Родственники лидера ЛДПР уже три года судятся за его наследство друг с другом. Но информация об этом всплыла только сейчас. История там оказалась запутанная...
Действующие лица развернувшейся семейной драмы: две племянницы Жириновского (Елена Листопадова и Наталья Соколова) с одной стороны и трое его взрослых детей - сыновья Игорь Лебедев, Олег Эйдельштейн, а также дочь Анастасия Боцан-Харченко - с другой. Пока только дочь ни в каких судах и скандалах не участвует. А вот остальные ведут между собой перманентные тяжбы с момента смерти Владимира Вольфовича в 2022-м и по сей день.
На днях стало известно, что племянницы проиграли очередной судебный раунд сыновьям. Но не намерены останавливаться и вроде как пойдут дальше по инстанциям вплоть до
Верховного суда. При этом сыновья Жириновского тоже между собой в контрах. Сын от официального брака Игорь Лебедев пытался лишить внебрачного отпрыска Олега Эйдельштейна всех прав на имущество отца. На том основании, что это, мол, самозванец. Но Эйдельштейн, в свою очередь, через суд доказал прямое родство с политиком и право на наследство. Более того, взял себе фамилию Жириновский. Лебедев, кстати, тоже уже не Лебедев и даже не Игорь. Он уехал из России и сменил имя и фамилию. Теперь он Давид Гарсиа. Сейчас эти два, получается, единокровных брата проходят ответчиками по иску от племянниц Жириновского.
Чего добиваются племянницы? Из открытых источников известно только то, что они требуют признать недействительным договор пожизненного содержания с иждивением и последующего перераспределения наследства. Кто кого содержал, о каком имуществе речь - достоверно неизвестно. Известно только, что суд племянницам в иске отказал, но конкретно Елена Листопадова уже подала апелляцию, намереваясь продолжить борьбу.
- Все подробности этого дела скрыты, - заметила юрист Ксения Киселева. - Но мы можем восстановить логику событий, основываясь на той формулировке, что имеется по существу иска. Из этой формулировки можно сделать вывод, что Жириновский при жизни заключил договор ренты со своими сыновьями. То есть при помощи такого договора передавал им свою недвижимость, а они за это должны были выплачивать ему ежемесячно ренту. При этом Жириновский не лишался прав на свою недвижимость, мог ею пользоваться сам до конца жизни или разрешить пользоваться родственникам. Исходя из того, что племянницы требуют вернуть в наследственную массу две квартиры, земельный участок и жилой дом, можно предположить, что они как раз и пользовались этой недвижимостью при жизни дяди и с его разрешения. И теперь пытаются отсудить все это для себя как долю наследства.
Но шансов у них очень мало. Они не наследники первой очереди. Первая очередь — это в данном случае сыновья и дочь. Племянницам может что-то достаться, только если есть завещание, в котором они упоминаются. Но нам ничего о таком завещании не известно. Возможно, они планируют претендовать на обязательную долю в наследстве, которая полагается престарелым немощным родственникам. Но тогда надо доказать, что Жириновский содержал их при жизни и с его смертью они этого содержания лишились. Но как он мог их содержать, если сам официально числился на иждивении у сыновей?
Собственно, мы снова и вернулись к тому, зачем племянницам потребовалось признать недействительным договор ренты между Жириновским и его сыновьями...
Лидия Мезина
С. Ведяшкин/АГН «Москва»
