«Мать городов русских» для многих россиян в одночасье стала «вражьим логовом». Но новая киевская власть и сами киевляне - далеко не одно и то же. В этом убедился наш корреспондент, побывав в столице Украины аккурат в день независимости.
Самолет заходит на посадку. Наслушавшись историй о снятых с рейсов и высаженных с поездов коллегах, перед встречей с пограничниками немного нервничаю. Напряжение нагнетает сосед.
- Пятый раз в этом году лечу к дочери, - громко подчеркивает количество полетов попутчик годного для службы возраста и крепкого телосложения. - Бабушка внучку воспитывает. Мы с женой работаем - некогда. Обратно меня не отправляли, но пару раз отводили в специальную комнату, где после собеседования проторчал несколько часов. Все зависит от дежурной смены. Но самолетом лететь надежнее. В случае отказа перевозчик вас вернет обратно. Если ссадят с поезда, то возвращаться будете сами. А у вас приглашение с украинской стороны есть? - напоследок озадачивает меня папаша.
У меня его нет. Получив отрицательный ответ, попутчик добавляет: «Ну тогда до встречи в комнатке».
Въезжаю по загранпаспорту, так что миграционную карту заполнять не нужно. Перед пограничным контролем пассажиры разделяются на две очереди - «своих» и «чужих». Количество обеих примерно равно. Дама в форме по ту сторону окошка на меня глядит только раз, сверяя фото:
- Цель поездки? Где остановитесь? Когда возвращаетесь? Кем работаете? - Те же интонация, сдержанность и даже язык, что и в московском Домодедове...
Показываю свидетельство о смерти отца, похороненного в Киеве 10 лет назад, бронь в гостиницу, билеты обратно. Настоящую профессию заменяю вымышленной. Получаю визу. Набитый гостинцами чемодан таможенников совершенно не интересует - те возятся со снующим возле багажной ленты лабрадором. Вижу, как моего соседа сопровождают в другую сторону. Видимо, туда, где комната...
Выйдя из зоны прилета, ищу обменник. Вижу представительства двух банков - Сбербанка России и «Хрещатика». Выбираю знакомый бренд. Внутри никакой охраны. Тишина офиса пугает.
- Как же вы здесь работаете? - впечатленный недавними сообщениями о летящих из рук националистов помидорах, огурцах, залитых краской и разбитых витринах, спрашиваю оператора. - Не страшно?
- Ой, да у вас как покажут... - отвечает с легким кокетством и акцентом девушка. - Нормально мы работаем. Клиентов не меньше, чем в других банках. - Одновременно считает деньги, заполняет декларацию, пропускает купюры через детектор и выдает вместе с квитанцией:
- Сохраните. Обратно остатки на рубли сможете обменять только при их наличии.
Люди в черном
Разномастные таксисты по пути к троллейбусной остановке окружают меня воробьиной стайкой: после небольшого торга усаживаюсь в отреставрированную «Волгу ГАЗ-21» цвета морской волны. За стеклом объявление с телефоном: «Продаю». Интересуюсь почем.
- Две тысячи долларов, - отвечает, как выясняется, советский вертолетчик в отставке.
- Не дешево? - оглядываю чистенький после ремонта салон автомобиля.
- Да мне много не надо. Лишь бы продать, а то неизвестно, что завтра. Вы московским рейсом прилетели?
Получив утвердительный ответ, продолжает.
- Раньше разве плохо было? Русские, украинцы, белорусы - одно целое. А теперь как молекул делят. Думаю, проблема не в России: американцы и наши активисты западноукраинских корней смуту сеют, - переходит почему-то на шепот водитель, когда машина останавливается на светофоре и с нами равняется другой автомобиль с открытыми окнами. - Я родом с Находки. Во Владивостоке половина родни живет. Раньше в гости раз в год приезжали - рыбку привозили. Теперь не знаю, приедут ли. Мы так точно не доедем - не по нашему кошельку.
Рассчитаться просит в рублях - так надежнее. Четыре километра пути, 10 минут езды без пробок, 200 рублей. Направляюсь к отелю. Опачки! Читаю на вывеске: «Готель Мiнiстерства збройних сил України». Почему-то сайт бронирования об этом не уведомляет. Приехали... Я в «логове».
В стенах витает старый запах советской казенщины - громоздкие диваны и кресла, как корявые пни, стоят, растопырив засаленные подлокотники, стертые и тусклые ковровые дорожки пробегают по скрипучему дощатому полу мимо шатких дверей, в унитазе, не ведая счетчиков, стекает ручейком вода, унылые занавески цвета пятиконечной звезды прикрывают окна, видавшие и перестройку, и «оранжевую революцию», и майдан...
