Сто лет назад 28 июля началась Первая мировая. Тридцать миллионов человек сражалось на ее фронтах. Никогда еще в битвах не участвовало столько солдат, и никогда они не были так хорошо вооружены. Испытания боем прошли все известные сегодня виды военной техники и оружия, кроме атомного и ракетного.
СМЕРТЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ
Еще в 1911 году авиаторы России и Франции устанавливали на свои аэропланы пулеметы для летчика-наблюдателя. Увы, дело не пошло дальше опытов. Самолет попал на войну безоружным.
Можно представить гнев и беспомощность пилотов, летавших на разведку... В ход пошли гвозди, их ящиками высыпали на головы врагам. Наладили производство стальных стрелок чуть больше карандаша. Сброшенная с высоты, стрелка пробивала 15-сантиметровую деревяшку и при большой удаче могла убить человека. Ненамного опаснее оказались легкие авиабомбы - их бросали руками, как камни. При налете на Париж 9 августа 1914-го германцы отбомбились по глазевшей на них толпе. Убили троих.
Встреча с вражеским пилотом порой заканчивалась тем, что противники разряжали друг в друга пистолеты - впустую, конечно. Скорее всего, германцы первыми стали делать во фронтовых условиях пулеметные установки.
18 марта 1915 года в районе деревни Гузов западнее Вислы поручик Козаков на безоружном «Моране-Ж» атаковал германский «Альбатрос С.I», вооруженный пулеметом. Германский летнаб открыл огонь, не понимая, на что надеется русский нахал. А Козаков между тем был вооружен тросиком с якорем и зарядом взрывчатки. Если удавалось зацепить изобретением веревку, натянутую между деревьями, взрывчатка бабахала. Вражеский аэроплан должно было разнести на куски!
Под ливнем пуль поручик догнал «Альбатрос» и... зацепил якорем собственный самолет. «Что было делать? - вспоминал он. - Два фронта, сорок тысяч глаз - русских и немецких - смотрели из окопов, уйти, не сделав ничего, - позор!»
И поручик пошел на таран. Зная, что в прошлом году на таком же «Морже» штабс-капитан Нестеров таранил такой же «Альбатрос» и погиб.
От удара шасси козаковского самолета вогнало под крылья, и уже на земле он перевернулся. Это был второй в мировой истории воздушный таран. И первый, в котором летчик остался жив.
О том, как и на каких самолетах воевали авиаторы тех лет, можно судить по донесению выдающегося военного летчика Вячеслава Матвеевича Ткачева.
«Одна пуля попала в масленый бак. Масло толстой струей хлынуло из бака, и высота уровня его в контрольном стекле очень быстро стала падать. Я бросил педаль кривления крыльев, поднял ногу кверху и заткнул отверстие сапогом... Аппарат сильно качало от артиллерийской стрельбы. Масло, задержанное немного сапогом, медленно вытекало из бака, и по милости Божьей мне удалось дотянуть до своих».
НА КЛЕЮ И ГЛИЦЕРИНЕ
Все воюющие страны охватила эпидемия изобретательства на благо обороны. Предлагали (и производили!) такие курьезы, как подобие стального гроба на колесиках, из которого торчали ноги - отталкиваться от земли. В этих устройствах пытались под обстрелом преодолеть «нейтралку».
Доводились до массового выпуска предвоенные изобретения и создавались новые: ружейные гранатометы, огнеметы, ручные пулеметы; целые виды авиации и зенитная артиллерия; боевые газы и противогазы.
Петербургский химик Гусс предложил заливать в шины броневиков смесь желатинового клея и глицерина. Застывая, она превращалась в упругое желе. По имени изобретателя его шины назвали гуссматиками. Отдельные пули не наносили им особого вреда. Чтобы вывести из строя такую шину, надо было разорвать ее в клочья.
Механик царскосельского императорского гаража Адольф Кегресс приспособил к задним колесам автомобиля дополнительные катки и резиновые гусеницы. По результатам испытаний на кегрессы решили поставить все броневики русской армии. Но грянула революция. Смекалистый Адольф на украденной из царского гаража машине увез семью из России по льду Финского залива.
Броневик штабс-капитана Мгеброва на базе «Рено», похожий своими футуристическими формами на иллюстрацию к фантастическому роману, повлиял на мировое развитие бронетехники. Это был образец рационального бронирования и первая боевая машина с трехместной башней, в которой командир ничего не заряжал и не наводил, а наблюдал и командовал. (Правда, он поворачивал саму башню, но это уже особенность тогдашних технологий.) Этим принципом воспользуются немцы в своих танках во Второй мировой. А нашим конструкторам придется догонять...
