Жители Калмыкии 26 лет пытаются выяснить, по чьей вине в 1988 году их дети были заражены ВИЧ-инфекцией. В больницах Элисты тогда пострадали 74 человека. 40 из них скончались. В поисках правды семьи умерших дошли до Европейского суда.
Лечение временем - миф. Что-то вроде успокоительных таблеток, лежащих в прикроватных тумбочках родителей, похоронивших своих детей. В одном ящике - снотворное, в другом - старые фотографии сына или дочери. Для матерей дни начинаются и заканчиваются с этих снимков. И через год после трагедии, и через 20 лет. Мысль: «Ничего не изменить», - звенит по утрам громче любого будильника.
Близкие детей, инфицированных вирусом СПИДа в 1988-1990 годах в клиниках Элисты, Волгограда, Ростова-на-Дону и Ставрополя, могли бы многое об этом рассказать, но они привыкли скрывать эмоции.
«На нас показывали пальцем. Обзывали спидоносцами. Под разными предлогами увольняли с работы. В ребятах, пострадавших по вине медиков, люди вплоть до их смерти видели угрозу. Они не искали виновных среди врачей, не обвиняли за бездействие следователей - шарахались от малышей с ВИЧ и их мам и пап, - в словах жителя Калмыкии Александра Горобченко до сих пор звучит горечь. - Да что говорить, если даже родственники от нас отвернулись».
Беседуя с элистинцами, я сравнивала их воспоминания с публикациями СМИ начала 1990-х и тогдашней истерикой в обществе из-за случаев массового инфицирования детей в медучреждениях. Точное число пострадавших и теперь не называется. Обзвонив региональные центры по борьбе со СПИДом, подсчитали - всего 252.
Причина их заражения и сегодня тайна. По версии 1989 года (на ней настаивал Минздрав СССР), беда произошла из-за отсутствия одноразовых шприцев в провинциальных клиниках и неправильной стерилизации многоразовых инструментов. По версии 2002-го (ее выдвинули калмыцкие врачи), источником инфекции был иммуноглобулин, поступивший из Ростова-на-Дону. Якобы после ЧП педиатры Элисты отправили его на экспертизу в Москву, а через неделю в город примчались люди в военной форме и уничтожили партию сомнительного препарата.
Из 252 пострадавших детей до 2014 года дожили менее 100. «Чиновники из Минздрава ограничились выговором для виновников трагедии. Видели бы они результат их «ошибки», - переходит на крик элистинец Очир Шовгуров. «Мы познакомились с Шовгуровым и другими пострадавшими в 2000-х годах, - объясняет Александр Горобченко, - когда начались суды. А до того времени семьи справлялись с проблемами в одиночку».
БЕЗНАКАЗАННОСТЬ
Два года назад «жертвы калмыцкого инцидента» обратились в суд с исками о возмещении морального вреда и взыскании средств с республиканской детской больницы. Заявителей было восемь. Каждый указал конкретную сумму - 5 миллионов рублей. Элистинский городской суд снизил ее до 100 тысяч рублей. Чуть позже Верховный суд Калмыкии увеличил размер компенсаций до 300 тысяч.
| ПРЯМАЯ РЕЧЬ «Нашего Сережу заразили ВИЧ-инфекцией в 12 лет. Выпал первый снег, сын гулял с ровесниками во дворе. И вдруг потерял сознание. Его увезли в клинику, где медики, так и не определившись с одним диагнозом, довели мальчика до другого - более страшного. Сергей умер в 16,5 года». Александр Горобченко |
|---|
Республиканская детская больница тут же попросила отменить решение как незаконное, поскольку «вина ее сотрудников не доказана и выплата 2,5 миллиона рублей пострадавшим грозит медучреждению разорением». Но в западной прессе поднялся шум, и минздрав Калмыкии и администрация клиники пошли на попятную.
В свою очередь истцов, получивших по 300 тысяч рублей, оскорбили и сумма, и поведение ответчиков. Они направили документы в Верховный суд России, а когда он прислал отписку об «отсутствии оснований для пересмотра судебного постановления» - в Страсбург.
«Наше заявление приняли в Европейском суде по правам человека, - сообщает Очир Шовгуров. - Сейчас готовим коллективное обращение к президенту России Владимиру Путину. Все спрашивают: почему вы раньше молчали? Раньше мы лечили и хоронили детей. К тому же до конца 2011 года элистинцы не имели возможности судиться - у них не было статуса потерпевших».
Верно, в уголовном деле, возбужденном 25 января 1989 года, их родителям отвели роли свидетелей. В 2001 году СК РФ по Республике Калмыкия прекратил расследование в связи с «истечением сроков давности». В 2011-м семьи ВИЧ-инфицированных добились встречи с комиссией из центрального аппарата СК РФ, после которой прежнее постановление о прекращении уголовного дела в Калмыкии отменили.
