Татьяна Анциферова для многих стала любимой певицей в одночасье - на следующий день после премьеры фильма Леонида Квинихидзе “31 июня”, где она спела “Ищу тебя”, “Мир без любимого”... Редкого тембра и красоты голос, песни Александра Зацепина мгновенно превратили мало кому известную солистку Закарпатской филармонии в звезду советской эстрады. Успех был такой, что именно ей предложили закрывать Олимпиаду-80 песней “До свиданья, Москва”. Многие до сих пор уверены: Анциферова могла стать певицей номер один. Но не стала. О том, как и почему это случилось, она откровенно рассказала “Миру новостей”.
- Татьяна Владимировна, вы учились в Харьковском музучилище, тогда созрело решение стать певицей?
- Это вбил мне в голову мой будущий муж - Владимир Белоусов. Познакомились мы при довольно смешных обстоятельствах. Он искал солистку для своего ансамбля “Везувий”, а я пришла на прослушивание. Глазом не успела моргнуть, как влюбилась. Мне было 16, Володе - 28. С тех пор мы не расставались. Концерты были четыре раза в неделю. В Харьков приезжали со всего Советского Союза, даже с Дальнего Востока, чтобы посмотреть нашу программу, потусоваться. Билеты продавались по полтора рубля.
- Ого!
- Это была хозрасчетная организация. И устроители наших концертов выручку выносили мешками. Я не шучу! На входе сидела кассир с мешком из-под картошки. Мешки наполнялись и складывались в гардеробе. Мне платили зарплату 60 рублей, и я еще в училище стипендию получала - 20. Моя мама, работая методистом в детском саду, получала меньше.
- Откуда композитор Александр Зацепин о вас узнал?
- Он писал песни для фильма “31 июня” и, как я поняла, искал для их исполнения новый голос. Наш друг саксофонист Марк Беспалько, который тогда сотрудничал с Александром Сергеевичем, дал ему послушать мои концертные записи. Зацепин попросил нас познакомить. Шел ноябрь или декабрь 1977 года. Но, если честно, ехать в Москву я вообще не хотела.
- Почему?
- Еще работая в Киеве, мы с Володей мечтали уехать на ПМЖ в США. Не получилось. Мне было 20 лет, я была абсолютно самодостаточна, даже мысли не было “попасть в телевизор”. Жила в своем мире, со своими идеалами и ориентирами. Мы давали 300 концертов в год. Играли и пели почти что хотели. По большому счету меня Володя уговорил: “Неудобно, такой известный композитор приглашает...”
- Встретились у Зацепина, на его знаменитой домашней студии?
- Да, пили чай. Потом он наиграл на фортепиано мелодию песни “Светит ли в окна рассвет голубой”, дал мне текст и мы ее записали. Я увидела, что Зацепин доволен результатом.
- Итак, вашим звездным часом многие считают 1978 год, когда на экраны вышла картина “31 июня”.
- Так и есть.
- Фильм получился шикарный. Он фактически перевернул вашу жизнь?
- Он обозначил, что я существую в этой стране и ее музыкальной культуре. В остальном... Ничего сверхъестественного не заметила.
- А слава, популярность?
- Я не ощутила большой славы. Как жили, так и жили. Мои песни, голос, фамилию знали, но... Меня же в лицо почти никто не знал. Только когда фамилию называла, могли отреагировать, иногда даже измениться в лице. “Ой! Вы же моя самая любимая певица!” Со мной это пожизненно. А вы говорите: слава... Телевидение меня все время снимало - вырезало... Или не пришлась ко двору, или это какие-то происки, козни. Какие-то артисты говорили, что я не очень фотогеничная. Кто-то где-то за кулисами сказал, что меня не хотят снимать, потому что вешу больше, чем нужно. А я тогда весила в два раза меньше, чем сейчас.
- Сегодня есть другие версии?
- Мне говорили, что предыдущая фаворитка Зацепина ревнует и ставит мне палки в колеса. Но кто знает всю правду? Был такой редактор на телевидении Владимир Давиденко, он говорил, что лично видел черный список людей, нежелательных к показу по ТВ. Якобы я там фигурировала под первым номером - видимо, в алфавитном порядке. Правда, примерно раз в год меня могли показать. По радио я звучала, пластинки выходили.
- Если был такой список, почему прощальную песню московской Олимпиады-80 (которую прочили советским звездам - Пьехе, Сенчиной, Толкуновой) Александра Николаевна Пахмутова отдала вам?
- Я долго на эту тему думала. “31 июня” продали в сто стран мира, у ленты был бурный международный успех. По словам моего знакомого, поступила информация, что иностранцы меня знают лучше всех из советских исполнителей. Поэтому, я думаю, неспроста меня пригласили петь эту песню вместе с Лещенко. Возможно, это был продуманный маркетинговый ход.
