О своей личной жизни Наталья Варлей говорит крайне редко. Поэтому многие даже не догадываются, с кем шла под венец актриса. Между тем имена дорогих ее сердцу мужчин известны всем. В ранней молодости спортсменка, комсомолка и красавица выбирала между Леонидом Филатовым и Николаем Бурляевым. А позже мужем Варлей стал сын Нонны Мордюковой и Вячеслава Тихонова. И этот брак закончился трагедией…
-Наталья Владимировна, если говорить о первом браке с Бурляевым - это была любовь?
- Конечно. Немного детская, наверное. Он заканчивал тогда Щукинское училище, я работала в цирке. Один мой друг, который пытался за мной ухаживать, привел в качестве подкрепления Колю, мы познакомились, и он меня как-то очень заинтересовал. Помню, спросил: «Сейчас в кинотеатре повторного фильма идет «Иваново детство», - вы смотрели?» «Нет», - говорю. Пошла, посмотрела, и эти вот глаза, взрослые глаза маленького мальчика, этот взгляд мне прямо в сердце попал... Но мы были слишком молодые: ему 21, мне 20. То есть с одной стороны, взрослые, а с другой - еще абсолютно инфантильные.
- И что, любовную лодку разбило о быт?
- Ну, я думаю, если бы продолжала работать в цирке и мы встречались бы так, как встречались, все было бы хорошо. Коля очень не хотел, чтобы я поступала в Щукинское. А так получилось, что я поступила, и у меня закрутилась студенческая жизнь. А Коля пошел в «Ленком», и у него закрутилась жизнь театральная - со своими увлечениями, со своими компаниями...
«ФИЛАТОВ ОТГОВАРИВАЛ ОТ БРАКА С КОЛЕЙ»
- Так что же, это бы молодежный брак, который в принципе обречен?
- Не знаю... На Первом канале, в фильме, который про меня там сделали, во всеуслышание заявили, что брак был ошибкой. Сконцентрировались на том, что Леня Филатов был влюблен, Володя Качан поет песню: «Перепутал год, перепутал век, и тебе не тот выпал человек», - все это они увязали. И я считаю, что Колю незаслуженно обидели, потому что была любовь и для меня это стало первым серьезным чувством.
- С последующей женой Бурляева Натальей Бондарчук у вас не было проблем?
- Да вы что, мы очень дружны! Как-то оказались в одном купе - обрадовались, будто сестры. А когда она была еще Колиной женой, мы с ней полетели в Латинскую Америку на три недели. Коля приехал провожать Наташу, и Гена Цареградский, который был руководителем поездки, увидев нас, вдруг сообразил, что везет двух жен Бурляева. Рассказывал потом: «Я сел в самолет, думаю: ой, что будет!» Но мы с Наташей очень подружились. Помню, в какой-то венесуэльской газете напечатали наши фотографии, и под моей написали «Наталья Бондарчук», а под ее - «Наталья Варлей». Мы посмеялись-посмеялись, потом вырезали аккуратно эти фотографии, запечатали в конверт и отправили Кольке.
- Вот хулиганки!
- Нет, Наташа мудрый человек. Наверное, в такой ситуации все равно к прошлому ревнуешь. Но ей хватило ума и мудрости...
- Татьяна Сидоренко, ваша однокурсница, рассказывала, как Филатов, бедный, страдал и мучился. Вы уже были замужем, когда он в вас влюбился?
- Нет, тогда только поступала в Щукинское, замужем еще не была. И они с Володей Качаном пытались меня отговорить... Леня обрушился своей любовью так, что я заколебалась, честно говоря, у меня начались сомнения. Он просто преследовал меня: прибегал ночью, звонил в дверь, мои бедные мама и бабушка открывали - и: «Наташу!.. Мне!.. Позовите!..» Тогда Леня и написал: «Перепутал год, перепутал век, и тебе не тот выпал человек…»
- А что же все-таки склонило чашу весов в сторону Бурляева? Если уж такой сумасшедший напор чувств?
- Но я же должна была равнозначно ответить на эти чувства. Влюбленность в Леню у меня была. Но не любовь.
- Отвергнутая любовь - страшная штука. Не мстил вам Филатов? Известно же, что человек был горячий.
- Конечно, не мстил. Но вот эта фраза в его стихотворении: «И сколько бы дам прекрасных не превратилось в дур»... Я думаю, это и был ответ.
- Когда брак с Бурляевым распался, Филатов не явился на порог со словами: «Ну, наконец-то! Пошли в загс»? Или тогда уже была сильная любовь с Тихоновым?
- Она уже начиналась, да. Леня опять меня отговаривал... А Володька, - тот с папой пришел на премьеру «Кавказской пленницы» в Дом кино, сразу влюбился. И с одной стороны был ураган Леня, а с другой - тихий, скромный, немного угловатый, но невероятно красивый, очень юный и трогательный Володя. Закомплексованный - потому что сын знаменитых родителей, и нужно доказывать. Он всегда волновался, играя этюды, отрывки...
- Вы же учились вместе. Тогда, что же, он боялся подойти?