«Дополнительное расследование продолжалось меньше месяца. Признали людей потерпевшими и закрыли уголовное дело, опять-таки сославшись на истечение сроков давности, - не понимает стражей законности Вера Бадмаева, потерявшая дочь в 1999 г. - Мы хотели услышать фамилии виновников трагедии и увидеть, как государство их накажет. А следователи поставили перед собой другую задачу - выдать потерпевшим документы и переадресовать их в суды».
ОСОБЕННЫЕ
Одна калмыцкая чиновница от здравоохранения, внушавшая мне по телефону, как «безбедно» живут в республике ВИЧ-инфицированные и их близкие, заметила: «В Ростовской области пострадало куда больше людей, но они воду не мутят - не судятся и ни на что не жалуются. Волгоград, Ставрополь тоже не выпячивают свои боль и горе. Только наши спекулируют».
А я представила, как бы она рассуждала о спекуляции, если бы в местном стационаре заразили не соседского, а ее собственного ребенка. Если бы сына или дочь изолировали от сверстников - обучали в спецклассе при центре борьбы со СПИДом и выпускали на прогулки, когда поблизости нет здоровых ребят. Если бы ей пришлось, как матери ВИЧ-инфицированного из поселка Олинг Яшкульского района, следить, чтобы земляки от страха перед неизвестной болезнью не подожгли ее дом. Если бы у нее на каждом шагу в течение 26 лет требовали медицинские справки, вынуждали менять работу. Если бы к ней относились как к прокаженной.
«Распавшиеся семьи, сломанные судьбы, сердечные приступы у отцов и мам, преждевременный уход бабушек и дедушек, испорченная карьера, бытовые мытарства... Это лишь часть нашего «безбедного» существования, - вздыхает Очир Шовгуров. - Не знаю, может, пострадавшие волгоградцы и ростовчане лучше живут?»
| ПРЯМАЯ РЕЧЬ «Моего сына Оку заразили в полуторагодовалом возрасте. В одиннадцать у него рвались сосуды и горлом шла кровь. Жена после его смерти перестала спать. Четыре года не смыкала глаз по ночам, а потом врачи обнаружили у нее рак». Очир Шовгуров |
|---|
В Волгограде, по свидетельству главного врача областного центра по профилактике и борьбе со СПИДом Олега Козырева, из 59 человек, инфицированных в конце 1980-х, сейчас живы 23. У всех есть жилье - региональные власти выделили им квартиры. (В Калмыкии некоторые потерпевшие подобной «компенсации» от государства не получили.) Все волгоградцы со смертельным диагнозом трудоустроены и не испытывают прессинга на работе или в личной жизни. Их фамилии хранятся в строжайшей тайне.
«И у нас в области сведения о ВИЧ-инфицированных не разглашаются, - уверена руководитель женского клуба «Надежда» из Ростова-на-Дону Ирина Моисеева. - Для них разработано множество социальных программ, им оказывается финансовая и медицинская помощь. Многие пострадавшие дети, повзрослев, смогли создать семьи, самореализоваться и стать относительно счастливыми людьми».
Кстати, Ростовская область - единственный из четырех регионов, где в начале 1990-х годов медиков, виновных в массовом заражении маленьких пациентов вирусом СПИДа, осудили за халатность и отправили в колонию-поселение.
Элистинские врачи не только не извинились перед пострадавшими, но и упрекают их в корысти. Дескать, с какой стати им понадобился Европейский суд? Больница, инфицировавшая детей иммуноглобулином, не виновата. Следователи, не нашедшие преступников, - молодцы. Чиновники республиканского минздрава, много лет скрывающие правду о трагедии, вообще непогрешимы. С кем судиться?
«С государством. Если следователей, врачей, министров волнуют не люди, а деньги, пускай отвечают деньгами. За то, что убили наших сыновей и дочерей. За то, что мы живем как под рентгеновским аппаратом и все кому не лень ковыряются в наших ранах... - после недолгой паузы Очир Шовгуров добавляет: - За то, что мы начали умирать вместе со своими детьми и продолжаем умирать, похоронив их. Пусть знают, что мы ничего не забыли».
В ТЕМУ
В 2007 году ливийский суд приговорил к расстрелу 6 болгарских медиков, работавших в их стране по контракту и заразивших вирусом иммунодефицита более 400 детей. Впоследствии высшую меру заменили пожизненным заключением. Болгария выплатила пострадавшим в общей сложности 400 миллионов долларов.
В 2008 году в Казахстане судьи обвинили 21 медика в халатности. Врачи ВИЧ-инфицировали 118 детей. Все осужденные находятся в колониях. Родители потребовали от государства компенсации в размере 650 тысяч долларов (на каждую семью).
Анна Бессарабова
Фото РИА «НОВОСТИ»
