Последние события настолько впечатлили Светлану Разину, что она решила написать книгу о скандалах в группе «Мираж». Мемуары певицы на днях вышли в свет, мы предлагаем вашему вниманию одну из глав книги, которая получила название «Женщинам верить нельзя».
…Из-за того, что было прохладно, я вдруг решила побольше подвигаться. Сцена огромная, и я запрыгнула во время проигрыша к барабанщику на подиум. Ведь я знаю, о чем писала стихи. «Я не шучу, я теперь не шучу, я буду делать все так, как хочу». Здесь формат давал свободу любому движению. Лаврентий, сидя сбоку, со стороны примы, как будто подбадривал меня улыбкой. Подскакивая слева, справа, чуть сзади, я, кстати, никогда не перекрывала коллег по сцене, наоборот подыгрывала им, вовлекая в легкую импровизацию. Следующей шла песня «Видео». Рита, как всегда, не сказав ни слова о моем авторстве предыдущей песни, начала расхваливать Сутягина. Но почему его одного? У песни два автора, и заслуга Валерки ничуть не меньше. Текст явно выделялся своей оригинальностью.
- Песня композитора Андрея Сутягина «Видео»! - эпатажно прокричала она в завершении своего представления.
- В аранжировке Владимира Шаинского, - ловко ввернула я.
Нет, ну как еще остановить эту нахалку? Ладно меня игнорировать и не упоминать, но Соколов-то здесь при чем? Между прочим, она только что нарушила его авторские права, если говорить сухим юридическим языком. Но Марго не так проста, как кажется на первый взгляд обожателям ее творчества. Как только песня закончилась, она, не дав мне открыть рта, вступила в бой снова.
- А сейчас, мы вам споем еще одну песню из репертуара Шаинского…
Это был вызов! «Ночь за тех» - моя полностью, вплоть до пресловутой аранжировки.
- Господа, песню написала я, и слова, и музыку. А Рита просто не знает, кто автор песни, она только поет и больше ничего не умеет, - неожиданно выдаю я.
- Света так шутит, - пользуясь громогласностью своего микрофона, перебивает Марго. - И вообще, ВСЕ песни нам пишет Андрей Сутягин и больше никто…
У меня внутри что-то оборвалось, или это щелкнул клапан? Я со всем своим багажом по ее прихоти попадала в его - сутягинский «контент»! А это уже очень грубое нарушение моих авторских прав!
Но она еще не все сказала, главное было впереди.
- Света вообще поет под фонограмму, а я живьем, вы ж понимаете? - забивает она последний гвоздь, расплываясь в торжествующей улыбке и заливаясь фальшивым смехом.
«МЕНЯ ПУБЛИЧНО РАЗДЕЛИ!»
Зная себя, свою вспыльчивость, я предпочла просто покинуть поле брани, буркнув напоследок: «Ну и пой дальше одна, певичка!»
Развернувшись спиной, я удалялась за кулисы, даже не пытаясь найти достойный ответ. Конечно, можно было парировать, сказать колкость, но слишком много уже произошло, слишком далеко я зашла в своем терпении. В такой ситуации на любое ее высказывание я могу неадекватно отреагировать. А мы - на публике, на сцене, и никто ничего не должен видеть и слышать.
Войдя в гримерку, я судорожно начала стаскивать с себя купленные Лаврентием штаны. Меня трясло. Как!? Сначала Галькина ляпнула подобное, правда, без моего присутствия, зато на весь стадион; теперь эта. Они достойны друг друга, воистину! Да, я могла подшутить, подколоть, но никогда ни с кого публично я не снимала трусы! А ведь по сути, меня сейчас обесчестили очень похожим на этот акт образом. Когда-то, еще в детском саду, нас укладывали в тихий час воспитательские детки. И один из них пригрозил: «Кто хоть раз шелохнется или зашушукается, будем снимать трусы!» Не веря своим ушам, я спросила у соседки шепотом: «Это что, правда? Но так же нельзя!»
Мальчик, услышав мой голосок, уверенно направился к моей кроватке, но как только он сдернул с меня одеяло, тут же получил ногой в живот! И меня никто не тронул и никто, надо признаться, на меня не пожаловался…
Детские эмоции не забываются и, как знать, может, они самые честные и правильные.
- Сейчас меня публично раздели! Я надеюсь, ты понимаешь, что после этого я на сцену с ней не выйду! - заявила я влетевшему ко мне Лаврентию.
- Светка, прекрати, никто ничего не понял, - успокаивал продюсер.
- Да кто из вас дал ей такие права? Кто она такая? Ну, поет баба, ну отлично, но почему на нее управы-то у вас нет?
Пока я возмущалась и выпускала пар в индифферентность выражения его лица, Рита, оказывается, объявила «Нового героя» и, конечно, не упомянув моего авторства, еще добавила перчику:
- Ну а сейчас я вам буду петь кусок под Светину фонограмму, что делать-то, если она даблом прописана?
И кому это интересно? Кто это понял без специальной подготовки?
Лаврентий все еще уговаривал меня выйти на сцену и закончить концерт, в то время как в моей голове зарождался план - навестить Марго в ее гримерке.
- Хорошо, - вдруг согласилась я. - Я закончу концерт, но и ты мне обещай, что поговоришь со своей певичкой и объяснишь ей: кто и что здесь делает и почему! Все, я пошла!
Руки еще тряслись, но сознание вдруг стало холодным. Утомленный диалогом Лаврентий меня провожать не пошел, чем я и воспользовалась. Музыканты исполняли на сцене «полонез Огинского» (сутягинский заунывный инструментал), значит, она здесь. Резко открыв дверь, я проникла внутрь. Рита прихорашивалась перед зеркалом.
