На Западе до сих пор жив стереотип: Россия унаследовала у СССР тюрьмы и зоны, полные заключенных, где грубо попираются права человека, царит антисанитария, а осужденные, выйдя на свободу с целым букетом страшных болезней, в любой момент могут спровоцировать чуть ли не мировую эпидемию туберкулеза и гепатита С. Так ли это на самом деле? Каковы условия содержания задержанных и заключенных в России? Почему немалая часть их предпочитает обратно вернуться на нары? На эти и другие вопросы отвечает главный государственный санитарный врач Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) России Владимир Просин.
- Владимир Иванович, вы можете сравнить санитарно-эпидемиологическое состояние мест заключения в СССР середины прошлого века и теперешнее. Разница существенная?
- Прежде всего хотелось бы определиться с терминологией. Пенитенциарная система России включает в себя учреждения, исполняющие наказание (следственные изоляторы, исправительные учреждения), “места заключения” отсутствуют. Судя по документам, в те далекие времена такие явления, как массовые инфекционные заболевания, например, дизентерия, среди осужденных были в порядке вещей. И даже с массовыми смертельными исходами. Что сейчас? Не хочу хвастаться, но благодаря комплексу усилий, которые применяют наша служба и другие, за последние семь лет не было допущено ни одного группового инфекционного заболевания. Маленькая ремарка. Недавно на расширенной коллегии Роспотребнадзора обнародованы цифры: в 2008 году в России было зарегистрировано 85 случаев вспышек инфекционных заболеваний (в 2007 году - 88 вспышек).
Наша уголовно-исправительная система начинается с того, что сначала человек поступает в следственный изолятор (далее - СИЗО). И именно СИЗО у нашей службы под самым пристальным вниманием. Почему? Потому что там гражданин находится до решения суда и фактически является не преступником, а лицом, по которому ведутся следственные и судебные действия. В то же время СИЗО также - это своеобразный барьер на пути инфекционного заболевания. Благодаря организованной системе профилактического обследования большинство имеющихся заболеваний у поступающих в СИЗО выявляются в ранние сроки.
Мы стараемся выполнять все требования санитарного законодательства, государственных санитарно-эпидемиологических правил и нормативов (далее - санитарные правила), ориентируемся на международные акты. В федеральном законе “О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений” четко написано, что на каждого содержащегося в СИЗО полагается четыре квадратных метра.
- Это выполняется?
- Мы стараемся это выполнять. Могу сказать, что на сегодня средний размер камерной площади в СИЗО по всей системе доведен до 4,57 квадратных метра на человека. А ведь, как вы знаете, еще десять лет назад в России с этим были большие проблемы. Даже в следственных изоляторах г. Москвы подследственные размещались на полутора метрах и спали по очереди. Сейчас такого нет нигде в стране. Сегодня каждый содержащийся под стражей имеет отдельное койко-место, постельные принадлежности (подушка, наволочка, две простыни, одеяло и полотенце). Кроме того, женщинам выдаются гигиенические пакеты. Везде имеются магазины с разнообразным ассортиментом свежих продуктов и других необходимых товаров, о чем раньше не приходилось и мечтать.
Скажу вам больше: санитарно-гигиенические условия содержания для всех, независимо от того, человек осужден на год или пожизненно, практически одинаковы.
- Тем не менее многие правозащитники, журналисты говорят и пишут, что в СИЗО условия содержания хуже, чем в исправительных учреждениях.
- Например, в Бутырском тюремном замке так и было - до 2001 года. Если вы придете туда сейчас, вы это место не узнаете. Небо и земля по сравнению с тем, что было раньше. Раньше в камерах сидели по 30 и более человек, не соблюдались нормы санитарной площади в камере на одного человека. Сейчас бытовые условия значительно изменились к лучшему.
Что касается ситуации по стране... Дело в том, что следственные изоляторы в какой-то степени своеобразный “конвейер”, где все должно работать четко. Как только сроки задержания подследственного заканчиваются, его автоматически должны либо отпустить на свободу, либо осудить и отправить в назначенное судом место отбывания наказания. Могу привести пример Санкт-Петербургского СИЗО (историческое название - Кресты). В рамках утвержденной федеральной целевой программы развития уголовно-исполнительной системы до 2016 года выделены деньги на строительство нового следственного изолятора, там уже заложены рекомендуемые международные нормы санитарной площади на одного человека - 7 квадратных метров.
Питание осуществляется согласно нормам, установленным правительством Российской Федерации. В рацион питания включены молоко, яйца, увеличена норма выдачи мяса и других продуктов. Нормы разные - для мужчин, женщин, подростков, подозреваемых и осужденных. Раньше нас все время упрекали, мол, заключенные в России отбывают срок в нечеловеческих условиях, и приравнивали это к применению пыток. Поэтому задача номер один была обеспечить условия содержания в соответствии с санитарными нормами.
- Сейчас самый скандально знаменитый узник Матросской Тишины - Михаил Ходорковский. Интересно, в каких условиях он содержится, как питается?
