Изменить экономику можно, если финансировать «научную оппозицию». Так считает известный ученый, специалист в области госуправления, вице-президент Лиги содействия оборонным предприятиям Владимир Рубанов.
- Владимир Арсентьевич, в качестве мерила экономического положения власть все время предлагает нам макропоказатели - ВВП, состояние золотого запаса страны и т.п. Эти показатели выглядят терпимо. И это в кризис! Но реальная-то жизнь постоянно ухудшается.
- Конечно, для населения принципиальное значение имеют натуральные показатели. Но государственная бюрократия их не очень любит.
- Или очень не любит?
- Да. И понятно почему. Ведь тогда сразу станет ясно, чего стоят разговоры о национальной безопасности. Ей, то есть национальной безопасности, будет дана конкретная оценка. Кстати, эта проблема поднималась еще в бытность мою заместителем секретаря Совета безопасности РФ больше двадцати лет назад. Однако инициатива подходить к экономике с «натуральной линейкой» встретила сильное сопротивление финансово-экономических ведомств.
- Считать все в макроэкономических показателях выгодно не только власти, но и, как говорили раньше, акулам финансового капитала...
- Их, по сути, виртуальный мир подчинил себе мир реальной экономики. Социологи называют это «реваншем кочевников». Почему? Потому что сегодня люди с деньгами и сильными позициями в глобальной информационной системе доминируют над представителями материального производства. И над обладателями ресурсов, если последние привязаны к территории. Оседлость перестает быть преимуществом и становится обременением. Производство надо создавать, содержать, развивать, а капитал пришел, снял прибыль и ушел. Положение в России осложняется тем, что из всех видов финансового капитала у нас наверху самый безответственный - спекулятивный.
- Для формирования умной экономики некоторые ученые для начала предлагают создать Агентство передовых разработок (АПР), аналог американскому DARPA (Агентство передовых оборонных исследовательских проектов США). Вы знакомы с работой этого агентства. Что оно собой представляет и в самом ли деле нам есть чему поучиться у американцев?
- DARPA было создано в 1958 году в ответ на советские успехи в космосе, на наши ядерные достижения. Достаточно сказать, что это агентство стояло у истоков создания интернета, мобильной связи, самолетов-невидимок, GPS...
Главный девиз DARPA - риск потерять перспективную идею гораздо существеннее финансовых рисков. DARPA доводит разработку до этапа, когда ее можно уже отдавать коммерсантам. С этого момента риски берет на себя венчурный бизнес или инновационные компании.
Финансовый капитал там, конечно, поответственнее и помудрее нашего, но и в США существует конфликт интересов. Люди, занимающиеся вопросами научно-технического развития, отчетливо понимают, что если прийти к финансовым воротилам и начать рассказывать им о перспективах каких-то научных разработок, инноваций, то их, мягко говоря, не поймут. Пожмут плечами и скажут: спасибо за вашу инициативу, но мы уж лучше будем продолжать вкладывать наши деньги в недвижимость и в операции на фондовом рынке. Возьмите ту же космонавтику, ядерную сферу или интернет: от идеи до воплощения в жизнь, до коммерческого использования наукоемких инноваций проходят десятки лет. Какой же совет директоров, представляющий интересы акционеров, проголосует за такие длинные и рискованные инвестиции?
- И как они выходят из положения?
- В частных беседах представители DARPA говорили мне: мы прекрасно понимаем, что людям, заточенным на извлечение прибыли, доказать важность научно-технического прогресса почти невозможно. Но если мы будем следовать в фарватере финансового капитала, развивать страну в соответствии с его картиной мира, то лишимся источников успехов и гарантий будущего. Мы потеряем науку, образование, интеллектуально-творческий потенциал и превратимся в отсталую страну. Выход? Он есть. Получить поддержку у ответственных политиков с другой направленностью и другим горизонтом мышления.
Известно, что одна из десяти новых идей окупает затраты на все десять. Значит, при такой эффективности не стоит все сводить к коммерческой выгоде. Ведь в результате высокой инновационной активности меняется качество науки и производства, а главное - качество людей, образующих нацию.
|
Из всех видов финансового капитала у нас наверху самый безответственный - спекулятивный. |
- А как понять, перспективна идея или это пустышка?
