что большие, бурные исторические события - а их я повидал немало на своем веку - как бы искривляют лицо человека. Надеюсь, это не про меня. Я всегда старался оставаться самим собой, и никакие политические события на это не повлияют.
- А правда, что в свое время вы баллотировались на пост президента Чехии?
- Нет. Это был такой вызов политикам, милая провокация. Когда после двух туров депутаты не смогли избрать главу государства, мои друзья из мира искусства решили, что если это им не удастся и в третий раз, тогда они выдвинут Карела Готта на пост президента!
Ирина Соколова
Фото FOTOBANK.COM