В 1916-м Владимир Григорьевич Федоров вбросил в мир прорывную идею, которую Гуго Шмайссер догонит только в 1943-м. Автоматическая винтовка длинна и тяжела, пистолет-пулемет слаб; солдату нужен карабин под патрон слабее винтовочного и сильнее пистолетного. Оружие этого класса сейчас основная «стрелковка» во всех армиях. У нас его называют автоматом, на Западе - штурмовой винтовкой.
ЕЩЕ БЫ ЧУТЬ, И...
Гениальные идеи мирно сосуществовали с потрясающей инерцией мышления. У всех воюющих армий были броневики. Пехота, конечно, тоже была. У всех были грузовики; время от времени они перевозили пехоту.
В начале Верденской операции французскую армию спасла от разгрома срочная переброска войск на атакуемый германцами участок фронта. За неделю 6000 автомобилей перевезли 190000 солдат и 25000 тонн военных грузов.
Но и после этого никто не догадался соединить подвижность посаженной в машины пехоты с боевыми возможностями броневиков и создать новый род сухопутных войск - моторизованную пехоту. Эта идея возникнет уже после Великой войны.
Война на Западном фронте явила редкий случай, когда на стратегическом уровне средства защиты превосходили средства нападения. Попросту говоря, пулеметы и снаряды уничтожали наступающих раньше, чем те добирались до траншей противника.
Война превратилась в бойню без всякой надежды на стратегический прорыв обороны. Применение штурмовой авиации и боевых газов не дало преимущества ни одной из сторон. Ситуацию назвали позиционным тупиком.
Единственной успешной операцией 1916 года стал прорыв войск генерала Брусилова на Юго-Западном фронте.
Между тем англичане втайне создавали боевые машины, которые должны были проломить себе выход из позиционного тупика. Опасаясь немецких шпионов, их даже в документах называли танками. Тогда это слово имело единственное значение - емкость для воды.
Надо сказать, что меры секретности не сработали: германский генштаб знал, что англичане строят боевые машины. Но опасность не оценил и мер не принял. Так что первое появление танков в сражении на Сомме оказалось для германских войск полной неожиданностью.
ОЦЕНИТЕ МЫШЛЕНИЕ
Сравнивая трехлинейную винтовку Мосина с германской братьев Маузер, эксперты отмечают стойкость нашей винтовки к загрязнениям. В бою заклиненный попавшим песком затвор солдаты досылали сапогом. И стреляли.
Увы, эргономика у «мосинки» никудышная. Торчащая рукоятка затвора цепляется за что ни попадя. При взведенном затворе достаточно сдвинуть ее, и боевая пружина «выплюнет» затвор на землю. И расположена рукоятка так, что стрелок, передергивая затвор, вынужден отрывать винтовку от плеча и сбивает себе линию прицела. Этот недостаток может стоить ему жизни. У немца ведь с эргономикой порядок, он тратит меньше времени на цикл перезаряжания-прицеливания. Вот если бы у трехлинейки загнуть рукоятку книзу и сместить ее назад, как у маузера...
Недавно узнаю, что в раннем образце винтовки Мосин так и сделал, причем за семь лет до германских братьев. А потом переделал по указаниям приемочной комиссии. Генералам не понравилось, что при стрельбе рукоятка иногда закусывала рукав солдатской шинели. И отличную винтовку испортили.
Большинство царских генералов начали службу, когда войска вооружались однозарядными берданками с патроном на дымном порохе. Дым выстрела выдавал противнику позицию стрелка, а его самого слепил, поэтому зря не палили. Полсотни патронов считались солидным боезапасом.
Рассчитанный на полтора года мобзапас снарядов расходуют за четыре месяца, и это еще чудо, что их смогут подвезти за такой короткий срок. Иначе поразивший фронт снарядный голод мог начаться раньше...
Вину за снарядный голод возложат на военного министра Сухомлинова. Оправдываясь, он напишет в мемуарах, что еще в 1911 году пытался увеличить нормы боевого снабжения. Но министр финансов Коковцов обещал кредиты, когда начнется война. «Стрелять деньгами в противника будет нельзя, - парировал Сухомлинов, - и весь золотой запас и остальные накопленные средства при национальном позоре перейдут в карманы победителей».
Как в воду глядел.
Евгений Некрасов
