Его привыкли называть главным оппонентом Плющенко. Не только на льду, и даже не столько – потому как соревновались Женя и Леша лишь на одной Олимпиаде. Просто подход к жизни у наших чемпионов разный, они априори не могли быть друзьями. И до сих пор, такое впечатление, заочно соперничают друг с другом.
- Алексей, из спорта вам пришлось уйти в 25 лет. Паники не было?
– Вообще никакой. Это же произошло не случайно и не вдруг. И до победной Олимпиады (2002 года. – Ред.) беспокоило бедро. Я хотел восстановиться к Турину (следующей Зимней Олимпиаде.– Ред.), мне сделали операцию, начал потихоньку ходить, бегать, тренироваться. Но примерно за год до Игр я уже окончательно решил, что пора заканчивать. Понял просто, что все бесполезно и никому это не надо, даже мне. Когда вернулся из Америки в Россию, я увидел, что здесь абсолютно все только начинается и совершенно другая жизнь. Конечно, есть люди, такие как Женя Плющенко, которые продолжают соревноваться. Ради Бога – это его выбор. Что касается меня, то я подумал: а зачем? Ты уже достиг наивысшей точки. Ну, сколько можно – двукратный олимпийский чемпион, трехкратный? Какая разница? Все равно ты олимпийский чемпион. Поэтому лучше уже не бороться с травмами, а потратить это время на поиск себя и создание фундамента для будущей жизни.
«ЕСЛИ ЖЕНЕ НЕ ЛЕНЬ, ПУСТЬ ВЫСТУПАЕТ»
– Кстати, о Плющенко. Спортсмены говорят: первый и второй номер дружить не могут. Подтверждаете?
– Мы не дружили, но никогда и не ругались, не были врагами. Да, тренировались в одной группе, у одного тренера. Потом так сложилось, что я уехал к Татьяне Анатольевне в Америку, Женя продолжал жить в России. Но все равно мы встречались, разговаривали. То есть не было ни объятий дружеских, брежневских поцелуев, ни взаимных оскорблений. Никто не высказывался плохо в адрес другого, и я считаю, это правильно. Все доказывалось на льду. Это что касается спортивных достижений. А вне льда мы практически не контактируем – просто у нас разные круги общения, разные интересы…
– Можете сказать, в чем разница?
– Нет. Они просто разные и все. Копаться в грязном белье мне не хочется.
– Его неистовое стремление поехать на очередную Олимпиаду у вас вызывает удивление?
– Не знаю, может, он просто не нашел себя вне спорта... Немножко, конечно, удивляет. С другой стороны, ну если человек так хочет, если ему не лень, и самое главное – если он верит в то, что у него есть силы достойно выступить, – то почему нет.
– Плющенко сейчас – персона шоу-бизнеса. Навка, скажем, тоже. А вы?
– Могу сказать, что ничего отличного от них я не делал. Кто-то выступал на «Евровидении», а я, допустим, спел с Викой Дайнеко. Значит, наверное, тоже. Мне, если честно, все равно, как меня называют и в каком я шоу-бизнесе. Просто знаю, что есть какие-то вещи, которые я уважаю и ценю: семья, жена, родители. А остальное?.. О’кей: шоу-бизнес так шоу-бизнес.
– Свое будущее с ним связываете?
– Я связываю свое будущее с телевидением, кино и театром. Я играю на сцене, пытаюсь сниматься. Конечно, фигурное катание – основная моя работа, это мой бизнес. Но когда появляется свободное время, стараюсь развиваться в разных направлениях.
«Я НЕ ПЛЕЙБОЙ»
– Во время ледовых телешоу пресса активно сватала вас к разным известным красоткам. Могли бы жениться на девушке из шоу-бизнеса?
– Конечно. Это, прежде всего, не шоу-бизнес, а отношения с человеком. И чем этот человек занимается, мне абсолютно все равно.
– Но в итоге выбрали себе в жены девушку из своей песочницы. Причем практически в прямом смысле — знали-то ее с детства, наверное?
– В том-то и прикол, что знал. Тем более что я дружил и дружу с ее партнером Максимом Марининым и на соревнованиях мы очень часто просили, чтобы нас селили вместе. То есть, конечно, я знал Таню, но повседневного общения с ней не было – только на соревнованиях. А потом, когда и у нее спорт закончился, и у меня – что-то такое произошло... Просто когда ты в спорте, кроме соревнований и тренировок ничего не замечаешь. У всех глаза перекошенные – либо завтра соревнуемся, либо послезавтра. Не до того. А в турах мы были все время вместе: разъезды, автобусы, поезда. Началось нормальное общение, начал узнавать человека. Сначала, когда встретились в туре, я, конечно, и подумать не мог, что будем жить вместе. Потом просто понял, что Таня мой человек: по интересам, по взглядам.
– Семья вас сильно изменила?
– По внутреннему состоянию, наверное, нет. Единственное, конечно, – стал более ответственным. Когда один, тебе все равно, что из еды покупать домой, помыл посуду или нет. Ты вольный человек: ни перед кем не отчитываешься и ни за кого не отвечаешь. Как фигурист-одиночник. В паре – там по-другому: если кто-то из партнеров срывает элемент – виноваты оба. Так же и в жизни.
– А ведь от вас этого мало кто ожидал. «Один из самых престижных женихов России» – так ведь привыкли называть. А вы вдруг таким добропорядочным отцом семейства заделались.
– Так же как все считали, что я плейбой. Это тот стереотип, который народ получает от СМИ, гипноз какой-то. Никому же не интересно читать заметки с заголовками: «Ягудин купил буханку хлеба», – поэтому лучше писать: он такой плейбой: обидел эту, начал встречаться с той. Конечно, это прикольнее.
– А вы себя любвеобильным не считаете?
– Да нормальным я себя считаю!
Фото FOTOBANK.COM