И хотя за три дня и две ночи в моем номере ни разу не появилась горничная, признаки «европейской интеграции» все же замечаю - в холлах попались темнокожие обитатели отеля. Компания из трех рослых, крепких мужчин и двух мускулистых женщин далеко не студенческого возраста с объемными рюкзаками за плечами. На мой русский вопрос «Какими судьбами?» отвечают сдержанной улыбкой с украинским произношением: «Добрый дэнь!» После английской версии знакомства «How are you?» отмахиваются дежурным «ок» и удаляются. Количество темнокожих мужчин и женщин на улицах у меня вызывает вопросы, которые остаются без ответов. Волонтеры? Студенты? Аспиранты? Туристы? Не похожи. Лучший ответ дают позже мои киевские друзья - они помалкивают...
Инопланетный гость
Киев колоритен и архаичен. В разгар лета подступы к метро, супермаркетам, подземные переходы, остановки напоминают одну большую грядку. Зелень, абрикосы, огурцы, черника, малина, голубика... Прямо на ящиках, картонках, газетах. Вот бы эту ярмарку достижений щедрого украинского чернозема да на полки наших супермаркетов вместо зеленющих сербских яблок и с трудом дозревающих турецких персиков. Здесь же домашние молоко, творог, масло, сметана, рыба, пирожки с горохом... К вечеру город погружается в пивную вакханалию. Жару запивают хмельным напитком в троллейбусах, на улицах, в парках, скверах. У некоторых в руках вопреки лозунгам «Бойкотуй росiйське» банки наших производителей. Приходит шальная идея заняться туристическим бизнесом - ностальжи-тур «Назад в 90-е!». Пока Украина спешит в Европу, перед глазами перекошенные оградки заросших газонов, грустно стоящие в ожидании маляров и строителей тусклые панельные дома, наспех залатанные тротуары, ржавые перила и поручни вдоль дорог. Киевское ноу-хау - бюветы с питьевой водой из глубоких скважин прилично выглядят там, где горожане покрасили их желто-голубой краской. Увы, жизнерадостные цвета национального флага на старых фасадах не красят общего настроения. Повсюду люди в форме - молодые неоперившиеся солдатики явно крестьянского происхождения, крупные детины в бутсах, курсанты, хорошенькие киевляночки в юбках хаки. В сумерках слышу одно: «Теперь они там собираются строить Керченский мост», «Кто к ним туда поедет?» Большинство говорят по-русски. Россия звучит в третьем лице.
Везде быстро определяют мою принадлежность. На рынке продавец глядит на меня как на инопланетянина: «Вы оттуда?» Отвечаю: «Да». Как таксист, он переходит на шепот и поглядывает по сторонам:
- Я коренной киевлянин, всем говорю, что в союзе с Россией наше спасение. Но меня никто не хочет слушать, потому что не знают истории и наших корней. Еще бы немного - и Россия, Беларусь, Украина, Казахстан заключили бы Таможенный союз. Естественно, американцы с европейцами засуетились и затеяли переворот. И что мы получили? Но я верю в историческую справедливость. Приезжайте, не оставляйте нас.
В метро подглядываю, что читает сосед: Пикуль, «Фаворит». В руках другого - Карамзин, «История государства Российского». В книжном супермаркете интересуюсь современным писателем, который публично сетует, что его книги здесь сжигают. Продавец, вопреки ожиданиям, обнаруживает книгу в компьютерной базе. Узнав, откуда клиент, живо интересуется: как в России? Давно собирается в Питер, но съездить зарплата не позволяет. Почему же он в Крым не едет отдыхать?
- Так поезда же не ходят! Да и нас не пускают. Знакомый поехал к жене-крымчанке. Его на границе посадили в кутузку, продержали месяц, а потом вывезли в поле и отпустили.
- Кто продержал?
- Говорит, что ваши - люди в форме ФСБ.
В переходе беру бесплатную газету. Пробегаю глазами по диагонали: Украина - европейская страна, Украина на пути в цивилизованную Европу, Украина в противостоянии с тоталитарной Россией. Пока читаю, на выходе из перехода едва не попадаю в груду сваленных ящиков из-под овощей. В 10 минутах езды от центра везде валяются окурки, одноразовые стаканчики, тарелки... А под тусклыми фонарями слоняются темные личности в форме без отличий. В каком-то кино я это уже видел. «Дни Турбиных»? Булгаков? На душе грустно и тревожно. Хочу домой. Обратно лечу украинской авиакомпанией. Стюардесса предлагает пресный сэндвич за 150 гривен - 500 руб. Европейский сервис - и никакого тебе сала...
Станислав Борисов
Фото REX/FOTODOM