- Перспективность идеи связана с ее оригинальностью, необычностью. Выбор новых направлений прорыва предполагает отход от проторенных путей, движение в неизведанном направлении. Поэтому при отборе новых проектов DARPA руководствуется принципом их оппонирования традиционным научным подходам, казалось бы, незыблемым стереотипам.
Научный монополизм может задушить самую инновационную идею. Тому множество примеров: от идеи вертолета Игоря Сикорского (первый экспериментальный вертолет, который взлетел в США в 1939 году, представляет собой модернизированный вариант первого российского вертолета 1909 года) до идеи распределенной связи Поля Барона, из которой впоследствии вырос интернет. Эти инновации отвергали не политики, а представители научного сообщества, которые наградили их эпитетом «бред сумасшедшего»! Если так встречать инновации, то возникает опасность навсегда застрять в заезженной научной колее. Поэтому агентство выступает еще и как социальный институт преодоления академического консерватизма, монополизма сложившихся научных школ и сопротивления научной бюрократии инновационной активности.
- Но вокруг поддержанной государством идеи запросто может образоваться банальная кормушка. У нас это случается сплошь и рядом.
- А сейчас следите за мыслью. Принцип DARPA заключается в том, что средства, как правило, выделяются не на программы работ уже действующих структур, а на реализацию оригинальной идеи! Не структура - автор поддерживается организационно и финансово. И уже под его проект создаются временные, подчеркиваю, временные структуры (сообщества). В них стекаются выдающиеся ученые-энтузиасты, необходимый обслуживающий персонал (технический, наемный, административный). Только на время реализации проекта. Агентство защищает деятельность этих людей от протекционизма и корпоративных интересов.
- А у нас?
- У нас при формировании инновационных проектов продолжается давняя порочная практика - делают ставку на уже существующие структуры. Но институт имени великого ученого и сам великий ученый - это далеко не одно и то же! Вряд ли многие великие ученые обрадовались бы тому, что представляют сегодня собой институты их имени. Гордиться особо нечем. Поэтому ожидать какого-то всплеска инновационной активности от этих учреждений, утративших свой потенциал, не приходится. Надо создавать новые структуры под творческих людей с перспективными идеями. Это принципиальный момент. Попытка «приписать» автора инновационной идеи к уже сложившейся структуре губит все дело.
- DARPA работает «под крышей» Пентагона. Как сочетаются консерватизм и закрытость военного ведомства с инновационным творчеством?
- Вы не поверите. Важнейшим отличием DARPA от других структур в составе министерства обороны США является... отсутствие бюрократии. Агентство готовит доклады непосредственно министру обороны. Работает независимо от структур военных исследований и разработок. К тому же следует иметь в виду, что главнокомандующим вооруженными силами является президент. Именно он и отвечает за интеллектуальное освоение будущего. Так что агентство передовых разработок - это скорее президентская структура общенационального значения, а не ведомственное учреждение.
- В России множество блестящих научных умов, но спрос на них унизительно мал. Результат - продолжающаяся утечка мозгов. Даже с созданием иннограда «Сколково» не удается эту утечку остановить, тем более повернуть вспять.
- Вообще-то идея Сколкова - это поворот государственного мышления в правильном направлении. Однако... Очень уж много внимания здесь было уделено частностям и бюрократическим процедурам. Да, они имеют техническое значение, но остались нерешенными системообразующие проблемы. Роль инновационного менеджмента, безусловно, важна. Но даже самым квалифицированным менеджментом нельзя заменить производителей знаний и инженерный корпус. В инновационной экономике символом является Билл Гейтс, а Сорос - символом искателя Биллов Гейтсов и организации его финансовой поддержки. Поэтому надежда на то, что появление в Сколкове венчурного капитала и инновационного менеджмента автоматически приведет к вспышке инновационной активности, не имеет под собой оснований.
К сожалению, Фонд Сколково не ориентирован на привлечение в Россию зарубежного опыта. Он находится в состоянии жесткой конкуренции за яйцеголовых людей мирового масштаба. Но решить эту задачу такими негодными методами, как наши, то есть процедурой отбора проектов по формальным признакам, с сильным уклоном в сторону быстрейшего коммерческого успеха, вряд возможно.
Александр Губанов
Фото ТАСС/Архив, PHOTOXPRESS