- Боялся. Потом он мне рассказывал, что я представлялась ему каким-то неземным созданием. Время от времени находила в сумочке записки: «Наташенька, Масик, люблю» - и 50 восклицательных знаков. Но я уже была Колиной женой. В те моменты, когда мы с Колей ссорились и я уходила к маме на Суворовский бульвар, Володя сидел на чердаке и ждал, когда я пройду. А еще у его приятеля на телефонной станции работала подруга. И когда мы с Колей, страдая, начинали выяснять отношения по телефону, вдруг раздавался щелчок - и слышался грустный такой вздох: ох-х-х. Это Володя присоединялся (смеется). Тоже не влюбиться в такую трогательную любовь было невозможно.
«Я УЗНАЛА, ЧТО ПРОИСХОДИТ С ВОЛОДЕЙ, ТОЛЬКО НА СВАДЬБЕ»
- Можете сказать, что вошли в эту семью - имею в виду Нонну Мордюкову и Вячеслава Тихонова?
- А они к тому времени уже расстались. Нонна Викторовна часто снималась. Когда съемок не было, ездила с роликами от Бюро пропаганды советского кино, зарабатывала деньги. А Володя был предоставлен сам себе, друзьям, двору. Вот тогда-то беда к нему и пришла. Родители, конечно, ничего не знали...
- Имеете в виду алкоголь или наркотики?
- Там было и то, и другое. Но по-настоящему я узнала, что с Володей это тоже происходит, только на нашей свадьбе.
- Почему «тоже»?
- Потому что я думала, это касается лишь его друзей - Володя меня в этом убедил. Я постоянно видела этих друзей, которые, кстати, замечательно ко мне относились и очень болели за своего друга. Это ведь сейчас мы все понимаем, а тогда можно было подумать: под хмельком, или даже просто веселые ребятки.
- Сколько вы вместе прожили?
- Если официально, то около трех лет. Но была же еще долгая предыстория.
- Это были годы борьбы, годы страха, годы кошмара?
- Ну, после того, как родился Вася, наша семейная жизнь фактически закончилась. Володя пошел служить в армию, оттуда отпускали домой к жене с маленьким ребенком, а он не появлялся. Только потом уже, когда он женился второй раз, все стало понятно. Бывало, звонит мне: «Масик, я приехал». - «Откуда ты приехал?» - «Я приехал из Ташкента, дыню привез. Сейчас буду у тебя». - «Володя, у тебя там жена, ребенок...» - «Ты понимаешь, Масик, нет у меня отцовских чувств». Я говорю: «Это-то я знаю...» Потому что отцовских чувств действительно у него не было. Но я думаю, это даже не связано с Володиной бедой. Некоторые мужчины очень поздно взрослеют. Про того же Вячеслава Васильевича Нонна Викторовна рассказывала...
- У него ведь отцовские чувства только с рождением дочери появились.
- Да. Я помню, когда родился Васька, Вячеслав Васильевич приехал, привез в подарок детскую кроватку. Стол накрыли, сели. И через час он начал собираться. «Все-все, мне надо ехать». - «Ну, посидите еще, Вячеслав Васильевич». - «Нет-нет, мне Анечку надо купать». Вот это было уже осознанное отцовское чувство.
- С Нонной Викторовной у вас общение было ближе?
- Ну, мы жили под одной крышей. Но Нонна Викторовна сама еще была молодая, и у нее тоже случались какие-то романы. Помню, когда с Володей у нас начались проблемы, я позвонила, говорю: «Нонна Викторовна, что мне делать?» - «Ничего не знаю, разбирайтесь сами - мне сейчас самой тяжело, от меня Толя ушел». А у нее был роман с певцом Большого театра. Он уехал на стажировку, Нонна Викторовна узнала про его измену, выставила чемодан за дверь и переживала страшно по этому поводу… Вообще, у нас разные были периоды в общении. Когда Володя умер, я позвонила ей - говорит: «Наташка, никого не хочу видеть - только тебя и Васеньку». А потом, после похорон, видимо, ее обработали соответствующим образом, я звоню - и Нонна Викторовна вдруг что-то такое мне сказала! Я побежала в слезах к своему духовнику, он говорит: не надо, только ничего не выясняй, молись: если суждено вам нормально общаться, значит, будете. И я радуюсь тому, что с Нонной Викторовной, хоть не часто и не близко, но мы потом все-таки общались, успели друг другу сказать слова любви. Когда в ее юбилей на сцене я Нонну Викторовну поцеловала, она мне сказала: «Наташка, я тебя всегда любила». А с Анечкой Тихоновой мы стали общаться только после смерти Вячеслава Васильевича. Виделись еще на Володиных похоронах, а общаться начали не так давно.
- Смерть всех мирит, правда?
- Уход человека расставляет все на свои места. У меня два года назад ушла мама, и я совершенно другая теперь. Просто другая. Наверное, не было человека, более заинтересованного в том, чем я занимаюсь, что делаю. Я маме звонила по два раза в день, где бы ни находилась: в Германии, в Магадане, в Латинской Америке, во Владивостоке. Я знала, во сколько она просыпается, должна была сказать ей «доброе утро» и обязательно «спокойной ночи», поведать обо всем, что со мной случилось, что у меня все хорошо. Чтобы и ей было спокойно, и мне…
Фото из семейного архива
