Сергей Жорин подтверждает свое реноме.
Нет, клиенты звездного адвоката отнюдь не только медийные персоны. Но громкие дела на то и громкие, что у всех на слуху. Развод Петросяна и Степаненко, многомиллионные споры знаменитых футболистов с их бывшими женами...
В интервью главному редактору «МН» Николаю Кружилину известный адвокат рассказал о закулисье резонансных дел.
СУДЬИ И РАЗОБЛАЧЕНИЯ
- Сергей, вас можно поздравить, вы снова на коне...
- Вы знаете, все так зыбко. То есть сегодня тебя носят на руках, а завтра запросто скинут вниз. И от тебя в этом смысле мало что зависит. Потому что, с одной стороны, есть закон, есть судебная практика. А с другой - подчас бывает такое сумасбродство судей!
В законе это прописано, называется «внутренние убеждения судьи», а если говорить по-русски - плохое настроение: ну не понравились вы... Одна судья как-то призналась: ей в Сбербанке отказали в выдаче кредита. И когда Сбербанк был стороной ответчика, вот тут уже она оторвалась! Даже на процессе, не стесняясь, говорила: «Я хотела купить телевизор, просила у вас 20 тысяч, вы мне отказали, а теперь я вам откажу - все, идите».
- Чувствуется, у вас вырос большой зуб на судей!
- Да нет, я считаю, во всем главенствует человеческий фактор. Есть хорошие люди, есть плохие. И, например, в последнее время мне чаще встречаются очень хорошие в человеческом плане судьи. Не так давно на одном процессе судья действовала, может быть, не совсем по закону, но я готов был цветами ее завалить, потому что чисто по-человечески это было очень круто!..
Рассматривался спор о месте жительства ребенка, 8-летней девочки. Мама говорила, что нужно оставить с ней, папа - что с ним. Согласно закону, у мамы и папы равные права, но мы же все прекрасно понимаем, что если нет ничего экстраординарного, ребенок будет жить с мамой...
Что в данном случае делает судья? Она попросила родителей выйти из зала, а с этой девочкой начала просто разговаривать. Мол, а как ты, а что ты? А, может быть, тебе мама что-то плохое говорит про папу?.. И я понимаю, что судья тратит кучу времени, но это так круто, потому что она реально разбирается. Для нас это редкость.
- Но «зуб на судей» - имеется в виду история с краснодарской судьей Хахалевой. Многие решили, что, запустив эту волну со свадьбой за два миллиона долларов, вы хотели оказать на нее давление.
- Это неправда. Я не участвовал у нее в процессах, нет к ней личной неприязни. У меня был вопрос к председателю суда, которого совсем недавно сняли. Я хотел, чтобы он обратил внимание на некоторые нарушения в деле, которое мне показалось странным. Но тогда я первый раз был в Краснодарском крае в качестве юриста, и мне это дело показалось странным с точки зрения опыта в Москве.
Сейчас-то я понимаю, что это нормально для Краснодарского края. Там свой микроклимат, свои законы, можно сказать, это государство в государстве. Знаете, когда я зашел в Краснодарский краевой суд, я почувствовал, что там прямо пахнет деньгами. Вот только зашел туда и оказался окруженным людьми, которые, узнав меня, без всякой застенчивости наперебой начали предлагать: мол, если надо чего порешать, ко мне приходи...
А еще там две зоны - для сотрудников и для посетителей. И это правильно - чтобы не пересекались. Но я смотрю: сотрудники встречают посетителей, о чем-то договариваются, жмут друг другу руки. И вот на фоне всего этого было дело, в котором я участвовал и которое к Хахалевой вообще не имело никакого отношения.
Я решил подняться к председателю суда. Встречает охранник: «Вы кто?» Говорю: «Я к председателю». Он: «Вы договаривались?» «Нет». - «Тогда он вас не примет». Я спросил: «А что для этого нужно?» Охранник между делом так говорит: «А он вообще не ведет прием». И меня это возмутило.
В соцсети обратился к своим подписчикам из Краснодарского края: «А что у вас там вообще творится? Это как, нормально?» Мне ответили: да ты чего, для наших мест это вполне нормально, начали слать разные видео. Один из друзей прислал видео свадьбы дочери Хахалевой. Я его выставил. И все, и пошла волна. ВГТРК сняла 50 сюжетов про то, какая она плохая. Потом 50 сюжетов - какой я плохой...
- Со стороны могло показаться, что этим разоблачением вы нарушили некую негласную корпоративную этику и теперь все судьи страны вас будут больно бить.
- Нет, это не так. Вообще, есть три категории судей. Во-первых, судьи Краснодарского края. Это отдельная категория, и они уже априори против меня. Был даже случай, когда вся уголовная коллегия по Краснодарскому краю, вот все судьи до одного подписали требование о лишении меня адвокатского статуса. Все!