- Питается он точно так же, как и все остальные, и содержится на общих основаниях.
- Известно, что в местах заключения очень много больных туберкулезом и другими заразными болезнями. Как вы решаете эту проблему?
- Состояние здоровья лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, значительно отличается от национальных показателей и обусловлено в основном концентрацией в УИС социально-дезадаптированных лиц из наиболее маргинальных групп населения, страдающих различными инфекционными заболеваниями, прежде всего социально значимыми, и часто в запущенной, тяжелой форме, так как эта часть граждан просто не обращается за медицинской помощью в учреждения здравоохранения и, соответственно, выпадает из поля зрения гражданского здравоохранения.
Тут мы касаемся не только эпидемиологии. К нам поступают люди, на которых долгое время не обращали внимания ни общество, ни гражданское здравоохранение. Они давно не обследовались ни одним врачом, находились среди здоровых людей, ездили в общественном транспорте. И как бы это парадоксально ни звучало, впервые они сталкиваются с системой оказания медицинской помощи именно в нашей пенитенциарной системе. К сожалению, это так. Поступая к нам в следственный изолятор, эти люди в обязательном порядке сразу обследуются на туберкулез, ВИЧ-инфекцию, заболевания, передающиеся половым путем. И некоторые впервые в жизни узнают, что они ВИЧ-инфицированы, больны туберкулезом, сифилисом, гонореей и так далее. Как только это выясняется, естественно, всех больных начинают бесплатно лечить. Но долечивается он не всегда. Он, не долечившись, выходит на свободу. А правозащитники кричат: “Вы поставляете в общество больных туберкулезом!” Да ничего подобного! Мы вам даем человека, наполовину здорового.
- В какое количество оценивается “упущенное поколение”?
- Не касаясь цифр, скажу следующее: в следственном изоляторе города Москвы, где содержатся несовершеннолетние, то, что там есть школа, это само собой. Мы вынуждены были открыть начальный класс, потому что подростки к нам поступают нередко неграмотные. Читать и писать не умеют! Мы сейчас находимся почти в ситуации 1917-1919 годов. И самое страшное, что многие из них уже хронические алкоголики, наркоманы со стажем, с набором заболеваний, передающихся половым путем, нередко с тяжелейшими психическими расстройствами. Гражданское здравоохранение для таких лиц, в силу их асоциального поведения, недоступно, их не лечат, а мы будем лечить.
- Получается, чуть ли не благо малолетке попасть за решетку...
- Как ни печально, но это действительно так. Мы же лечим ВИЧ-инфицированных, больных туберкулезом дорогостоящими лекарствами. Созданы специализированные лаборатории по диагностике туберкулеза, ВИЧ-инфекции и вирусных гепатитов.
Но когда человек выходит на свободу, его нужно “сопровождать” - и психологически, и с медицинской точки зрения. А у нас это пока недостаточно развито.
- Где санитарное состояние лучше - в СИЗО или исправительных учреждениях?
- И там, и там мы стараемся, чтобы санитарное состояние соответствовало требованиям санитарных правил. Проблема в том, что большинство следственных изоляторов на территории нашей страны построены еще при Екатерине, в XVIII-XIX веках. Почти триста лет ничего не строили и строить новые начали только в последнее время. Поэтому говорить о соблюдении требований санитарных правил в зданиях, стены которых давно поражены грибком, сложно. Тем не менее ситуацию исправлять надо, мы это стараемся делать. Как вы сами понимаете, пока все упирается в финансирование.
- Помните, как в фильме “Хочу в тюрьму” главный герой считал, что условия в тюрьмах на Западе куда комфортнее, чем свобода в СССР. Вы наверняка бывали в местах лишения свободы других стран. В чем разница?
- Разница в том, что на Западе на каждого задержанного 7 квадратных метров, как положено по международным нормам, а не 4, как у нас. Очень многое зависит от уровня валового продукта производства страны и, соответственно, от средств, которые она может себе позволить потратить на свою пенитенциарную систему. Хочу отметить, что в наших исправительных учреждениях везде имеются спортзалы с турниками и брусьями и созданы элементарные условия для занятий спортом.
- И последний вопрос. Владимир Иванович, если честно, не жалеете, что часть своей жизни проводите в СИЗО, исправительных учреждениях, помогаете выжить не самой лучшей части нашего общества?
- Надо исходить из того, что я профессионал и всю свою жизнь посвятил своей выбранной профессии, о чем, естественно, не пожалел ни разу. Когда я был студентом санитарно-гигиенического факультета Первого Московского медицинского института им. И.М. Сеченова, в нашей аудитории на стене висел прекрасный лозунг, который я взял на вооружение, пронесу через всю жизнь и даже своим детям завещаю. Там было написано: “Фунт профилактики стоит пуда лечения”. Смысл его в том, что наша служба всегда занималась и будет заниматься профилактикой, чтобы не допустить заболеваний.
