Исаак Калина: «Нет проблем - есть задачи повышенной сложности»

Все школы столицы будут своевременно подготовлены к началу нового учебного года, заверили москвичей в мэрии. Что нового за последнее время появилось в системе образования города? Какие задачи стоят перед ее руководством? На вопросы главного редактора «Мира новостей» Николая Кружилина ответил и.о. руководителя Департамента образования Москвы, заслуженный учитель Российской Федерации Исаак Калина.

- Мне приходилось слышать: «Пришел Калина и перевернул все московское образование, все сделал по-новому». Вы действительно такой заядлый реформатор?

- Относительно формулы «по-новому». Я глубоко убежден, что система образования обязана быть достаточно консервативной. Это в цирке надо каждый сезон обновлять программу, но у нас же не цирк. Все резкие движения в образовании - вещь опасная и вредная, поэтому любой процесс развития должен быть спокойным и естественным. Система образования сохраняет нормальный ресурс консервативности. При этом, как все живое, естественно, обновляется. Самое же главное - чтобы видеть истинные проблемы, преобразования должны удалять причины этих проблем.

- Как получается такой подход применять на практике?

- Давайте вспомним недавнее прошлое и то, что мы имеем сегодня. Что больше всего будоражило общественное мнение? По прежней должности я обязан был мониторить ситуацию во всех регионах, поэтому неплохо знал, что делается и в Москве. Так вот первое, что будоражило, - это первоапрельские костры возле школ. Родители выстраивались в длинные очереди, чтобы записать детей в какую-то одну определенную школу. Сегодня, надеюсь, костры эти уже забыты. Для того чтобы не было этих костров, мы устранили несколько вещей. Первое - это, конечно, неравномерность финансирования образовательных учреждений. Тут можно двояко подходить, утверждать, что лучше финансировались школы, в которые люди стремились записать своих детей. Это будет правильно, с точки зрения директоров таких школ. Но у руководства остальных тысячи с лишним школ было совершенно другое мнение: что да, конечно, люди стремятся в те школы, которые лучше финансируются, а значит, располагают лучшими кадрами и материально-технической базой.

- С чем был связан неравномерный подход к финансированию школ?

- Я бы сказал так: финансирование было «ручное». У гимназий был свой норматив финансирования, у обычных школ - свой. Гимназии получали из расчета 120 тыс. рублей на одного ученика в год, школам доставалось почти вдвое меньше. Поэтому первое, что мы устранили, это перекосы в финансировании. 22 марта 2011 г. было принято постановление Правительства Москвы №86. Оно предписывало провести в городе пилотный проект в 125 школах (потом, если все пройдет удачно, распространить практику на все школы) - перевод образовательных учреждений на личностно ориентированное нормативное финансирование, расчетный норматив был приравнен к 120 тыс. рублей.

- Городу это, по-видимому, обошлось в копеечку.

- Да, мэру пришлось даже привлечь средства резервного фонда. Через год, к 1 сентября 2012 г., не все, но подавляющее число школ перешло на личностно ориентированное финансирование. Одновременно школам было выделено достаточно много компьютерной техники. Если новый порядок финансирования выравнял возможности оплаты труда, а значит, и кадровый ресурс, то компьютеры выравняли материальную базу. Кроме того, Правительство Москвы в 2011-2012 гг. выделило весьма значительные средства на ремонт, благо­устройство школ и их территорий. Опять-таки средства эти пошли не в 100-200 лучших школ, а во все. У нас даже термин такой появился неофициальный - «выравнивание условий». Была также введена система электронной записи первоклассников, родителям предоставили возможность, зарегистрировавшись в той школе, которая закреплена за их домом, выбирать еще из трех школ микрорайона, не закрепленных за домом. А в этом году мы еще усовершенствовали эту процедуру - за домом закрепили несколько ближайших школ. Люди могут теперь выбрать любую из них, и детей обязаны в нее взять.

- В общем, применили современные технологии.

- Именно. Электронный выбор избавил москвичей от необходимости стоять ночью возле школ, штурмовать их, добиваясь, чтобы твоего ребенка записали первым, отталкивать соседа, чтобы его сына или дочь не записали. В результате за два года мы вообще избавились от проблемы записи в первый класс.

- А как обстоит дело с записью в детсады?

- Это была еще одна острейшая проблема. От родителей поступало очень много обращений, жалоб такого содержания: моему ребенку уже пять лет, а он до сих пор не попал в детский сад. Должен сказать, что за эти два года количество детей, которые ходят в детсады, увеличилось в Москве примерно на 120 тысяч.

