Общественные и социальные новости
2362 | 0

Исповедь беженки

Счет украинских беженцев в России идет на сотни тысяч. Одних принимают лагеря временного размещения, других - места отдыха, третьих - родные и друзья. У каждого за спиной - человеческая драма или трагедия. «Мир новостей» поговорил с Мариной Н., жительницей Славянска, которая вместе с семьей приехала в Подмосковье. Вот ее исповедь.

Исповедь беженки
Читайте МН в TELEGRAM ДЗЕН

БОЯЛИСЬ ЗА СЫНА

В Россию мы приехали к родственникам - здесь живет сестра мужа и ее семья. Живем в деревне под Ногинском. Нам все нравится, сыну в особенности. Радуется: тут и лошади, и собака огромная, и лес вокруг. Он быстро отошел. Нам привыкнуть сложнее. Природа очень похожа на нашу. Только у нас елок нет, сосны в основном, березки. А здесь еще и елочки. Выйдем на речку вечером - точно как наши Голубые озера.

Подобные решения даются непросто. Ведь пришлось оставить часть семьи - маму, сестру, тетю. Мама очень больна. Она перенесла операцию. Прошла восемь курсов химиотерапии. Нам нужны деньги на лечение. В последнее время заработать их было очень сложно. В России оплата труда несколько выше, чем на Украине. Отчасти это повлияло на принятие решения. Кроме того, было очень страшно за девятилетнего сына. Каждый день мы слышали о раненых, видели их. Больше всего хотелось, чтобы это не коснулось ребенка.

Автобусы с беженцами обстреливали, поэтому мы приняли решение ехать на машине. Документы собрали буквально за несколько часов. Друзья сообщили, что Порошенко разрешил выехать в течение двух дней. Сами, через телевидение или другие источники информации, мы узнать этого не могли - вышка уже не работала.

По возможности объезжали блокпосты. Муж ехал лесами-полями. Уже потом люди в форме проверяли паспорта, бардачок. Но выехали мы нормально. На украинской границе ребята спрашивали: «Правда, бомбят?». Муж ответил, что да, правда. Хоть и боялся - вдруг не выпустят.

В СПИСКАХ НЕ ЗНАЧИТСЯ

Как беженцы мы не оформлялись. Решили пожить пока на правах гостей. Не хотим никого обременять выплатами и прочим.

В Славянске страшно, очень страшно. Никто не знает почему, а главное - за что это все. Суждений много: кто-то считает, что через Славянск откроется доступ к другим городам. Кто-то думает, что нас продали за сланцевый газ, месторождения которого находятся прямо под нами. Еще говорят, что в наши дома хотели заселить людей с Западной Украины.

Незадолго до отъезда сын нарисовал картинку - перечеркнутый танк и легковая машина. И подписал: «Я не хочу войны». Этот рисунок я оставила дома, на видном месте. Если вдруг в нашу квартиру действительно придут, пусть видят, что здесь были люди. Были дети.

В городе оставались в основном те, у кого не было средств выехать - малоимущие, пожилые. Выплаты пенсий прекратились уже давно. Моя тетя звонила по горячей линии в Киев, хотела уточнить, можно ли получить положенные деньги. На том конце провода спросили, из какого она города. Когда узнали, сказали, что такой город в списках не значится. Вот и весь разговор.

Когда все только начиналось, мирные жители помогали и ополченцам, и нацгвардейцам. Жалко было хлопцев. Кто с едой им подсобит, кто еще чем. Потом у ребят из нацгвардии спрашивали, будут ли они стрелять. Отвечали: «Будем. Потому что иначе пострадают наши семьи». И стреляли. Как только мы слышали шум техники, зашторивали окна, чтобы в случае чего стекла из выбитых окон меньше летели в комнаты. Прятались в коридорах и в ванных комнатах. Спускались в бомбоубежища. Оборудовали их как смогли. Стали различать один вид техники от другого. Да что там! На слух определяли расстояние, на котором стреляют. Чуть громче - зовем детей домой, сейчас будут стрелять по нам. Но еще страшнее стало, когда умерших людей запретили хоронить на кладбище - там были «правосеки». Копали ямы во дворах.

Первое время здесь, в Подмосковье, было непросто. Однажды ночью мы проснулись от шума техники. Испугались, ничего не поняли. Как же так? Ведь мы далеко от войны! Родственники поспешили успокоить нас: оказалось, что рядом полигон. Проводятся учения.

Нас встретили очень радушно. Работаю уже. Как только пришла на производство, мне сказали: мы ваши друзья, мы поможем. Дело в том, что уезжали мы впятером, возможности взять большое количество вещей не было. В дороге потеряли часть того немногого, что везли, - некоторые участки пути были просто непригодны для езды. Муж тоже устроился. Второпях мы забыли его диплом. Ему пошли навстречу: поговорили, посмотрели, что умеет, и взяли. Сейчас мы начинаем жизнь с нуля. Это непросто. Но я помню старую мудрость - всегда есть люди, которым хуже, чем тебе.

Подготовила Мария Бородина

Фото ИТАР-ТАСС

Подпишитесь и следите за новостями удобным для Вас способом.