- А почему вы без энтузиазма вспоминаете песню “До свиданья, Москва”, под которую рыдала вся страна... Или показалось?
- Уже 33 года прошло... И конечно, остались воспоминания об Олимпиаде, о том прекрасном времени, когда тебе 26 и ты надеешься, что все лучшее у тебя впереди. Но на тот период... Во-первых, Александра Николаевна и Николай Николаевич Добронравов сначала говорили, что я буду самостоятельно петь эту песню. Я записала три варианта. А потом... может, это и прозвучит несолидно... но нарисовался Лев Валерьянович Лещенко, который как будто с телевизора сошел. Естественно, весь мой энтузиазм сразу рухнул.
- Не хотели петь с ним?
- Я понимала, что Лев Валерьянович - певец, прославляющий советскую власть, знамя того строя. А я себя никогда “под Лениным не чистила, чтобы плыть в революцию дальше”. Поэтому для меня это внутренне было как-то не очень приемлемо. Ладно, думаю, запишу, а там видно будет. Больше всего меня расстроило, что записывали на один микрофон и на итоговой записи меня было не очень хорошо слышно. После того как мы спели, Александра Николаевна в шутку сказала: “Лева, вокруг твоего голоса появился ореол в виде голоса Татьяны”. А мне бы никак не хотелось быть его ореолом.
- Прекрасно помню, как в начале восьмидесятых из каждого окна звучал ваш голос. Люди ждали новых песен, но сначала все пошло на спад, а потом вы вообще вдруг куда-то исчезли. Ходили слухи, мол, Анциферова “потеряла голос”, “эмигрировала в Америку”, вас “закрыла” Алла Пугачева... Что не перечислил?
- Все это я тоже слышала, как и все.
- Что случилось на самом деле?
- Во-первых, до 1982 года, когда я перешла в Москонцерт, моя концертная деятельность не прекращалась. А на спад она пошла по объективным причинам: выяснилось, что я тяжело больна. Весной 1981 года врачи вынесли приговор: диффузный токсический зоб. В народе - базедова болезнь... После операции врачи сказали: “О возвращении на сцену и не помышляйте!” И речь шла тогда не о том, чтобы сохранить голос, а о том, чтобы остаться в живых. Вот поэтому я и “притихла”.
- А Пугачева? В каком-то старом интервью вы сказали, что перешли ей дорогу с “31 июня” и она приняла меры. Вам интуиция что-то подсказывает или есть, как говорят в российской прокуратуре, веские конкретные доказательства?
- Никаких у меня доказательств нет. Интуицию женскую тоже, как говорится, к делу не пришьешь. Могло быть, могло не быть... Я давно забыла об этом. Мне кажется, каждому дается такая судьба, доля и ноша, которую он может нести и какую заслуживает. Значит, я не настолько была хороша, не настолько упорна. Да у меня и на самом деле не было амбиций занять трон первой певицы СССР, куда некоторые меня сватали.
- После операции вы все же вернулись на сцену.
- Сначала работала в Грозненской филармонии. Потом я родила сына. Поэтому всю свою концертную деятельность я сразу задвинула на задний план. Но песни все равно записывала. В 1991-м спела партию Магдалины для русской версии рок-оперы “Иисус Христос - суперзвезда”.
- Не пробовали раскрутиться?
- Предлагали... До 1992 года мой муж работал вторым дирижером в оркестре Анатолия Кролла. Когда Росконцерт прекратил существование, Кролл ушел и оркестр остался у разбитого корыта. Володя с приятелем, чтобы спасти коллектив, учредили коммерческую фирму “Полиарт”, занимающуюся организацией концертов. Кто только не приходил в этот “Полиарт”... Володя был знаком с Ходорковским, Лисовским, Авеном... Иногда в “Полиарт” приходили люди кавказской внешности с кейсами, набитыми пачками долларов, и, как выражался Володя, “приносили подачку певице Анциферовой в виде миллиона долларов - на раскрутку”. Я спрашивала: “И что ты ответил?” - “Что нам ничего не надо”.
- Он не хотел связываться?
- Говорил: “Ты что, дорогая моя, хочешь, чтобы тебя по ночам вызывали на дачу - петь там “олимпийского Мишку”?!”
- Неужели не хотелось “восстать из пепла”?
- Честно: такой ценой - нет. Ко мне стали обращаться за помощью - передавать опыт, учить вокалу.
- Чем вы еще любите заниматься, кроме музыки?
- Мало чем. Смотреть хорошее кино. Ходить на хорошие концерты. Музыка меня занимает полностью. Она и профессия, и хобби.
Андрей Колобаев
Фото PHOTOXPRESS