- За счет чего же?

- Ну, во-первых, спасибо строителям - строят много (цифры можно посмотреть на сайте нашего департамента). Во-вторых, мы посмотрели, где есть свободные места. Оказалось, во многих школах. Были открыты дошкольные отделения при школах. Пришлось провести некоторую подготовку, ремонт сделать, в итоге открыли много новых дошкольных отделений.

- Для пяти-шестилетних?

- В основном да. Но есть и дошкольные отделения для детей с трех лет. Ввели личностно ориентированное финансирование, так же как в школах. Тоже из расчета 120 тыс. руб­лей на одного ребенка (очень высокий показатель, нигде в стране такого финансирования даже близко нет). Коллективы детсадов, которые раньше были заинтересованы в том, чтобы как можно меньше детей к ним в группы ходило - легче работать, зарплата-то от этого не меняется, - вдруг оказались заинтересованы в каждом ребенке. Теперь уже наша задача не давать нарушать санитарные нормы, чтобы не было перебора детей. Сегодня нет детей старше трех лет в Москве, которые бы не были охвачены дошкольными учреждениями. Из этих двух обозначенных мною проблем вытекала третья - постоянные жалобы на поборы в школах и детсадах, в основном при поступлении. Сегодня эта тема, к счастью, ушла.

- Почему?

- Во-первых, компьютеру заплатить взятку за устройство в школу или детсад невозможно. Во-вторых, я очень надеюсь, что москвичи отныне постесняются давать взятку руководителю образовательного учреждения по одной простой причине: сегодня директора солидных школ получают очень солидную зарплату. И это было одно из первых требований мэра, которые он предъявил мне как руководителю департамента образования: директор московской школы должен получать солидную зарплату.

- Что значит «солидную»?

- Зарплата директора привязана к средней зарплате педагогов, она не может быть меньше трехкратной зарплаты педагога. Сегодня московский учитель получает в среднем 64 тыс. рублей, вот и считайте, какова зарплата директора школы. У тех директоров, которые добиваются особенно высоких результатов, есть повышающий коэффициент, зарплата 200 тыс. для наших директоров уже не редкость.

- С вашим приходом связывают еще одно новшество - образовательные комплексы. Отношение к ним, насколько можно судить, разное.

- Идею эту я бы и рад присвоить, но нет, копирайт взять не могу - идея категорически не моя. Это идея, рожденная в недрах московского образования в начале 1990-х. Именно тогда пошли первые разговоры о финансово-хозяйственной самостоятельности образовательных учреждений, о том, что финансирование не должно зависеть от воли чиновников. Тогда-то в Москве и стали появляться первые образовательные комплексы. Все мы, кто занимался образованием, понимали рациональность этого шага. Но потом финансисты сменили правила и финансово-хозяйственная самостоятельность фактически закончилась. Все финансирование стало зависеть от штатного расписания. Если происходило объединение школ, «летели» ставки штатного расписания, за ними вслед снижалось финансирование. Но люди-то все рациональные, вот они и прекратили объединение в большие учреждения. Но те, что были созданы, отлично функционировали, показывали прекрасные результаты. Все понимали, что с точки зрения организации образования это очень хорошо. Но с точки зрения финансирования это было очень опасно - терялись деньги. И только когда Правительство Москвы в 2011 г. приняло решение, что финансирование не должно зависеть от штатного расписания, а лишь от числа учащихся, произошли подвижки.

- Что же, никто школам штатное расписание больше не утверждает?

- Нет. Если вы на 300 своих учеников получаете 40 млн рублей и другой директор тоже, то, объединившись, вы будете получать 80 млн и сами решите, какое у вас будет штатное расписание. Большая школа не содержит двух директоров, двух завхозов, секретарей и т.д., у нее появляется возможность направить дополнительные средства для тех, кто непосредственно работает с детьми. Постановление убрало препятствия на пути объединения школ. Оно, уверен, будет продолжаться. Мне, кстати, не нравится понятие «комплекс» - школа она и есть школа, хоть большая, многокомплексная, многопрофильная, хоть маленькая, однокомплектная.

- Может быть, объединенная школа?

