Россия - это не “степь да степь кругом”. Если кто забыл - она на 70% покрыта лесами. Четверть площади мировых лесов - наша. При этом в российском ВВП доля лесного комплекса сегодня всего 1,6%. И она сокращается. Как сокращаются заготовка товарной древесины, валютная выручка, поступление налогов и сборов. Из великого блага лес становится бременем для России?
Президент Владимир Путин назвал положение дел в лесной отрасли “критическим”. Лесной комплекс, вместо того чтобы стать основой экономического и социального освоения российских территорий, благодаря реформам последних лет стал ареной криминала и пожарной опасности.
Основной докладчик на последнем Госсовете - губернатор Новгородской области Сергей Митин заявил, что “в последнее время наметилась устойчивая тенденция к увеличению потерь лесных ресурсов от пожаров, вредителей, болезней и, самое главное, незаконных рубок”.
Бескрайние лесные просторы, которыми мы привыкли гордиться, быстро становятся добычей браконьеров, так называемых черных лесорубов, оставляющих за собой просеки с мусором, который, кстати, отлично горит при сухой погоде. Потери России от незаконных вырубок оцениваются по-разному: официальные данные - 10 млрд рублей в год, независимые эксперты называют 1 млрд долларов - в три раза больше.
Наши леса деградируют, вырубки зарастают мелколиственными породами, горельники не чистятся и не восстанавливаются, с последствиями пожаров теперь борются “новаторским” способом. Космический мониторинг показал, что в 2012 году пожары уничтожили 11 млн га, Рослесхоз доложил только о 2, 5 млн га. А куда же делись 8,5 млн га утраченных лесов?
По итогам Госсовета глава Рослесхоза лишился своей должности (на его место, правда, опять назначен человек без специального образования). Но причины бедственного положения, как теперь говорят, носят системный характер. И часть этой порочной системы - Лесной кодекс, который настойчиво и аргументировано ругают специалисты. Идея, что государство может передать управление лесами в руки частников, которые позаботятся и о воспроизводстве, и о санитарных рубках, и о тушении пожаров, и о прочих нуждах леса, блестяще провалилась. Россию окутал дым. Даже не в кошмарном для Центрального региона в целом и для москвичей в частности 2010 году, а в гораздо более благоприятные годы общая площадь выгоревшего леса могла составлять 16 млн га. Это несколько европейских стран, вместе взятых!
Лесной кодекс сократил численность работников лесной охраны с 79 тысяч до 17 тысяч человек, работников лесничеств - со 160 тысяч до 32 тысяч, число научных сотрудников - в 50 раз. В среднем по России на одного работника лесничества приходится около 55 тыс. га леса, а в больших лесных районах - более 300 тыс. га.
Сама идея отправить лесной комплекс в рыночное плавание сравнима с попыткой заставить корову конкурировать с дикими животными и при этом давать молоко. Корова, к гадалке не ходи, в этом случае либо помрет от голода-холода, либо будет съедена хищниками. Про молоко придется надолго забыть. Почему же леса, нашу величайшую ценность, нужно отправлять в рынок без строжайшей опеки государства?
Четыре раза Федеральное лесное агентство переподчиняли от Минприроды к Минсельхозу и обратно. Результат налицо. Ведение лесами, согласно Лесному кодексу, передано в регионы. И это региональная власть должна теперь охранять леса, воспроизводить их и сдавать лесные участки в аренду по итогам конкурсов.
Но вот беда: как утверждает новгородский губернатор, “значительная часть арендаторов не имеет ни финансовых, ни материальных ресурсов не только для эффективной лесозаготовки, но и для проведения лесоустроительных работ, создания транспортной инфраструктуры, борьбы с пожарами”. Спрашивается: зачем же с такими “арендаторами” подписывать договор? Сергей Митин отвечает: “В рамках действующего законодательства расторжение договоров происходит крайне редко, аукционная система позволяет участвовать и побеждать фирмам-однодневкам, любым организациям и физическим лицам, никакого отношения к лесу не имеющим”.
Сам же механизм оформления аренды сложен и долог, поэтому количество черных лесорубов, которые сплошь и рядом действуют рука об руку с правоохранительными органами, только растет. Привлечь браконьеров к серьезной ответственности еще сложнее. Продать взятый незнамо откуда лес сегодня не составляет труда - продавец не обязан доказывать легальность своего товара. Такое вот у нас законодательство.
Тушить же лесные пожары арендаторы и вовсе не рвутся - на 66 тысяч арендованных на сегодня участков выдана всего 231 лицензия на тушение. Вице-премьер Аркадий Дворкович распорядился “проработать вопрос легального привлечения арендаторов лесных участков к тушению пожаров”. Семь лет Россия живет по Лесному кодексу, десятки миллионов гектаров леса сгорели, а в правительстве только “прорабатывают вопрос”!
Тем временем федеральная исполнительная власть даже не рассчиталась с регионами за тушение пожаров в прошлом сезоне. Этот долг - примерно 800 млн рублей - предполагается закрыть только в третьем квартале, как раз к концу пожароопасного сезона-2013. На фоне вскрывшихся растрат в Министерстве обороны или Роснано, когда легко и непринужденно списывались миллиарды бюджетных рублей, кажется странным, что наше правительство не в состоянии найти 800 млн, чтобы просто заплатить людям за уже выполненный тяжкий и опасный труд.
Согласно опросам, положение дел с лесами в стране волнует наших людей порой не меньше, чем развал ЖКХ. Как видите, хвастать нам нечем. Великая лесная держава оказалась на обочине цивилизованного обращения с легкими планеты и далеко в стороне от современных лесных технологий. Например, в Финляндии 1 гектар находящегося в эксплуатации леса дает 2,5 кубометра древесины, у нас - только 0,4. Швеция и Финляндия, обладающие всего 6% от площади наших лесов, ежегодно заготавливают 120-140 млн кубометров, почти столько же, сколько вся Россия. При этом все заготовленное они сами и перерабатывают, а вырубленные леса заботливо восстанавливают.
Наш главный товар на мировом рынке - кругляк, то есть необработанные бревна. Зато львиную долю товаров из обработанной древесины мы ввозим из-за границы. И чаще всего это наш собственный лес. Мы его задешево продали, нам его обработали и ввезли обратно - в виде изделий. Вот так и создаем рабочие места для китайцев.
Лесу нужен хозяин. Пока же, как заявил президент Владимир Путин, ни государственные органы РФ, ни хозяйствующие субъекты, ни бизнес-структура на высокое звание хозяина леса не тянут.
Остается надеяться на то, что в разрабатываемой сегодня “Государственной лесной политике” на ближайшие 20 лет будет учтен страшный опыт “лесной реформы”.
Эвелина Шевелева
