В Ленинградской области жертвами ядовитого напитка, в котором был обнаружен метанол, стали 33 человека.
Очевидно, что те люди, которые, пусть даже и не желая чьей-то смерти, занимались производством, перевозкой и продажей этой отравы, должны быть осуждены за убийство.
СМЕРТЕЛЬНЫЕ НАПИТКИ
За последнее десятилетие Россия с поразительной регулярностью переживает подобные рукотворные бедствия. 2016 год, Иркутская область - 76 погибших и 120 пострадавших от «Боярышника». 2021-й, Оренбургская область - от отравления метанолом умерли 35 человек. 2023 год, Самарская область - напиток «Мистер Сидр», произведенный компанией «Анди», отправил на тот свет 50 человек, еще 66 пострадали. И вот спустя два года после резонансной самарской трагедии - новые 33 жертвы метанола в Ленобласти.
Прокуратура Ленинградской области завела дело по статье о причинении смерти по неосторожности. Полиция задержала 78-летнего пенсионера из деревни Гостицы, который разводил гадкий спирт с водой и продавал эту дрянь из-под полы, и 60-летнюю бывшую учительницу, по данным следствия, поставлявшую метанол, а также 14 их подельников, изъяла свыше 1300 литров нелегального спирта и множество бутылок без маркировки.
Каждый раз мы слышим одно и то же: «Ужесточим контроль, проведем проверки, накажем виновных». Но где эти проверки? Можно сколько угодно отчитываться о «борьбе с теневым бизнесом», а людей продолжают травить. Это никакая не случайность, а страшная закономерность, и контролирующие органы, вместо того чтобы ловить за руку подпольных спиртовых дельцов, начинают шевелиться, когда морги уже завалены новыми жертвами метанола.
Россия теряет население, идет борьба за каждый процент рождаемости, а в это время десятки, сотни жизней уходят из-за дешевой отравы.
АЛКОГОЛЬНЫЕ УБИЙЦЫ
22 сентября 2025 года после обвинения в производстве и распространении опасного напитка «Мистер Сидр» суд отправил Анара Гусейнова в колонию на 9 лет, Артема Айрапетяна - на 8. За 50 смертей! Разве это наказание? За ДТП с двумя погибшими дают 20 лет, а тут массовое убийство и 9 лет. Если для правосудия норма - дать убившим полсотни человек 8-9 лет колонии, то неудивительно, что желающие заработать на смерти никуда не исчезают. Они понимают: если поймают, их будут судить за мелкое экономическое правонарушение, а юристы назовут произошедшее «неосторожностью».
Криминолог Виктор Яковлев уверен: «Подобные дела должны квалифицироваться как массовое убийство, но суды упорно называют это «нарушением технологии». Может, пора назвать вещи своими именами? Это не «нарушение технологии», это массовое убийство ради наживы». Как с этим не согласиться? Вполне допускаем мысль, что доморощенные «бизнесмены» не хотели сознательно лишать жизни людей, но они все равно несут прямую ответственность за то, что по их халатности, глупости и из-за их непрофессионализма появились десятки жертв.
Россия не раз доказывала, что может бороться с тяжкими преступлениями. Так почему же здесь мягкость и бессилие? Международный опыт показывает: суровые законы спасают жизни. В Великобритании продавцов контрафактного алкоголя, приведшего к смерти, судят как за непреднамеренное убийство и верхняя планка наказания - пожизненное заключение. В Турции дела о массовых отравлениях нередко переквалифицируют в умышленное убийство, а сроки доходят до 20 лет. В Китае производство и продажа ядовитых напитков приравниваются к отравлению продуктов питания, и в тяжелых случаях суд может вынести смертный приговор. Именно поэтому каждое новое происшествие становится чрезвычайным событием, а не рутинной хроникой.
Законодатели не раз обещали ужесточить наказания. После «Боярышника» и «Мистера Сидра» в Госдуме обсуждалось повышение максимального срока наказания по подобным делам до 20 лет, однако реальные приговоры все еще выглядят мягко. Закон должен бить так, чтобы любой, кто решит сварить в подвале смертельный «сидр», понимал: он рискует не несколькими годами свободы, а десятилетиями за решеткой или пожизненным сроком.
ЦЕНА РАВНОДУШИЯ
Россия же до сих пор действует по принципу «разберемся потом». Но смертность растет, и каждая потерянная жизнь — это трагедия. Необходимо не только ужесточить уголовные статьи, но и изменить саму практику их применения. Производство суррогатного алкоголя, повлекшее смерть, должно квалифицироваться как тяжкое преступление против жизни.
Кроме того, контроль за производством и продажей спиртосодержащих жидкостей должен быть превентивным, а не реактивным: проверки, мониторинг, тестирование продукции должны работать до того, как яд попадет на прилавок. Если инфраструктура продаж нелегального алкоголя создана и функционирует, если там, где должны быть проверки, есть «свои люди», если в сельской местности инспекции не добираются, то дельцы чувствуют себя свободно. Суть не в том, что есть любители выпить, а в желающих нажиться на продаже смерти.
Пока государство не покажет, что готово защищать своих граждан с той же решимостью, с какой оно борется, например, с экономическими преступлениями, трагедии будут повторяться. Мягкие сроки — это приглашение к новым смертям, а жесткие законы — это шанс, что истории с «Боярышником», «Мистером Сидром» и Ленобластью останутся в прошлом. Выбор за государством. Оно обязано перестать быть зрителем на пиру дельцов смерти и стать их неумолимым противником.
Елена Хакимова
Фото: Следственный комитет России
