Мастер воздушной съемки Артур Саркисян заболел небом с трехлетнего возраста. Более 3000 вылетов на истребителях, ни одной аварии, ни разу не катапультировался. Он, пожалуй, единственный в мире, кто ухитрялся выполнять сложнейшие маневры и одновременно делать фотографии из кабины одноместного истребителя. Это риск и двойное мастерство. Пройдут годы, и снимки, сделанные уже штатным авиафотографом ВПК «МиГ», украсят обложки мировых изданий. Наш корреспондент побеседовал с Артуром Саркисяном.
МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ
...Я мечтал летать на МиГ-21 и был заочно влюблен именно в этот самолет. Ракетообразный фюзеляж, треугольное крыло, летчики в гермошлемах. Увлеченно перелопатил всю доступную техническую и художественную литературу, касающуюся военной авиации и самолетов.
Конкурс в Харьковское училище был огромный - 2000 человек на 280 мест...
Уже с 1-го курса мы летали на учебных реактивных самолетах Л-29, с 3-го я, счастливчик, впервые самостоятельно поднял в небо любимый МиГ-21. Этот самолет - любовь навсегда, в нем совершенно другое ощущение полета, возможность управлять интуитивно.
Делать снимки в полете я начал еще в 80-е годы. Посторонние предметы в боевой самолет брать запрещено. Но я каким-то образом выкручивался и проносил на борт среднеформатную камеру. Я научился пилотировать самолет и одновременно фотографировать! Совмещение задания и произвольной творческой задачи заранее отрабатывал на тренажере. Затем все еще раз продумывал перед вылетом... Старался выверить каждое движение!
Рядом летит ведущий - я его фотографирую. Летали обычно парой или четверкой. Я держал место в строю, выполнял маневры и одновременно «хулиганил» с камерой. При этом с моей стороны не было ни одного незачетного полета либо создания нештатной ситуации! Я чувствовал, в какой момент нажимать на гашетку, стрелять и снимать... Мои фотоаппараты Pentacon и Praktica были полностью механические с ручным фокусом. Порой приходилось работать на пределе возможностей пилота и фотографа. (Кстати, до сих пор неизвестно, есть ли среди военных летчиков еще один такой фанат экстремальной съемки. - Ред.)
ЭКСТРИМ ПРОВОЦИРОВАЛ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
В 1993 году меня пригласили работать в корпорацию «МиГ». Вот тогда я уже был свободен от управления самолетом и мог заботиться только о качестве и красоте кадра! В те годы я стал авиафотографом пилотажных групп «Стрижи» и «Русские Витязи». Появилась возможность летать на съемку фото и видео в группе из шести самолетов. Иногда мне предоставляли отдельный самолет для сопровождения - МиГ-29 или Су-27. На земле мы с летчиками подробно обговаривали задание, что и в какой момент должны сделать в воздухе. Это была серьезная техническо-творческая связка. В полете я выступал как «режиссер» - надо понимать, что «возить» оператора совсем не просто. Нужно очень аккуратно пилотировать! Фото - это проще, это момент, шлеп - есть! Видео подразумевает качественную картинку - без «дергунов», получить ее крайне сложно. Если самолет начнет болтать, это испортит самые интересные моменты. Во время съемки иногда мешает борт. Летчик должен поставить самолет на бок и лететь на скольжении! И как бы ты ни продумывал ситуацию на земле, невозможно обойтись без импровизации...
Сложность в таких съемках состояла еще в том, что количество попыток сделать кадр было ограничено. Менять пленку в условиях маневрирования нереально. Всего 36 кадров, на них я и рассчитывал. Я возвращался с двадцатью хорошими снимками! Это фотографии, сделанные на маневре, на перегрузках и вертикалях.
С горизонтальных полетов брать цель было неинтересно... При этом никакого фотошопа и вторичного кадрирования, фокусировка и экспозиция в ручном режиме. Я снимал на позитивную (слайдовую) пленку с чувствительностью 100 единиц - этот материал не прощал ошибок, как обычный негатив. Чуть позже на эти снимки начался бешеный спрос! В конце 90-х мои работы были опубликованы на 27 обложках, в основном в западных журналах. Я отметился в книгах и на обложке всемирного авиационного каталога. Сам экстрим съемки неизбежно провоцировал на новые приключения, история которых хранится в архиве.
МОГ ОКАЗАТЬСЯ ЗА БОРТОМ
В моем прошлом военного летчика имели место критические ситуации. Но всегда удавалось выкручиваться без последствий. Что и говорить, даже будучи миговским оператором, несколько раз был на грани. Ведь полет на съемку порой гораздо опаснее, чем само пилотирование. Мне приходилось прощаться с жизнью... Как-то делали обычную рекламную съемку с двухместного МиГа. Снимали одноместный - с ракетами и в перевернутом полете. Я делал фото его великолепного кульбита. Шлепнул несколько кадров, и тут 29-й вдруг «шарахнулся» в нашу сторону... Летчик перепутал направление выхода, МиГ-29 рванул на нас... Мой пилот мгновенно отреагировал, дернул ручку, и меня вместе с фотоаппаратом придавило перегрузкой к полу... Об этой адреналиновой ситуации до сих пор напоминает пара испорченных кадров. Главное, все обошлось - до сих пор помню фырканье турбин того самого МиГ-29, от которого едва успели отвернуться. Бывали и банальные приключения. Так, при съемке с открытой рампы Ил-76 пилотажной группы «Стрижи» я заметил, что мой страховочный пояс был расстегнут. Вероятность оказаться за бортом сопровождала меня весь полет.
САМ СЕБЕ РЕЖИССЕР
С появлением современной съемочной техники я стал работать с маленькими экшен-камерами. Такие камеры можно установить как в кабине самолета, так и снаружи. Для них пришлось разработать специальные сверхпрочные защитные контейнеры. Я сам выбирал места, куда устанавливать камеры, продумывал их расположение и количество. Такой техники не было в те годы, когда снимал фильм о пилотажной группе «Русь». Весь фильм был снят двумя камерами - одна была у меня в руках, другую, более компактную, я ставил по очереди в кабины пилотов или в наружный подвесной контейнер. Сам написал сценарий и закадровый текст, взял на себя всю работу - от съемки до монтажа. Мне показалось, что именно я могу сделать правильный фильм о своих коллегах-летчиках. Это и биография, и самые зрелищные моменты.
Кстати, тут была и огромная ответственность! Конструкции с камерами должны быть безукоризненно прочными. Не дай бог, отвалится какая-нибудь деталь крепления в полете и попадет в двигатели... Последствия могут быть катастрофичными...
Еще один мой проект - онлайн-видеотрансляции полетов наших асов. Моя задача обеспечить зрителю максимально яркие впечатления, ведь онлайн-трансляция идет одновременно с внутренних и внешних камер, укрепленных на самолетах пилотажных групп... Недавно меня пригласили на постоянную работу в компанию «Сухой». Теперь с нетерпением жду, когда сбудется мечта работать с легендарным истребителем пятого поколения Т-50 и другими новыми машинами... Все идет по спирали, и важно, чтобы эта спираль была только восходящей...
Мария Рунова
Фото А. Саркисяна
