Новости шоу бизнеса. Откровения звезд
13755 | 0

Никита Ефремов: «Мама советовала говорить, что мой отец – обычный инженер»

Никита Ефремов: «Мама советовала говорить, что мой отец – обычный инженер»
Читайте МН в TELEGRAM ДЗЕН

 

Он возник, как черт из табакерки. Ведь долгое время считалось, что старший сын Михаила Ефремова – Николай – был рожден в браке с актрисой Евгенией Добровольской. И вдруг – здрасьте-пожалуйста – неожиданно появился самый-самый старший – Никита Ефремов. Тоже актер, между прочим. И тоже – с бездной обаяния.

Про табакерку, к слову, – вполне жизненно. Как гласит легенда, мама Никиты – ее зовут Ася Воробьева – будучи замужем за Антоном Табаковым, встретила на свою беду (или радость) Михаила Ефремова. По одной версии, с Антоном она развелась из-за того, что забеременела от Михаила. По другой – тот брак уже распался, когда между Асей и Михаилом вдруг начались какие-то отношения. По третьей – Ефремов банально увел жену у своего друга. Словом, вопросы, вопросы, вопросы. В любом случае в итоге этого союза родился Никита Ефремов – красивый, талантливый. И очень серьезный.

– История знакомства твоих родителей никому доподлинно не известна – слишком много слухов, и довольно противоречивых, ходит в артистической среде о том, как они встретились. А ты знаешь эту самую историю, они тебе ее рассказывали?

– Да, знаю. Мама работала в литературной части «Современника», там они с отцом и встретились. Мама рассказывала, что отец очень красиво за ней ухаживал. Как-то в день своего рождения она открыла глаза и увидела, что вся комната уставлена цветами – самыми разными, от роз до полевых ромашек.

– Очень романтично. Но твои родители расстались, когда ты был совсем маленьким. Почему?

– Молодые были, видимо, не справились с трудностями.

 – Но ты продолжал общаться с отцом?

– Да, мы виделись, правда, очень редко. Только когда я уже стал постарше, отец стал меня брать на съемки – я, например, вместе с ним ездил, когда он работал в картине Александра Митты «Граница. Таежный роман». Мне кажется, отец до какого-то момента редко со мной встречался, потому что ему было просто неинтересно. Дело в том, что он привык общаться с умными людьми. Как только я стал более-менее здравомыслящим человеком, когда ему стало, надеюсь, со мной не скучно, наши встречи участились. Думаю, что не последнюю роль в этом сыграло то, что я стал проявлять интерес к актерской профессии.

– А своего знаменитого деда – Олега Ефремова – ты помнишь?

– Почти нет. Мне ведь всего 12 лет было, когда он ушел из жизни. Но за неделю до его смерти нас, всех внуков, привезли в его квартиру на Тверскую – видимо, чтобы проститься…

«ПАПА БЫЛ НЕ В ВОСТОРГЕ ОТ МОЕГО ВЫБОРА»

– Когда ты решил поступать в Школу-студию МХАТ, отец помогал тебе? Ну, хотя бы советом?

– Мне больше помогло то, что я параллельно снимался в главной роли в фильме «Ненасытные». У меня за два месяца работы над картиной было целых 32 перелета. Из Москвы в Симферополь, из Симферополя обратно в Москву. И, как мне кажется, такое несколько сумасшедшее существование на мой процесс поступления повлияло очень даже хорошо. Потому что мне не хватало времени бояться. Ведь большинство ребят, которые туда поступают, много сил отдают на то, чтобы убедить всех и каждого: я не боюсь, я не боюсь. А я в это время перелетал из одного города в другой.

– Но в приемной комиссии наверняка ведь понимали, чей ты родственник?

– Это надо у них спросить. Конечно, у меня никто не интересовался, кто я и откуда. Но, думаю, если во МХАТ поступает Никита Михайлович Ефремов – все и так понимают. Хотя… Я ведь поступал к Константину Аркадьевичу Райкину, а его сложно, как мне кажется, удивить родственными отношениями.

– То есть поступал самостоятельно. Получается, отец самоустранился?

– Ну, он вообще поначалу не был в восторге, что я выбрал эту профессию. Первое, что он мне сказал: «Не надо тебе туда идти, сынок». Но было понятно, что, сколько бы раз он ни говорил «не надо», я все равно сделал бы так, как хочу. А мама сразу меня поддержала: «Что нравится, туда и поступай». Она ведь понимает, что если ты профессионал, у тебя по-любому будет успех.

– Отец это тоже, как мне кажется, понимает. Почему же он был против?

– Он, наверное, лучше всех знает про тяготы этой профессии.

– И какие же это тяготы? У него-то (по крайней мере так кажется со стороны) все обстоит абсолютно прекрасно…

– Однако он, как никто, знает, насколько актер – зависимый человек. Это в школе, в институте мы можем делать все, что хотим. А потом у тебя появляется режиссер: как он сказал, так и будет. Решил он, что актеру сейчас нужно выйти на сцену и заплакать – значит, надо выйти и заплакать. И как бы ты ни импровизировал, все равно существуешь в этом заданном рисунке. Плюс ко всему актер очень зависим от кучи деталей, даже от того, кто и как поставил свет. Актер – это всегда последняя деталь в процессе. Я вообще считаю, что можно делать спектакль без актера.