- Да, спасибо, это лучше! В объединенной школе есть чаще всего и дошкольное образование. Воспитатели дошкольных учреждений - работники этого же коллектива. Создается единый педагогический коллектив, у родителей пропадает проблема, как им из детсада перебраться в школу. Кстати, по закону ребенок, который ходит в дошкольное отделение школы, в первый класс переводится автоматически. В этом году уже 7 тыс. таких детей переводом пере­шли. В Москве есть школы, расположенные рядом. В одной учитель физики на полставки, в другой тоже. Часто один и тот же. Здесь плохонький кабинет физики, и здесь тоже. После объединения соседних зданий, как правило, в одном здании оказывается вся начальная школа, в другом - старшая. Одна лаборатория физики, одна - химии, происходит некая специализация помещений, гораздо большая специализация кадров. Ну а всякая специализация - это шаг к качеству.

Исаак Калина в гимназии №1576

- Кстати, о специализации. Школы с углубленным изучением тех или иных предметов планируется сохранить?

- Да. Тот же уникальный химический лицей. Тот же математический лицей №2. Что такое успех ученика в жизни? Это когда ученик, имеющий способности, встречается во времени и пространстве с талантливым учителем, и тогда приходит жизненный успех. Тысячи способных детей, не встретив своего талантливого учителя, так и остались нереализованными. Но какой же самоотверженностью должны обладать родители, чтобы во­зить ребенка через весь город в единственный химический лицей! В каждом районе такой лицей ведь не создашь. Хорошо, когда есть возможность выбора школы. Но этого недостаточно. Выбрать-то я могу, а вот добраться - далеко не всегда. Выбор должен быть в школе. Приходя в свою школу и имея, скажем, математические или литературные способности, я должен знать, что и талантливый учитель для меня здесь найдется, и условия соответствующие. Обес­печить в маленькой школе и условия, и весь спектр талантливых учителей невозможно. В объединенной школе таких возможностей куда больше даже просто по теории вероятности. Это и есть главное преимущество - возможность встречи ученика со способностями и талантливого учителя. По сути, мы сделали простую вещь - заинтересовали педагогический коллектив в каждом ученике. Для этого и внедрили подушевое или, лучше сказать, личностно ориентированное финансирование. Теперь школа финансово заинтересована, чтобы ребенок учился именно в ней, а для этого его надо хорошо учить, иначе родители начнут возмущаться и заберут свое чадо в другую школу, которая тоже ведь в ученике заинтересована. Теперь у педагогического коллектива есть общая задача - повышение качества обучения. Отсюда рождается взаимотребовательность. Если у вас в школе замечательные учителя математики, но при этом ни одного хорошего учителя словесности, а ЕГЭ по русскому является обязательным, то родители скажут: нет, мы знаем школу, где и учителя математики хорошие, и учителя русского. И поведут ребенка туда. В таком случае хорошие учителя математики этой школы потеряют ресурс для увеличения заработка. Теперь хорошие учителя больше не хотят рядом с собой терпеть плохих. Сегодня возрождается термин «педагогический коллектив», подзабытый уже. Школа, чтобы быть успешной, иметь много учеников и хорошее финансирование, должна обладать хорошим, высококвалифицированным педагогическим коллективом. Самое интересное, что администрация школ сегодня ценит не лояльность, а результативность. Даже если хороший учитель капризен, фрондер по натуре, то сегодня директор не сделает то, что сделал бы раньше: он ни за что не уволит такого человека. Сегодня директор готов терпеть. Личные отношения между директором и учителем играют все меньшую роль.

- Существует ли механизм самоочищения школы от плохих учителей?

- Да, с 1 сентября школам отдана аттестация кадров на соответствие должности. Она проводится раз в 5 лет, но директор школы имеет право потребовать провести досрочную аттестацию. Раньше всему коллективу было безразлично, что в школе есть слабое звено, плохого учителя трудно было выгнать. Сегодня не так. Как только человек поймет, что у него конфликт не с директором, а с коллективом, он скорее всего уйдет сам. И это хорошо и для человека, который перестает мучиться, занимаясь не своим делом, и самое, конечно, главное - это хорошо для учеников.

- Насколько я знаю, педагогические кадры сегодня в Москве не проблема.

- Если и есть у кого-то проблема, то это у меня - никого не могу устроить в школу. Люди хотят работать, а я часто не могу помочь с трудо­устройством. Конкуренция за учительское место в Москве сегодня очень высокая.

- Судя по редакционной почте, многих интересует тема школьной формы.

