На Западе до сих пор не понимают, как Россия победила

Для Рокоссовского командование Парадом было наивысшей наградой за то, что его 16-я армия остановила гитлеровцев под Москвой, за операцию по окружению и уничтожению гитлеровской армии в Сталинграде, за победу над фельдмаршалом Манштейном на Курской дуге, за весь путь от Москвы до встречи с союзниками на севере-западе Германии.

ПЛАН ИСТРЕБЛЕНИЯ ГРАЖДАН СССР

И до сих пор западные историки задаются вопросом: как же русские могли выстоять, после того как перед Гитлером пала вся Европа, а жестокость нацистов была беспримерной? В эти дни в Европе появилась новая вселяющая в читателей ужас книга историка Синклера Маккея «Санкт-Петербург: самопожертвование и искупление в городе, который не покорился Гитлеру». Ее автор сам не может понять, откуда ленинградцы нашли в себе силы бросить вызов фашистам, и описывает чудовищную массовую гибель горожан от голода, особенно в самую тяжелую первую блокадную зиму с морозами до минус 43 градусов, когда лишенные питания дети превратились в миниатюрных старичков и прекратили расти, люди стали похожи на скелеты, невозможно было различить, кто из них мужчина, а кто женщина. Но при этом, как отмечает автор, русские оставались цивилизованными людьми, сохраняли свою культуру. Маккей был поражен тем, что в Большом зале Ленинградской филармонии умиравшие музыканты продолжали играть музыку Баха и Чайковского, а в Театре миниатюр шли спектакли. Летом 1942 года весь мир потрясла прозвучавшая из окруженного города Седьмая симфония Дмитрия Шостаковича. «Даже германские войска, усилившие блокаду города, услышали эти ноты вызова и неповиновения», - пишет Маккей.

Голодом была охвачена и Москва, где горожане получали по карточкам едва поддерживавший их силы скудный паек, меньше всего полагалось «иждивенцам» - детям и инвалидам. Люди смотрели, как тихо умирают их домашние животные, свернувшиеся рядом с ними калачиком кошки уже не просыпались. Накануне вторжения в СССР гитлеровские стратеги планировали в течение ближайших двух лет уничтожить 30 миллионов советских граждан. Главным средством истребления нацисты считали голод. Немцы первым делом методично уничтожали все продовольственные склады, как это произошло в начале осады Ленинграда. На оккупированных территориях Украины в Ровно и Киеве гитлеровцы распорядились закрыть рынки и запретить частным лицам подвоз продуктов к городам. Продуктовые карточки получали только те, кто работал на оккупационные власти, и бандеровские каратели. Голод начался и в Минске, где конфисковывали все продукты, завозимые на рынки. Немцы придумали специальный «хлеб для русских», частично состоявший из молотой соломы и листвы.

НАСТОЯЩАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ

Командующий союзными войсками Дуайт Эйзенхауэр, будущий президент США, предупреждал, что союз с русскими держится на очень тонкой нити. 6 мая он написал в письме жене: «Наступают трудные времена, войска противника дезинтегрировались, но в запутанном клубке европейской политики нужно действовать с исключительной осторожностью и вниманием. Как же я буду рад, когда это все закончится и пропадет самая тяжелая моя головная боль». Эйзенхауэр, как никто другой из западных военных, понимал, какой грандиозной силой обладали на тот момент русские, которые к тому же находились на пике победного духа и легко бы опрокинули сопротивление западных союзников, нарушавших Ялтинские договоренности. В отличие от своих генералов и британских союзников, требовавших в политических интересах опередить Советы и войти в Берлин, он ясно понимал свою ответственность за жизни своих солдат. Эйзенхауэр сделал все, чтобы предотвратить сближение с советской армией, запретив союзным вой­скам переправляться через Эльбу.

Чтобы спасти фашистов от наступающих советских войск, германское командование стало проводить частичные локальные капитуляции англо-американским силам на северо-западных фронтах, в Баварии и Австрии.