«О ПРОФЕССИИ БОЛЬШЕ С МАМОЙ ГОВОРЮ»

– А почему ты все-таки выбрал именно театральный? Вот почему-то всегда дети актеров, вопреки воле своих звездных родителей, в конце концов идут только туда. Не в математики или бухгалтеры, а тоже в актеры. Почему так?

– Между прочим, лично я вполне мог стать математиком. Так что прямо в точку! Дело в том, что я закончил физико-математическую гимназию. Согласно внутришкольной статистке, все, кто там учится, стопроцентно поступают на мехмат в МГУ. Так что я математику всегда понимал, но она мне не очень нравилась.

– Неожиданный поворот! А почему ты учился именно в математической школе? С ранних лет лучше всех делил-умножал все, что под руку попадется?

– Нет, просто школа сама по себе хорошая. К тому же рядом с домом – буквально несколько остановок на троллейбусе.

– Тогда точно непонятно, как возник театральный в конце концов…

– Дело в том, что школу я закончил экстерном, и у меня был целый год свободный. Вот этот год все и определил. Я долго думал, чем мне интересно было бы заниматься, и решил идти в театральный.

– Ну а сейчас, когда ты, вопреки желанию отца, пошел-таки в профессию, он признал тебя как коллегу? Может дать профессиональный совет?

– С отцом я вообще редко разговариваю по поводу профессии. Если это происходит, то на таком уровне: привет – как дела – хорошо – я снялся там-то и там-то – ох, как здорово. Без погружения.

– Ну а если все-таки говорите о профессии, он тебя критикует или просто хвалит?

– Естественно, критикует. Но это критика конструктивная – ведь он мой отец, поэтому хочет, чтобы в следующий раз все было лучше. Его оценка для меня очень важна, ведь он видит профессиональные составляющие. Вот мы с вами, к примеру, сейчас сидим в кафе, пьем кофе. Человек со стороны, который кофе готовить не умеет, просто скажет: плохой кофе. А тот, кто умеет, тут же все разложит по полочкам: надо было еще несколько минут доваривать, молоко добавлять не холодное, а разогретое, ну и так далее. Но, как ни странно, все-таки более детально мои роли мы с мамой обсуждаем. К тому же я наконец – ко второму-то курсу – прочитал Станиславского, понял, насколько правильные вещи он говорил. Вот об этом мы с мамой долго беседуем.

– А твоя мама, она кто?

– Она – хорошая, добрая и ласковая. Закончила филологический факультет МГУ, много лет посвятила работе в издательстве.

– И что же, она тоже знает систему Станиславского?

– Нет, но надо же кому-то излиться. А еще я очень доверяю и прислушиваюсь к мнению моей бабушки, Аллы Борисовны Покровской, которая прослужила в труппе «Современника» почти всю жизнь – 47 лет.

«НЕКОТОРЫЕ СВОИ ФИЛЬМЫ СМОТРЕТЬ БЫ НЕ СТАЛ»

– Именно поэтому после окончания Школы-студии МХАТ ты выбрал театр «Современник»?

– Меня, между прочим, брали почти во все театры. Что меня даже несколько расстроило, признаюсь честно. Но я выбрал «Современник», потому что это мой родной театр, если можно так сказать. Там сохранилась замечательная атмосфера.

– Все-таки фамилия, получается, играет свою роль. А правду говорят, что роли в кино тебе частенько достаются по протекции отца?

– Нет, не думаю. Просто на первых порах, если я был нужен, звонили именно папе и просили мой номер телефона. Поверьте, у отца и без меня полно дел. Он много работает, к тому же у него еще пятеро детей кроме меня. Поэтому ему не до мыслей, как бы Никите какую-нибудь роль пробить…

– А ты доволен тем, как складывается твоя карьера в кино?

– Сложный вопрос. Иногда я даже думаю, что не стал бы смотреть некоторые из фильмов, в которых снимался. Потому что когда читаешь сценарий и смотришь уже потом готовую картину, часто это совсем не совпадает.

– Ты носишь звонкую фамилию Ефремов. Скажи, а в твоей профессии это – плюс или все-таки минус?

– Фамилия тебе что-то дает в первые 15 секунд – чтобы на тебя обратили внимание среди многомиллионного количества претендентов. А потом уже тебе самому надо что-то делать, чтобы эту фамилию оправдать.

– Но ты гордишься тем, что ты – продолжатель такой знаменитой династии? А то бывали случаи, когда отпрыски известных фамилий специально брали себе творческие псевдонимы…

– Раньше мама мне говорила, чтобы на вопросы о своей фамилии я отвечал, что мой папа на самом деле инженер, а Михаилу Ефремову – всего лишь полный тезка. Но я подумал и решил по-своему: зачем что-то придумывать? Мой отец – Михаил Ефремов. Мой дед – Олег Ефремов. Почему я должен это от кого-то скрывать?

Фото FOTOBANK.COM

 

Подпишитесь и следите за новостями удобным для Вас способом.