Кинорежиссер с внешностью и аурой рок-звезды. Диджей великолепных киношоу, где царит гремучая смесь всех стилей и жанров. Обладатель “Золотой пальмовой ветви” и “Оскара” провоцирует полемику, яростное неприятие и бешеный восторг.Но сегодня даже самые ярые хулители не осмеливаются отрицать его сумасшедший, на грани гениальности талант.
Ужасный и гениальный Тарантино обожает пугать и приводить в экстаз свою любовницу-публику. Его фильмы - это эстетика насилия, сублимированная эротика, великолепные героини, эффекты кровавых перестрелок, прикольный юмор, лабиринт блестящих диалогов, культовая музыка и звезды
в антиамплуа. В его последнем опусе, спагетти-вестерне “Джанго освобожденный” (Америка 1859 года), бывший раб Джанго (Джейми Фокс) в компании охотника за головами, доктора Кинга Шульца (Кристофер Вальц), отправляется на поиски своей жены Брумгильды, находящейся в рабстве у плантатора Кэлвина Кэнди (Леонардо Ди Каприо). Фильм был встречен дифирамбами критиков и исключительным кассовым успехом в американском прокате, а его создатель, как настоящая рок-звезда, восторженными воплями фанатов в начале января в Париже.
- Скажите, чем привлек вас жанр спагетти-вестерна?
- У каждого большого режиссера свое видение американского Запада. Для меня настоящий вестерн, ставший источником моего вдохновения, - это фильмы Серджио Корбуччи. Никогда еще в этом жанре не было так много жестокости, насилия и сюрреалистических элементов. Это настоящий жестокий и неумолимый Дикий Запад! И то, что действие происходит в период рабства, а его герой - чернокожий раб, усугубляет ситуацию.
- Многие считают, что ваш фильм “Джанго освобожденный” - это история любви, но только в стиле Тарантино.
- Это правда! И она не первая и не единственная. Мой первый сценарий “Настоящая любовь” - в принципе, романтическая история. “Криминальное чтиво” - это история взаимоотношений пары. Даже “Прирожденные убийцы” - это, черт возьми, история любви! Не говоря уже об “Убить Билла”! Самое странное, что мне продолжают регулярно задавать вопрос: когда же я наконец-то сниму фильм о любви?
- Если не ошибаюсь, ваша личная история любви - это страстный роман с кино и вашей публикой?
- Моя страсть к кино - это резон, который заставляет меня каждый день вскакивать с постели. Так было еще в ранней молодости, с тех пор ничего не изменилось и, я думаю, не изменится никогда! Когда я снимаю свои фильмы, я хочу, чтобы публика получала наслаждение. Для меня снимать фильмы - это то же самое, что заниматься любовью.
- Все актеры утверждают, что ваш энтузиазм так заразителен, что на вашей съемочной площадке царит заряженная электричеством атмосфера.
- Для меня важно, чтобы вся съемочная группа, и особенно актеры, испытывала такой же захватывающий интерес к фильму, как я. Раз уж мы собрались вместе и готовимся, как команда альпинистов, карабкаться к вершине, надо помогать и поддерживать друг друга, чтобы покорить новый Эверест.
- Можно считать, что вам повезло: вы наконец-то нашли актера, Кристофера Вальца, способного в совершенстве воплощать образы Тарантино.
- Это очень точное определение! Я им восхищаюсь и получаю огромное удовольствие от работы с ним. Он стал моим единомышленником и верным партнером в артистических путешествиях. И к тому же это серьезный и ответственный актер, который не пренебрегает в своей работе ни малейшей деталью. Он скрупулезно работает над ролью и на съемочной площадке знает свои реплики назубок. Хотя, поверьте мне, актерам не так-то просто работать над моими диалогами!
- Как вам пришла идея поручить одну из ролей фильма Леонардо Ди Каприо?
- Я не придумал эту роль специально для него и вначале хотел кого-нибудь постарше. Но Лео, прочитав сценарий, заявил, что этот персонаж его интересует. Тогда, внеся кое-какие изменения, я сделал из него что-то вроде Людовика XIV, этакого маленького императора в его Версале. А вообще-то мои персонажи часто напоминают рок-звезд и ведут себя точно так же.
- Я часто слышала, что музыка для вас очень мощный стимул. Это правда?
- Для меня музыка - это очень важная часть ритуала моего творческого процесса. Вначале я сосредоточен на истории, которую хочу рассказать. А потом я начинаю искать в коллекции дисков и музыке фильмов цемент, который способен соединить все кирпичики дома, который я конструирую. Если мне повезет, я быстро нахожу музыку для начала фильма. И в этот момент я пребываю в состоянии такого экстаза, что готов посвятить три года своей жизни работе над этим проектом! Кстати, я никогда не беспокоюсь, что выбранная музыка может показаться кому-то анахроничной.
- В том числе и “Джанго”?
- Не буду скрывать, музыка “Джанго” - это прямой отклик темы “Кольца нибелунга” Ричарда Вагнера. Она обладает чисто оперной амплитудой. Кристофер Вальц даже видит в Джейми Фоксе Зигфрида.