Единственное, я не могу понять, почему именно уголовная коллегия, ведь Хахалева - это административная коллегия. Но тогда я подумал, что мне в Краснодарский край въезжать нельзя...
Но это первая категория, а есть еще две - судьи нечестные и судьи честные, которые живут на зарплату и судят по совести. И такие тоже есть, я их видел. Они ходят на работу с полиэтиленовыми пакетами, у некоторых даже мобильных телефонов нет. И вот эти были за меня. В Москве даже председатель одного суда меня поддержала, я был удивлен.
- Но когда по телевизору шли все эти разоблачительные сюжеты, какова была ваша реакция?
- Сразу скажу, что, конечно, этой историей я не горжусь. Однозначно. Но в определенном смысле это было полезно. И я не жалею, что так произошло, потому что пережил самые разные состояния. Начиная от - караул, все рушится, и мне никто руки не подаст! Это одна крайность. А вторая - что-то они про меня стали забывать... Потому что в конечном счете все решает статистика. Это, кстати, очень крутая штука. Ведь если про тебя говорят плохо, это не всегда плохо. Сведения, которые вменялись мне в вину, - что я много путешествую, езжу на дорогой машине и живу красивой жизнью - моих клиентов нисколько не интересуют.
ПЕТРОСЯН И СТЕПАНЕНКО
- Сергей, а почему сейчас столько громких дел, связанных с разводами, с алиментами? Бесконечные ток-шоу по этому поводу идут...
- Во-первых, СМИ - это средство борьбы с беззаконием. Да, иногда приходится привлекать общественное внимание...
- Ну, допустим, кому это нужно: Петросяну или Степаненко?
- Конечно, Степаненко. У Петросяна все хорошо. Он захотел развестись, разделить пополам имущество со своей женой. Вообще не был заинтересован в том, чтобы сделать из этого публичную историю. Но Степаненко решила: раз ты уходишь, ты должен оставить все.
Наверное, она так думает. Я не знаю, она же не говорит как есть... Мы с Еленой Григорьевной встречались у нее дома. Она там колбаску нарезала. Такая вся положительная, как мне сперва показалось... И там такое состояние! Не буду называть цифры, но хватит и внукам, и правнукам. Зачем за лишний процент так бодаться? Тем более скоро уже будет год, как идет процесс. И все это время никто ничем пользоваться не может.
Степаненко-то думала, что она по-быстренькому Петросяна разделает. А получилось все наоборот. Петросян цветет, вообще не парится...
* Дело Петросяна и Степаненко растет как на дрожжах
Но из-за чего он все-таки переживает? У Евгения Вагановича есть коллекционные книги. Он их отслеживал на аукционах, за ними охотился. Для него эти книги имеют большую культурную ценность. К тому же он прекрасно понимает, что сейчас не самое лучшее время для их продажи - если будут проданы, то только за бесценок.
Потом, у Петросяна есть много ценных подарков - от клоуна Карандаша, от Аллы Пугачевой, от вдовы Утесова. Для него это память, и он не понимает, почему должен их отдавать. Но Степаненко нам открытым текстом сказала: мол, вы же не хотите, чтобы из него сделали второго Джигарханяна? Поэтому давайте мне и то, и это. Но так, как она хотела, не вышло.
Кроме того, репутация пострадала. Скажем, в конце прошлого года Степаненко пришлось все концерты отменить. Люди не приходят на нее.
- Да? А была другая информация, что из-за шумихи вокруг развода рейтинг Петросяна и Степаненко резко взлетел.
- У Петросяна - да. А у Степаненко - нет. Ей пришлось целый тур отменить. То есть она сказала: я отменяю тур из-за болезни. Но гастроли были рассчитаны на несколько месяцев. Что это за болезнь такая?..
И, в принципе, все это было предсказуемо. Когда мы с ней разговаривали, я спрашивал: «Елена Григорьевна, вы что хотите?» Она мне говорила: «Я ничего не хочу, меня имущественные отношения вообще не волнуют, я человек высокодуховный». «А конкретно, - уточняю, - что хотите?» «Да мне, - говорит, - все равно, вы нам предложение сделайте, а мы подумаем».
Помню, после той встречи я в некой растерянности был. Говорю: «Евгений Ваганович, вы же мне про нее совсем другое рассказывали, а она - высокодуховная женщина...» Он так усмехнулся: «Сережа, подожди».