6 мая в штаб-квартиру Главного командования союзных сил во французском Реймсе на переговоры по подписанию акта о капитуляции Германии были вызваны руководители советской миссии и заместитель начальника французского командования, позднее там объявился начальник штаба германской армии Альфред Йодль, который начал тянуть время, не соглашаясь с условиями капитуляции. Тогда Эйзенхауэр пригрозил, что вообще закроет проходы для бегущих немецких войск и заставит их сдаваться на милость русским, если немцы не согласятся на полное прекращение сопротивления. Йодль был вынужден согласиться на капитуляцию, в том числе и на Восточном фронте, назвав Эйзенхауэра шантажистом. Акт о капитуляции был подписан в Реймсе Йодлем в 2.41 7 мая. Но в нем было одно многозначащее для гитлеровцев уточнение: германские войска должны были прекратить военные действия в 23.01 8 мая. Это означало, что они получают почти двое суток для сдачи американцам при продолжении сопротивления советской армии.

Германское командование тотчас распорядилось за это время отвести на Запад как можно больше войск и беженцев, немедленно прекратить боевые действия против западных союзников и в случае необходимости пробиваться через боевые порядки русских. На востоке бои с советской армией продолжились.

Остается загадкой, почему представители советской миссии согласились подписать подобный акт.

Затем Сталин добился повторной церемонии в пригороде Берлина Карлсхорсте, а подписание в Реймсе было объявлено предварительным протоколом капитуляции. В Европе безоговорочная капитуляция, подписанная в Берлине, вступила в силу в 23.01 8 мая, когда в Москве наступила первая минута 9 мая.

Американские историки сходятся во мнении, что финальные дни Второй мировой стали первыми днями холодной войны.

Маршал Константин Рокоссовский вспоминал, что, когда офицерам его штаба сообщили о капитуляции Германии, все встретили это известие молчанием, никто не кричал от радости. Они вспоминали о тех, кого потеряли. Тогда Рокоссовский, понимая состояние людей, предложил выйти на улицу и закурить.

АМОРАЛЬНЫЕ НЕМЦЫ

Западные союзники отмечали то, как быстро переориентировались немцы, еще недавно восхищавшиеся Гитлером. На допросах германские военные и чиновники уверяли, что не имеют отношения к преступлениям фюрера. И в то же время германская элита не проявляла никакого сострадания к жертвам нацизма. В докладе, подготовленном Объединенным разведывательным комитетом командования союзников на Европейском континенте на основе допросов более 300 генералов вермахта, отмечалось, что германские генералы придерживались совершенно извращенных жизненных ценностей. Они одобряли все действия, которые достигали цели. Например, считали ошибкой Гитлера бомбежки Великобритании в 1940 году, ведь Британия могла бы присоединиться к его походу против СССР. И надо было приостановить антисемитскую кампанию, возобновив ее после завершения войны. Американские следователи указали: «Генералы Гитлера вообще не задумывались над тем, насколько аморально уничтожать целые нации и совершать насилие над пленными. Они боялись только одного, что по какому-то ужасному недоразумению их посчитают причастными к преступлениям режима».

Точно так же вело себя и большинство гражданского населения Германии, не желавшего обсуждать то, какие страдания были причинены их страной жителям Европы и СССР. Нацисты уверяли, что их заставили совершать преступления. А генералы твердили, что если бы не Гитлер, они бы победили в войне. Более того, немцы начинали объяснять следователям, что Британия и США должны теперь объединиться с Германией для борьбы с угрозой большевизма.

Энтони Бивор пишет, что яростное нежелание признавать реалии нацистского режима, его бесчеловечность еще долго проявлялось в германском обществе. Но Бивор ошибается, мы видим, что в определенной степени это продолжается и сегодня. The American Conservative пишет: «Железный крест возвращается на Восток. Казалось бы, это можно назвать триумфом НАТО, если бы эксперты по международной политике интуитивно не осознавали, что нельзя доверять Германии. Французы удостоверились в этом в 60-е годы XIX века, а Сталин - в 1941-м». В Берлине впервые с окончания Второй мировой опять заговорили об «исторической роли Германии на Востоке». Под видом защиты балтийского фланга НАТО фактически возобновляется оккупация Германией Прибалтийских стран. Для начала германская армия на постоянной основе размещается в Латвии.

Известный британский политический обозреватель Питер Хитченс пишет, что великие войны ХХ века в реальности являются результатом повторяющихся попыток германской экспансии на Восток и ответа на них со стороны России, тогда как малые государства, находящиеся между ними, в конечном счете втягивают великие державы в войну.

Николай Иванов

Фото: LEGION-MEDIA