- Знаешь, дорогая, - громко обращаюсь я к ней, - хоть ты и поешь живьем, но очень плохо, как корова!
В принципе на тот момент мне бы этого хватило, на более подробные и велеречивые объяснения времени просто не было.
Повернув голову от зеркала, наша солистка Большого театра, смерив меня уничижительным взглядом, ответила еще более высокопарно:
- Пошла отсюда на х..! Уродина, алкашка! Ты себя в зеркало-то давно видела?! - ее лицо просто перекосилось от презрения и злобы…
«ПОЛУЧИ, СУХА!»
Детсадовская, неоправданная и безосновательная для меня агрессия певицы незамедлительно вызвала ту самую, «пододеяльную» реакцию маленькой шестилетней девочки.
«Получи, Суха!» - с этой мыслью, подлетев к ней сзади, я ударила ее кулаком в спину. Ногой в живот, к сожалению, не получалось. Рита, схватив меня, как задумано женской природой, за волосы, каким-то образом умудрилась вызвать по рации Лаврентия. Пока он шел, я успела и ее захватить за редкие волосенки, но не совсем удачно, а так, что вырвавшись, она порвала мне кофту и повалила на пол. Несколько ударов кулаком в ту самую точку, которую еще вчера трепетно массировал продюсер, приводя меня в чувство, завершили раунд. В гримерку ворвались Сергей с Русланом.
- Да вы с ума сошли! - ужаснулись мужчины, оттаскивая от меня разъяренную Марго. - Как теперь на сцену-то выходить? Свет, ты же обещала, что пойдешь петь!
- Да, и я уже иду! Гадюку свою пока скрутите!
С этими словами я с силой двинула по металлической стойке с ее костюмами, которые она всегда разглаживала перед концертом. Стойки с платьями с грохотом рухнули на пол.
- Вот, полюбуйтесь, позвали в коллектив бандитку! - тут же прокомментировала она. А мне так было радостно, что хоть мелочью, но я ей отомстила за порванную дорогую блузку.
Дальше все было как в тумане. Какие-то общие поклонники, приехавшие на концерт, Голуба, стоявшая за дверью во время нашей драки и ничего не подозревающая и не слышащая из-за грохота музыки. Я никого не замечала. У меня теперь была красная тряпка в левом углу сцены, мишень, если хотите.
…Я вам еще покажу! Я научу вас со мной считаться, в любом случае! Слезы больше не душили меня своими приливами. Теперь все будет иначе! Теперь ты вкусила ответственности за свои слова!
Все то же самое я потом выговаривала Лаврентию в своих сочинских апартаментах, но уже в спокойных и взвешенных выражениях. Как ни крути, но частично я была удовлетворена…
- Понимаешь, Сергей, у тебя в коллективе не один, а три Лениных, каждый из которых считает себя главным идеологом музыкальной революции…
- Не понял, это кто? - с притворным недоумием переспросил Лаврентий.
- Как кто? Сутягин, Марго и Соколов. Он, если хочешь знать, тоже о себе большого мнения, - ответила с намеком, не просто так, а чтобы имели в виду, что его тоже следует иногда указывать в «титрах»…
- Да-а-а, надо же, как ты верно подметила! Три Лениных. Точно. А я-то думаю, что мне так тяжело?
И Сергей окончательно потерялся в этой репризе, циклически повторяя ее в каждом новом предложении.
Спрятанный на столе диктофон так и не дождался разумных решений. Сергея явно терзали скрытые эмоции, но какие, можно было только догадываться, чего диктофоны делать не умеют. С этого дня я тоже решила их записывать, еще не зная, что они уже вовсю практикуют этот метод в отношении меня.
Со своей стороны я пообещала, что больше так вести себя не буду. Да оно мне было уже и не надо. Рита предупреждена и теперь будет бояться моей «неадекватности», а соответственно, и выбирать выражения. А цели ее устранить физически, да и морально, у меня никогда не было. Я не нападаю первая, а вот отбиваюсь по-разному…
Фамилии ключевых персонажей - вымышленные
МАРГАРИТА СУХАНКИНА: «РАЗИНА ПРОСТО НЕ В СЕБЕ»
- Маргарита, почему с солистками возрожденного «Миража» у вас не сложились отношения?
- Гулькина сказала, что ей тесно в рамках «Миража», ушла делать сольную карьеру. И мы помахали ей рукой: «Наташ, ну, счастливого пути, дай Бог, чтобы у тебя все сложилось». Но, судя по всему, как-то не очень складывается, она переживает и злится по этому поводу. А Разина - это, конечно, случай тяжелый, девушка просто не в себе. Всем прекрасно известно, что она не издала ни звука в «Мираже». После ухода Гулькиной мы рискнули, пригласили человека, который просто бил копытом, сам названивал и просился. Но совершенно не ожидали, что там алкоголизм просто конченый...
- Однако и Гулькина, и Разина говорят о вашем несносном характере.
- Ну конечно! Вы знаете, кроме них двоих, никто не жалуется, как ни странно. Мои друзья, с которыми я училась в консерватории, говорят: «Слушай, Рит, оказывается, ты такая коварная - кто бы мог подумать!» Но вообще смеются, конечно, потому что знают меня как облупленную. На самом деле я человек спокойный, миролюбивый и ужасно не люблю скандалы, всегда стараюсь сглаживать острые углы. Даже если гневаюсь, то очень быстро отхожу. А сейчас устами последних солисток «Миража» про меня в прессе пишут такое! Неприятно, конечно, читать, но думаю, люди умные понимают, что все это придумано, буквально высосано из пальца. Во всяком случае, я не расстраиваюсь по этому поводу…
Фото Ирины Барышевой