Мы ей сделали одно предложение. При этом на подготовку этого предложения с Петросяном потратили часа три. Я говорил: «Евгений Ваганович, давайте сразу сделаем такое предложение, которое бы устроило Елену Григорьевну. Какие квартиры ей более всего дороги? Вот она сейчас живет на Зачатьевском, съезжать не хочет. Давайте оставим ей эту квартиру. Есть в другом городе две - одну ей. И вот эту еще...» Причем по стоимости это все было больше, чем требовалось.
Я отправил это предложение ее адвокату, подумал еще: ой, всего и делов-то. То есть уверен был, что они его примут. Получаю ответ: нет...
Хорошо, снова спрашиваю: «А чего вы хотите?» Ответ: «Мы ничего не хотим, но нас это не устраивает». Я в шоке, Петросян сидит и улыбается...
Сделали другое предложение - опять не понравилось. Третье - снова не то. Я говорю: давайте встречаться. Назначили встречу, причем подстраиваясь под них, на 5 июля. Накануне она звонит: «Женя, я не могу сегодня, плохо себя чувствую». Я понял: что-то не то. Зашел на сайт суда, а оказывается, они уже 3 июля иск подали. Причем какой! Квартиру на Зачатьевском, где Степаненко живет, - ему; все остальное, включая ценности, - ей.
- Ну а сейчас-то что? Развод, получается, оформлен, а имущество не поделено?
- Долгое время была проблема с описью, потому что она в квартиру никого не пускала. И все-таки через суд мы туда попали, имущество описали. Дальше Степаненко принесла эту опись в суд, мы ее изучили, и оказалось, что там пропало несколько страниц. С самыми дорогими картинами.
Сейчас мы подали уточненное исковое заявление на 800 страницах. Причем теперь нужно еще каждый предмет оценить. Вот, например, книги. Их две с половиной тысячи. Нужно оценить каждую книжку, потратить большие деньги.
Причем у стороны Степаненко один оценщик - специалист, как я понимаю, широкого профиля. Он оценил и квартиры, и иконы, и книги, и фарфор... Вообще, такого не бывает в жизни. И все цифры там завышены то в два раза, то в 10.
Мы показали его оценку галеристке, которой принадлежат антикварные салоны в Питере, и она считает, что это просто безобразие. К примеру, говорит, что такая же статуэтка выставлена у нее в магазине за 20 тысяч рублей и ее уже полгода никто не покупает. А в описи у Степаненко она оценивается в 600 тысяч рублей.
Когда мы все это озвучили, ее адвокат вспылила: мол, это просто какая-то продавщица! Я говорю: хорошо, нужно тогда искать другой выход, заказывать экспертизу. Оценка одной книги будет стоить от 20 до 50 тысяч рублей. А у Петросяна их, напомню, две с половиной тысячи!
Я говорю адвокату: давайте постараемся сэкономить деньги наших клиентов, может, хотя бы по тысяче книг они придут к консенсусу и спокойно поделят? И этим мы сэкономим их же деньги, а это миллионов 5-10!..
Вот я бы на ее месте как сделал? Я бы сказал: хорошо, посоветуюсь со своим доверителем и сообщу вам. А она знаете, как отреагировала? Сказала: нет, нас это не устраивает, у Елены Григорьевны есть деньги, вы ее деньги не считайте!.. Так самое интересное! Среди так называемых ценных вещей есть же и подарки, которые по закону не подлежат дележу. Та сторона и подарки не признает. И нам придется вызывать Галкина, Пугачеву, чтобы они подтвердили, что действительно дарили Евгению Вагановичу...
- В общем, этот сериал еще надолго?
- До тех пор, пока Степаненко немножко не придет в себя. Петросян-то уже нормально ко всему относится. Да, есть такая ситуация, надо ее как-то решать...
ГЛУШАКОВ И ТАРАСОВ
- А почему такая волна закрутилась вокруг Кокорина и Мамаева? Что, они кому-то насолили?
- Во-первых, они попали в ненужное время в ненужное место. Второе - некоторые из тех, кого они побили, оказались непростыми людьми. И третий фактор - Кокорин и Мамаев изначально выбрали неправильную тактику защиты.
Нужно было в самом начале прийти к потерпевшей стороне, извиниться, признать свою вину. А все мы видели, как Кокорин сидел и усмехался. То есть толпу раззадорили. Люди захотели крови... Но сейчас у Кокориных хорошие адвокаты - Татьяна Стукалова и Андрей Ромашов. Уверен, все будет хорошо.
- Но складывается ощущение, что дело стало какой-то показательной поркой...
- Нет, у нас и посерьезнее людей сажают. Братья Магомедовы, например, Улюкаев. И кто такие футболисты в этой системе координат? Никто. Пыль. Просто все так совпало.
- Футболисты сейчас вообще на слуху по вашей части. Ведь скандал за скандалом - Аршавин, Тарасов, Глушаков...