- В половине школ уже и так сложился единый стиль одежды. Много где бываю, вижу своими глазами. А сегодня все поймут, что воспитание культуры быта в подростке надо начинать с культуры одежды. Убедить в этом - тоже образовательная задача. Главное, чтобы не испортили избыточным давлением. Ни директор школы, ни управляющий совет не должны приказывать родителям, какой фасон, какого производителя, в каком магазине им купить. Не надо никуда спешить. Должна вестись просветительская работа, воспитательная, надо объяснять, куда и как одеваться. Когда человек к вам в редакцию устраиваться придет неадекватно одетый - в шортах и сандалиях, - при всем терпимом отношении журналистов к одежде вы ж его наверняка на работу не примете.

- Пожалуй. Скажите, а как со спортом сегодня в школе обстоит дело?

- Меня больше, чем спорт, волнует физкультура. Но как человек, достаточно много и серьезно занимавшийся спортом, я считал и считаю (наверное, методисты со мной не согласятся), что не через физическую культуру приходят в спорт, а через спорт приходят к пониманию физической культуры. Сказать ребенку «делай упражнения», - значит демотивировать его. Между тем у каждого ребенка в крови заложена некая соревновательность, именно она должна стать неким стержнем привития ребенку любви к физкультуре. В объединенных школах появляется возможность создавать специализированные классы. Объем общефизической подготовки огромен, он формирует физическое развитие ребенка независимо от того, в какой секции он занимается. В объединенной школе появляется возможность вывода уроков физкультуры на некую спортивную ориентацию. Какие-то классы занимаются физкультурой, ориентированной на баскетбол, какие-то - на футбол. И через соревновательность человек приходит к пониманию важности физкультуры. Главное, чтобы уроки физкультуры перестали быть занудными, а то заезжаешь в школу, а там в спортзале на скамеечке сидят 10 человек и радостно машут справками об освобождении от занятий. Если есть состязательность, урок превращается в соревнование, в игру. Я разговариваю с ребятами, выясняю, что они после уроков пойдут в спортивную секцию. От физкультуры у них освобождение, а на тренировку идут с радостью.

- Результаты ЕГЭ из года в год как-то меняются?

- Да, хотя не ЕГЭ единым ценен выпускник. Наверное, мы должны радоваться, что результаты наших школьников из года в год улучшаются, и достаточно высокими темпами. В этом году у федералов к нам вообще никаких претензий по проведению ЕГЭ нет. Не было ни одного выхода в интернет во время сдачи экзаменов, потому что мы сами 122 человека удалили только за то, что у них были телефоны. Они ими даже не успели воспользоваться. Критерий мы для себя определили такой: 220 баллов по трем предметам. Это уровень поступления в большинство вузов Москвы. В первый год было 7 тыс. выпускников, набравших больше 220 баллов, в 2012 г. уже 13 тыс., а в 2013 г. - 18,5 тысячи. Однако давайте не забывать, что есть высокомотивированная на образование часть населения, они и без нас будут хорошо учиться, а есть с недостаточной мотивацией. Так вот сейчас они стали учиться гораздо лучше.

- Что произошло?

- Повысилась мотивация педагогических коллективов к достижению высоких результатов, одновременно это индуцирует повышение мотивации у тех, кто обучает и обучается. Хотя задача еще не до конца решенная - часть педагогов по отношению к маломотивированной части детей выписали себе что-то вроде индульгенций. Бывает, беседуешь с директором школы, он начинает жаловаться: «Вы знаете, да у нас такое население в микрорайоне, никому наша наука не нужна». Минуточку! Но ведь это часть педагогической работы - формирование мотивации у детей. Во всех учебниках педагогики написано: 85% результатов зависит от мотивации. Первая педагогическая задача - формирование мотивации у детей. За хорошими результатами мы не хотим терять способности ни одного ребенка.

- Вопрос личного характера. Вы ведь не всегда в чиновниках ходили, имеете богатый опыт работы в школе, учителем математики были.

- Я горжусь тем, что у меня 22 года педагогического стажа. Был учителем, директором школы, потом уже чиновником стал. Любую свою очередную работу рассматриваю как решение задачи. Я очень не люб­лю слово «проблема», считаю, что нет проблем, а есть задачи. Причем, как любой человек, любящий математику, предпочитаю задачи повышенной сложности. Что такое проблема? Это задача повышенной сложности. Интереснее как раз ее решать. Мои подчиненные говорят, что я все совещания провожу как уроки. Как руководитель стараюсь сохранять учительские навыки, а как подчиненный, ученик радуюсь, когда появляется задача повышенной сложности.

- Желаем вам, чтобы решения самых сложных задач всегда находились! Спасибо за интервью!

- Спасибо вам!