- Ваши фильмы полны юмора в стиле Тарантино.
- Без юмора я просто задыхаюсь! Я люблю, когда в моих фильмах герои непринужденно хохмят, пока вдруг... хоп! И тут начинается совсем другая история. Я люблю манипулировать зрителем, это мой кайф! Комедия, комедия, комедия... Стоп, всем вдруг не до смеха! Я очень горжусь своей способностью заставлять смеяться публику в самых неподходящих ситуациях. Это контрабандный смех, когда она задает себе вопрос, а есть ли у нее на это право в данной ситуации.
- Скажите, ваш творческий процесс за эти годы в чем-то изменился?
- В моей карьере наступил новый этап, и это чувствуется в моих фильмах. Сегодня, когда я начинаю работать над сценарием, я сначала пишу длинный роман без правил и законов. Но после “Убить Билла” я научился сокращать и править свои сценарии в процессе работы. “Джанго освобожденный” очень похож по методу работы на “Бесславных ублюдков”, и я чувствую, что трилогия напрашивается сама собой. Но я пока не знаю ни сюжета, ни жанра третьего фильма.
- Есть такая тематика или область кино, которая вас не интересует?
- Мне часто предлагали снимать рекламу и музыкальные ролики. Мадонна и Jey-Z хотели, чтобы я снял их видеоклипы, но я отказался. Ни как жанр, ни как самореклама меня это не интересует. Я хочу быть на съемочной площадке исключительно для работы над фильмами. Я принял участие в “Экспертах” и “Скорой помощи” исключительно потому, что я фанат этих телесериалов.
- Вы всегда были фанатом поп-культуры, а теперь стали ее иконой. Вы удовлетворены?
- Хм... Мне очень нравится ваш вопрос. (Смех.) Когда я был молодым, я постоянно задавал себе вопрос: что такое поп-культура и культура в целом? Тогда термин “поп-культура” был немного уничижительным. Позже я понял, о чем идет речь. Я думаю, поп-культура созрела и поднялась в цене, как хорошее вино. И ее ценность еще и в том, что она постоянно обновляется.
- Вы не подвержены, как считают многие, синдрому культа личности?
- Это моя манера бытия. Все мои фильмы мучительно личные. Те, кто меня хорошо знает, это прекрасно видят. Если через 30 лет молодой парнишка случайно увидит мой фильм и захочет познакомиться с остальными, я не хочу, чтобы он был разочарован. Я хочу, чтобы он узнал меня в каждом из них. Это то, что называется солидной и взаимосвязанной фильмографией.
- Во всяком случае, в наши дни вас и ваши фильмы знает каждый мальчишка. Что вам больше всего претит в статусе знаменитости?
- Я больше не могу провести пару часов в магазине и спокойно покопаться в старых дисках и музыке к фильмам без того, чтобы какой-нибудь тип не прилип ко мне с разговорами о том, как он понимает мои фильмы. Это настоящий кошмар!
- Скажите, почему в ваших фильмах так много насилия?
- Для меня насилие - это самая возбуждающая штука, которая существует на экране. Именно поэтому Эдисон и изобрел электричество!
- В настоящий момент в США встал вопрос о частичном запрещении оружия. Как вы к этому относитесь?
- Я не против права на ношение оружия. У меня лично есть револьвер, и я чувствую себя лучше и спокойнее, когда знаю, что, если понадобится, я смогу себя защитить. Речь идет о запрете на продажу автоматического оружия, которое является военным арсеналом. Я полностью поддерживаю запрет на его продажу: ни один честный гражданин не нуждается в нормальной жизни в автомате, который выпускает 20 пуль в секунду.
- В настоящий момент разгорелась полемика вокруг российского гражданства Жерара Депардье, получившего его с целью избежать платы высоких налогов во Франции. Как вы к этому относитесь?
- Я не знаю всех деталей истории с Депардье. Но лично я не имею ничего против того, чтобы платить налоги. Я прекрасно понимаю, что моей стране нужны деньги на государственные и социальные нужды. И то, что теперь приходится платить намного больше, мне кажется вполне естественным.
- Вы цените Депардье как актера?
- Да, конечно. Особенно в его фильмах 60-70-х годов.
- Вы могли бы дать ему роль в вашем фильме?
- (Оживленно.) Конечно! Без проблем!
- Накануне 50-летия вы иногда подумываете о заслуженном отдыхе?
- Когда мне стукнет 60 и цифровое кино окончательно выиграет сражение, я уйду от дел. Снимать фильмы - это собачья профессия! Тебе очень трудно сосредоточиться на твоем деле, когда у тебя на шее жена, любовница, детишки. Надо постоянно бороться за выживание, идти на компромиссы, платить за дом, загородную виллу, тачку, школу для детей. К счастью, все это меня не отвлекает от главного в моей жизни. У меня нет ни жены, ни детей, и пока они мне не нужны.
Людмила Гаршери,
собкор “Мира новостей” в Париже