- Ну да. А в деле Глушакова еще наслоилось и то, что к нему болельщики стали негативно относиться. И Глушаков уверен, что это все моих рук дело. Просто мой родственник является лидером одного из фанатских объединений «Спартака», поэтому Глушаков решил, что это я все устроил...
* Бывшая жена Дмитрия Тарасова - клиентка Жорина
С Тарасовым тоже проблема. Уже и долг посчитали, уже и машины арестовали...
Но чем отличается ситуация с Глушаковым от ситуации с Тарасовым? Клуб «Спартак» решение суда четко исполняет - выплачивает за Глушакова алименты. Естественно, из его денег. А в случае с Тарасовым «Локомотив» химичит. То одну сумму заплатит, то посчитает по прожиточному минимуму, то по МРОТ, то вообще не индексирует.
- Но откуда у Тарасова вышла задолженность в 10 миллионов?
- Во-первых, уже в 15 в общей сложности. И все на самом деле очень просто. В 2012 году Тарасову назначили алименты в размере 198 тысяч рублей. Алименты привязаны к МРОТ, соответственно, должна быть индексация. Но клуб эту сумму не индексировал. А за это время МРОТ вырос, на сегодняшний день алименты составляют 480 тысяч рублей. Соответственно, более чем за шесть лет накопилась задолженность в размере семи с половиной миллионов рублей. А есть еще такое понятие «неустойка». Для злостных алиментщиков. И эта неустойка каждый день растет, потому что долг не оплачен.
- Футболисты зарабатывают сейчас огромные деньги. Может, астрономические суммы лишают их рассудка?
- Каждый случай индивидуален. Но вот что сейчас происходит с Аршавиным? Он у своей жены Алисы просит деньги. Потому что футболисты, они же умные в кавычках, они деньги прячут. Но как? Кладут на счет жены. Либо чтобы скрыть от предыдущей супруги, либо еще по каким-то причинам.
Но ведь люди привыкают к деньгам. Вот тебе положили на счет деньги, первые три дня ты еще понимаешь, что они не твои. Потом начинаешь сомневаться, а дальше уже думаешь: а какого черта, это же мои деньги!
Вообще про футболистов хочу сказать: то качество, которое дает возможность побеждать в спорте, мешает им в личной жизни. Потому что в жизни ты не всегда должен побеждать, свою жену например. Я еще понимаю, за что сейчас рубится с женой Глушаков, там реально большая сумма. А Тарасов-то чего? Заплати - и все. И, кстати, первая жена Тарасова - мудрая женщина. Она же не сразу к нам пришла, сначала к нему обратилась. Он послал ее. И вот это качество, это стремление - побеждать всегда и везде - портит им жизнь.
* «Глушаков решил, что его проблемы с болельщиками - моих рук дело»
«ЛЕФОРТОВО» И БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА
- Сергей, а уголовными делами вы занимаетесь?
- Да, конечно. Но они интересны исключительно с финансовой точки зрения, потому что на них тратится очень много времени. Особенно если в «Лефортово» попасть. Этой зимой промерз там капитально. Туда ведь просто так не попасть адвокату. Там жеребьевки, записи. Там целый свой мир...
- Почему так происходит?
- Потому что там содержится человек 300. А в день могут пройти только пять адвокатов. Ну, может, еще два пройдут. То есть, в принципе, два раза в месяц ты можешь прийти к своему клиенту. Но пройдешь ли шестым или седьмым, ты узнаешь только в том случае, если приедешь рано утром и отстоишь целый день. Только к вечеру поймешь ситуацию.
- Тут какая-то системная проблема?
- Да, это очень большая проблема. Но ее, как я понимаю, решать никто не собирается. Ходят адвокаты и ходят, стоят себе и стоят. Поэтому те, кто сидит в «Лефортово» и кто может себе это позволить, нанимают сразу трех адвокатов. Один занимается чисто адвокатской деятельностью. Второй занимает очереди. Он тоже с адвокатским удостоверением, но работает в данном случае как курьер. И третий передает передачи, потому что там тоже свои сложности...
Вы знаете, не так давно в одной из газет я прочел развернутое интервью председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой. И она говорит, что следствие очень слабо работает, материалы по уголовным делам приходят сырые. Дальше комментирует кто-то из Генеральной прокуратуры и подтверждает: да, мы согласны с Ольгой Александровной, очень слабые материалы приходят...
То есть все согласны. Но материалы-то сначала утверждает прокуратура, дальше они направляются в суд. То есть, следуя логике, если материалы слабые, вы должны либо возвращать их назад, либо выносить оправдательный приговор. Но этого не происходит. И так во всем...
Фото из архива С. Жорина
